Как СССР боролся с «ворами в законе»

"Воры в законе" появились в первые десятилетия советской власти. Сначала их существование было оправдано, затем власть начала с ними расправляться и стравливать друг с другом.

Со времен реформ Петра I преступный мир в Российской империи становился все более влиятельным, появились специализации, к концу XIX века кастовая система бандитского мира была уже сформировавшейся. Кардинальные изменения в систему воровского мира внесла революция и Гражданская война.

Многие из тех, кто до этого шел "воровским путем" оказались среди "сочувствующих" большевизму. Помогая "красным", они могли отомстить ненавистному царскому режиму. Из уголовников вышел Георгий Котовский, командиром Красной армии был даже легендарный вор Мишка Япончик, не чурался связей с криминалитетом и Коба, будущий Иосиф Сталин.

После завершения Гражданской войны многие красные командиры, имевшие уголовное прошлое, так и не смогли отучиться от своих прежних привычек. Новой власти, которая всячески отстаивала свою легитимность, такие элементы больше не были нужны. По этой причине они просто ликвидировались, проводились "чистки. Тогда воровской мир и понял, что заигрывать с политикой намного опаснее, чем воровать. И воры решили остаться при прежних интересах.

Кодекс воровских понятий начал формироваться в конце 20-х - начале 30-х годов. Этому способствовало несколько факторов.

Во-первых, падение мировых цен на зерно привело к тому, что вторым экспортным сырьем стал лес, который, в отличие от зерна, нужно не просто собирать, а валить, и валить не в самых тепличных условиях (одна из причин появления ГУЛАГа).

Во-вторых, коллективизация, которая стимулировала рост преступности. Эти факторы сложились, и страна столкнулась с явлением, про которое сегодня любят говорить поговоркой "пол страны сидело, пол страны охраняло". Огромное количество людей, оказавшихся за решеткой, долгие срока, "этапы длинные" - все это способствовало тому, что лагерь превратился в отдельную биосферу, организация общежития в которой требовало не только внешнего, но и внутреннего управления. Таким элементов внутренней власти и стали воры.

Показательно, что сама система воровского общества была с самого начала прямой калькой с системы организации партийной власти. "Делегатов" и "секретаря" выбирали голосованием на сходках, для неофитов нужны были две рекомендации от других воров. Важнейшим было соблюдение дисциплины, следование воровским законам: не заводить семью, не работать, не копить богатств (все сдавать в "общак"), не иметь квартиры (жить на "малине").

Как пишет Варлам Шаламов в "Очерках уголовного мира": "Вор – ворует, пьет, гуляет, развратничает, играет в карты, обманывает фраеров, не работает ни на воле, ни в заключении, кровавой расправой уничтожает ренегатов и участвует в "правилках", вырабатывающих важные вопросы подземной жизни".

Воры стали своеобразными "королями" целой лагерной страны. Несмотря на то, что им по закону было запрещено сотрудничать с администрацией, они контролировали все процессы, которые происходили в зоне. Для государственной системы такой порядок самоорганизации был даже удобен.

Читаем у того же Шаламова: "С ворами считается начальство. Блатари – хозяева жизни и смерти в лагере. Они всегда сыты, умеют "достать", когда все остальные – голодны. Вор не работает, пьянствует, даже в лагере, а крестьянский парень вынужден "пахать".

Воры его и заставляют "пахать" – так они ловко приспособились".

Во время войны часть воров "перековалась" и пошла служить. Политзаключенных в штрафные батальоны и роты не брали, а вот представители криминала, осужденные за нетяжкие преступления могли попробовать "искупить кровью" и отправлялись в штрафные роты.

Впрочем, надо сказать, что большой сознательностью и патриотизмом воры не отличались, многие из них дезертировали и средства к существованию находили при помощи грабежа, воровства и спекуляций.

В 1942 году, в самый разгар войны, на Тишинском рынке в Москве была даже проведена массированная облава на воров. Страна, которая отражала фашистскую угрозу, вынуждена была бороться и с внутренним врагом в лице воров.

Большой резонанс вызвало задержание в 1952 году банды Павленко. В 1941 году Павленко дезертировал, при помощи друзей "сколотил" сообщество, которое, прикрываясь проведением военно-строительных работ занималась мародерством, грабежами, расстрелами. Костяк организации составляли уголовники, которых Павленко одел в военную форму и справил им по липовым наградным листам звания и медали. Себя Павленко сделал "полковником", во время задержания у него были найдены генеральские погоны.

После войны многие из блатных, воевавших на фронте, вернулись в лагеря. Зона их не приняла, воры-старозаконники считали всех тех, что сотрудничал с государством, изменниками, "ссучившимися". Что говорить, если по воровскому закону даже ударивший по просьбе "начальника" в рельс считался "подсученным".

Вернувшиеся с фронта блатари были готовы к тому, что их не примут. В 1948 году на пересылке в Ванинский порт был объявлен "новый закон". Началась настоящая война, кровавая и длительная, ножи и оружие собиралось по всей Колыме.

Воровской мир любит театральность. Для перехода в новый воровской закон был изобретен обряд - целование ножа. Поцеловавший нож терял всякие права в воровском мире и навсегда становился "сукой". Отказников убивали, но не просто, а перед смертью ещё и "трюмили" - избивали и давили металлическими дверями.

В ходе "сучьих войн" было сформировано также и третье воровское сообщество - "беспредельщины". Они с равной ненавистью относились и к старым ворам, и к "сукам".

Сучьи войны существенно проредили воровское сообщество, раскололи его. Инициировалась агрессия как изнутри, так и снаружи. Стравливая воров, власти вполне успешно решали свои задачи.

Решительной инициативой власти по расколу и уничтожению воров-законников было создание отдельной тюрьмы для блатарей - "Белый лебедь". Она была построена ещё в 1938 году, но до 1955 года здесь содержались не только уголовники, но и "политические". В 55-м же "политических" перевели в колонию, расположенную в Мордовии, и "Белый лебедь" стал настоящей "банкой с пауками".

Ворам, как мы уже знаем, запрещается работать, но кто будет работать в колонии, если кроме воров там никого нет? Внутри колонии постоянно шли бунты, восстания, которые жестко подавлялись.

В 1980 году в "Белом лебеде" было создано ЕПКТ (единое помещение камерного типа), заслужившая себе недобрую славу среди воров всех мастей. В ЕПКТ отправляли рецидивистов со всей страны (около 4, 5 тысяч), здесь "раскороновали" 130 воров в законе.

Это была очень эффективная мера борьбы с "законниками". Анатолий Жогло, полковник милиции, ветеран ГУБОПа МВД дал следующий комментарий этой методике исправления воров: "В практике советской лагерной системы воровские войны были одним из самых существенных способов искоренения этой касты.

Иногда такие противостояния провоцировали сами воры, иногда для этого создавались особые условия по инициативе руководства страны"