Вреднейшие мужские иллюзии

"...РУССКОЕ КИНО занималось унижением ВСЕГО мужского и самих мужчин, в частности. ЕДИНСТВЕННЫЙ сюжет, где мужчина был сам по себе и клал на баб - это "Приключение Буратино". Так представьте, однажды с удивлением обнаруживаю, что моя бж, оказывается, просто ненавидела этот персонаж. И я понял, что, знакомясь с женщиной, достаточно спросить у неё: "Как вы относитесь к Буратино"...

1. Про Буратино у женщины ничего не надо спрашивать (разве только после десяти лет счастливой совместной жизни:). Нужно: во-первых, самому быть Буратиной, а не Пьеро, а во-вторых, вести за собою женщину, вот и всё.
Не следует обращать внимание женщин на форму, они только на уровне формы и мыслят. А вот чувствуют они куда глубже.

Буратино, между прочим - это мужская сила и успех. Это самый цельный и успешный мужской образ в сказке. Он всегда добивается своей цели, и его грубоватость напрямую связана с успешностью и мужественностью (стоит только вообразить Пьеро на его месте - и всё станет ясно).

Именно с такими - якобы бесцеремонными и вроде бы грубоватыми мужчинами - женщины и бывают счастливы. Однако всенепременно станут отрицать это на словах, по-видимости предпочитая Пьеро. А сами сдохли бы с ним от скуки, тем более, что и стихи-то у Пьеро были бездарные. Проблема Пьеро в том, что не только в жизни, но и в творчестве он не имел необходимой харизмы. Не создав ничего талантливого и нового, даже в стихах он не умел вести за собой. Но вести за собой - это не задавать вопросы, как ты относишься к образу Буратино.
Мужская сила едина и изоморфна, её никуда не спрячешь - если её нет в стихах, то не будет и в жизни, и наоборот. Редко бывает, когда творят под вымышленным образом.

Мужчине не нужно стесняться быть локомотивом. Это идиотское изобретение протестантской парадигмы, тяжкое наследие трёх веков засилья либерализма/рационализма - что самое главное это равенство и сотрудничество. Равенства нет, никогда не было, и не может быть; всегда были лидеры и подчинённые. И (подлинный) лидер может быть только один. И если мужчина (разумею мужское его естество) ослаблен веком цивилизации, если находится в плену рационалистических мифов - что нужно сначала спросить женщину..., что обо всём нужно с нею советоваться, что она равный партнёр, права человека, и так далее и т.п. - то место лидера неизбежно занимает женщина. Подлинный смысл либерализма и заключается в борьбе с главенством как таковым. Дабы низшие могли - не сравняться, нет! - занять место высших. Однако такие вещи почему-то все осознали разве что в плане феминизма...

"Жена мужем красна". Самим этим фактом уже утверждается некое глубинное равенство. Они вместе, они составляют единое целое. Мужчина - если ему дано быть мужчиною - делает, принимает решения, берёт на себя ответственность, а не спрашивает, тем более у женщины.

Вторая иллюзия распадается на два подвопроса. Первый - не только отечественный кинематограф изображает мужчину униженным. Если копнуть поглубже, то и западный тоже. Вот супергерой совершает подвиг, спасает людей, например. В ходе сюжета рядом с ним неизбежно оказывается женщина. Ход событий описывается её глазами. Что получается в результате? Мы смотрим на героя глазами женщины. Без сомнения, мужчина-зритель будет отождествлять себя с героем. Но почему? Потому что, как и герой, жаждет понравиться красавице, удостоиться её благосклонности, так сказать. Постепенно мы привыкаем смотреть именно под таким углом зрения, он становится частью нас. Иными словами, западный кинематограф искусно навязывает мужчине женский взгляд на мир. Не говорю уже о том, что в итоге голливудский герой обретает в конце фильма, ко всему прочему, и некоторые материальные блага. Но, собственно, почему?

Истинная мужественность в том, чтобы совершать подвиги бескорыстно. Мужчина - в идеальном его понимании - служит идее, а не накоплению. Для идеальной мужественности имеет значение достижение цели, соперничество как таковое, победа. Не говорю уже о том, что идеальная мужественность заключается в том, чтобы снискать уважение в первую очередь у мужских персонажей. А их всего три: коллектив себе подобных, Государь (то есть вообще начальник, например, руководитель воинского подразделения), и Бог. "Во имя Бога, Царя и Отечества". Истинная мужественность выстраивается перед этим«триумвиратом», и именно перед ним. Идеальным мужчиной был Иисус Христос.

Однако кинематограф призывает нас выпендриваться перед женщиной. В первую очередь перед ней. Весь мировой кинематограф приучает нас быть зависимыми (и материально, и духовно) именно перед женщинами – мол, в этом и заключается высший кайф жизни, главный её смысл. Нас зомбируют, зацикливают не на высшем, а на низшем, не на начальниках, а на подчинённых. Нам не дают расти. Нам - в самом глубоком смысле, а не на поверхности - навязывают извращённую идентификацию.

