из интервью

– Насколько, по вашему мнению, верно утверждение, что советское командование просто подавило противника живой силой, не считаясь с потерями? И каков размер этих потерь в соотношении, например, с потерями России в Первой мировой войне?

– Да, действительно, Верховный главнокомандующий Иосиф Сталин и его генералы и маршалы просто задавили противника живой силой. По-другому они воевать не умели. Сталину не нужна была профессиональная армия, в которой он видел «бонапартистскую угрозу». Он предпочитал слабо обученное ополчение, которое заваливало неприятеля трупами. Это, между прочим, отражало психологию большинства солдат и командиров Красной армии. В отличие от бойцов западных армий они не сознавали, что усиленная боевая подготовка в мирное время значительно повышает шансы выжить в бою, и относились к боевой учебе спустя рукава.

Интересно, что в сентябре 1941 года генерал-лейтенант Степан Калинин в докладе о вермахте по опыту Смоленского сражения, представленном Военному совету Западного фронта, главной слабостью немецкой армии назвал боязнь больших людских потерь. Ну не привыкли немцы толпой бегать на неподавленные вражеские орудия и пулеметы с криками: «За фюрера, за Фатерланд!»

В Первую мировую войну соотношение потерь убитыми между русской и германской армиями составляло 7:1 в пользу немцев, а между российской и австро-венгерской – 1:1. Во Второй мировой войне, согласно моим подсчетам, соотношение потерь убитыми между вермахтом и Красной армией было 10:1, также в пользу немцев. Но в 1941 – первой половине 1944 года оно было еще хуже для советской стороны и нередко составляло 15–20: 1. Соотношение потерь несколько улучшилось для Красной армии лишь в последний год войны, после высадки союзников в Нормандии, когда Гитлеру пришлось значительно ослабить Восточный фронт.

Всего Красная армия в годы Великой Отечественной войны потеряла 26,9 млн погибшими, включая умерших в плену. Общие же потери СССР, включая погибших и умерших среди мирного населения, я оцениваю от 40,1 до 40,9 млн человек. На мой взгляд, главное преступление Сталина перед народами СССР и всем человечеством – это то, что он вместе с Гитлером --( либеральная мантра, без которой материал видимо просто не пройдет) развязал Вторую мировую войну и уложил в этой войне более 40 млн советских граждан. Число жертв политических репрессий в сравнении с этим оказывается на порядок меньше.

– Можно ли утверждать, что Гитлер обрек план «Барбаросса» на провал еще летом 1941 года, решив перебросить части сил группы армий «Центр» на Украину и ослабив таким образом группировку, наступавшую на Москву?

– Думаю, что переброска значительной части группы армий «Центр» против советского Юго-Западного фронта в августе 1941 года не могла сыграть существенной роли в срыве плана «Барбаросса». Если бы немцы начали наступление на Москву в августе, как первоначально планировалось, советский Юго-Западный фронт, в тот момент еще вполне боеспособный, наверняка нанес бы сильный контрудар во фланг группы армий «Центр», и для его отражения немцам все равно пришлось бы снимать значительное количество войск с московского направления. А это не позволило бы занять Москву до осенней распутицы. Просто план «Барбаросса» не был рассчитан на столь массовое использование Сталиным в боях необученных пополнений, которые своими телами затормозили продвижение немцев после гибели советской кадровой армии.

– До сих пор не утихает дискуссия вокруг оценки помощи союзников СССР в годы войны. Вы можете привести конкретные примеры, когда поставки по ленд-лизу сыграли решающую роль и обеспечили Красной армии победу?

– Поставки по ленд-лизу дали Красной армии более трети всего потребленного в войну авиабензина, более трети всех использованных взрывчатых веществ и более половины всего потребленного алюминия. Только из США в СССР за годы войны было поставлено 409,5 тысячи автомобилей, что в полтора раза превышало советское производство за годы войны. Отсутствие поставок по этим позициям вдвое уменьшило бы число произведенных в СССР самолетов, на треть – количество полученных Красной армией бомб и снарядов и свело бы мобильность советских войск почти к нулю. Вряд ли без всего этого Красная армия смогла бы выстоять. И это не говоря о других незаменимых вещах – радиостанциях, станках, зенитных орудиях, продовольствии, легирующих добавках для танковой брони и многом другом, поставлявшемся по ленд-лизу.

– Насколько высока была вероятность того, что Япония и Турция вступят в войну против СССР и почему они этого не сделали?

– Шансов на выступление Турции против СССР не было. Турецкое правительство тогда ориентировалось на Англию и старалось всячески избежать вступления в войну из-за своей уязвимости перед Германией и ее союзниками, прежде всего Болгарией. Оккупацию турками населенных мусульманами территорий Кавказа можно представить себе только в случае полного краха и капитуляции СССР. Также и для Японии оккупация советского Дальнего Востока была возможна лишь после полного краха советского сопротивления на германском фронте. Ведь на Дальнем Востоке Япония не могла получить тех ресурсов, и прежде всего нефти, ради обладания которыми Токио начал войну против западных союзников в декабре 1941 года в районе Южных морей. Без этих ресурсов Япония не способна была вообще вести войну.