Вся наша цивилизация, сверху донизу, служит женщинам.

Единственный крупный автор, кто последовательно проводил эту точку зрения - Лев Толстой. Возможно, именно поэтому его мало кто любит. "Неопровержимый признак гения - его книги не нравятся женщинам" (Дж. Оруэлл).

Спросят: почему простые эти рассуждения мало кому приходит в голову? Потому что мы руководствуемся не головою, а желаниями. Страстями. Они затмевают нам глаза. Со страстями - все знают это - бороться как-то не принято... А ежели кто и выскажется прилюдно по сабжу, то на него тут же навесят ярлык женоненавистника, "которому просто не везло с женщинами". Так точно. Те, кому "повезло", помалкивают в тряпочку и скромно трудятся, добывая материальные блага для своих любезных. О высоком мужском призвании они как-то позабыли, и, подобно женщинам, не любят абстрактные рассуждения о высшем благе и истинных целях развития общества. Остальные робко поддакивают в надежде, что "повезёт" и им... В итоге получаем эталон, норму, общественный идеал, на который все обязаны ориентироваться - муж-подкаблучник, мальчик на побегушках у суровой своей половины, не смеящий даже задержаться на любимой работе, чтобы не получить грозный окрик по телефону...

Всё правильно. Мужчина не должен думать и анализировать. Его мужское призвание, его служение не должны быть первичными. Ему не следует быть самостоятельным и разборчивым. Он должен, прямо-таки обязан безумно влюбиться, пасть к Её ногам, а потом... Потом см. предыдущий абзац.

И, наконец, последнее, второй подвопрос. Иные полагают, что, мол, это кинематограф, оккупированный некими злодеями, искусственно насаждает в обществе извращённые ценности (как правило, дальше идут пространные рассуждения о скрытых врагах и подлинной их мотивации). И если бы не он...

Это типичный миф о хороших парнях, которым вредят плохие парни. При этом я всегда вспоминаю эпизод из жития одного православного святого, который духовными очами узрел чертей, сидящих на заборчике, беззаботно болтающих ножками, и распевающих странную мантру: "Наше время! Наше время!" На вопрос, почему сидите без дела, ведь по логике, должны вредить боголюбивому человечеству, соблазнять, ввергать в пагубные искушения и смертные грехи, чёртики весело ответили: "А зачем? Люди теперь сами справляются и без нас. Наше время!".

Так вот: в первом случае горе-аналитики не понимают законы пола, во втором - законы общества. Это последнее, в своей бабской деградации, прекрасно обошлось бы без законспирированных врагов - наличия которых я вовсе не собираюсь отрицать. Наш подлинный враг... но, впрочем, кое-кому рановато знать об этом. А походя, для общего развития, смею доложить, что если в обществе существует некая первичная потребность, то рано или поздно найдутся люди, которые станут умело её использовать, и они создадут свою иерархию, которая начнёт любыми способами отстаивать собственные интересы. Всякая функция стремится обрести собственную органику. Общая схема такова: функция -> органика -> иерархия. Но функция всегда первична.

Кинематограф, вообще-то, ни при чём. Он отражает реальный расклад, существующий в обществе. Мы сами стремимся снискать восхищение не у мужского «триумвирата», мною перечисленного, но у женщины. Именно такого рода фильмы находят спрос у большинства зрителей. Мы все ждём, что герой поведёт себя именно так. Практически все. Нам всем нужен такой герой - и особенно женщинам. И если бы в конце сказки Буратино преподнёс всё обретённое им (собственный театр, имя, богатство, и так далее - что там ещё мужчина приносит женщине?) под ноги Мальвины - то есть, попросту говоря, женился на ней - то это был бы чисто голливудский сюжет. Ну, с поправками, типа – ближе к концу Мальвина переключается на него, бросив Пьеро, этого бесталанного чмошника, поцелуйчики в промежутках между перестрелками, традиционный вопрос: «Are you OK?», и так далее. Можно не сомневаться - все женщины его тут же бы полюбили. Но Буратино совершал свои подвиги во имя высших ценностей. Женщины в их перечень не входят. Женщина – это наша помощница, а не цель всех устремлений. В современном обществе об этом все забыли, в древности было не до того...

Общество, признавшее женщину за высшую ценность и принявшее женские ценности за высшие (богатство, покой, уверенность в завтрашнем дне) постепенно само становится бабским. Каково общество - таков и кинематограф. Кинематограф берёт материал из жизни, преобразовывает, и снова транслирует в реальную жизнь.

Ну конечно, мужчина должен быть типа Буратиной. Но выглядеть при этом должен как Пьеро.

Мужчина должен быть прежде всего сильным. А одновременно быть сильным и рассуждать об этом могут лишь немногие.