– Зачем Сталин продолжал настаивать на открытии Второго фронта, когда исход войны был уже очевиден? Тем более что союзники уже наступали в Италии.

– В момент высадки союзников в Нормандии исход войны на Восточном фронте был еще далеко не очевиден, принимая во внимание гигантские потери Красной армии и их реальное соотношение с германскими потерями.

Если бы высадка в Нормандии произошла не в июне сорок четвертого, а, например, в мае или июне сорок пятого, то Красная армия в тот момент, скорее всего, вела бы бои где-нибудь в Белоруссии и на Украине. В этом случае возросла бы вероятность того, что война завершилась бы осенью 1945 года американской атомной бомбардировкой германских городов. Вспомним, что все наиболее успешные для Красной армии операции, за исключением Сталинградской – Белорусская, Яссо-Кишиневская, Висло-Одерская – произошли уже после высадки союзников в Нормандии.

– Сопоставимы ли масштабы партизанского движения в немецком тылу и коллаборационизма в годы войны?

– Если брать всех коллаборационистов: сотрудников оккупационных учреждений, включая учителей, врачей, хиви – вольнонаемный персонал вермахта, полицейских на местах, бойцов полицейских и охранных батальонов, а также бойцов боевых частей и соединений вермахта и СС, – то коллаборационистов будет несколько миллионов, что в несколько раз больше, чем число советских партизан и подпольщиков. Кроме того, были и несоветские партизаны – отряды Украинской повстанческой армии в Правобережной Украине и отряды польской Армии Крайовой в Западной Белоруссии и в Западной Украине, а также Литовская освободительная армия в Прибалтике. Однако надо иметь в виду, что для подавляющего большинства советских граждан коллаборационизм был прежде всего способом выживания и не опирался на какую-либо политическую идею. Этим и объясняется то, что многие коллаборационисты или переходили на сторону партизан, или дезертировали после перелома в ходе войны. Идейными коллаборационистами были бойцы латышского и эстонского легионов СС, которые стремились к восстановлению независимости своих стран, казаки Дона, Кубани и Терека, сражавшиеся за восстановление автономии своих территорий и помнившие ужасы расказачивания, представители ряда народов Северного Кавказа и татары Крыма, у которых в коллаборационистском движении были сильны национальная и религиозная составляющие. Что же касается бойцов украинской дивизии СС «Галичина», то для них главным стимулом было пройти военную подготовку и получить оружие, чтобы затем дезертировать и присоединиться к УПА.

– Назовите пятерку самых расхожих, с вашей точки зрения, героических мифов о войне? И наоборот – можете ли вы привести примеры подвигов советских солдат, которые до сих пор мало кому известны? 

– Пять наиболее знаменитых мифических советских подвигов – это миф о 28 героях-панфиловцах во главе с политруком Клочковым; миф о пяти моряках-севастопольцах во главе с политруком Фильченковым; миф рядового Александра Матросова, будто бы закрывшего амбразуру вражеского дзота своим телом; миф Николая Гастелло, якобы направившего свой горящий бомбардировщик на колонну немецкой техники, и миф красноармейца Юрия Смирнова, будто бы распятого немцами, но так и не выдавшего врагу военную тайну. Всех этих событий не было в действительности. Так, Гастелло в том бою, по всей видимости, остался жив и попал в плен, но никогда не направлял свой самолет на вражескую колонну. Гвардейцев-панфиловцев в бою у Дубосеково было не 28, а значительно больше сотни, и результаты боя для них были весьма плачевными. А моряки-севастопольцы во главе с Фильченковым никак не могли подрывать танки ценой своей жизни просто потому, что в тот день, когда они будто бы совершили свой подвиг, у немцев под Севастополем ни одного танка не было. 

Чтобы узнать настоящие, а не придуманные пропагандистами подвиги советских воинов, надо прежде всего обратиться к немецким документам и мемуарам. Немцам советские подвиги придумывать не было никакой нужды. Здесь наиболее примечательным является подвиг экипажа танка КВ-1 под литовским местечком Рассейняй. О нем мы узнали из мемуаров бывшего командира бригады 6-й немецкой танковой дивизии генерал-полковника Эрхарда Рауса (войну он закончил командующим 3-й танковой армией). 24–25 июня 1941 года советский тяжелый танк успешно удерживал развилку дорог, препятствуя снабжению боевой группы, которой командовал Раус. Подбить его из 50-мм противотанковой пушки не удалось. Снаряды отскакивали от брони, и две пушки были уничтожены ответным огнем, а еще две – повреждены. Также было повреждено 88-мм зенитное орудие, которое попытались использовать против танка. Саперы смогли повредить лишь гусеницы КВ. Лишь когда под прикрытием танковой атаки к КВ-1 подвели еще одну 88-мм зенитку и расстреляли его в упор, он замолчал. Затем в пробоину в башне бросили гранату, которая уничтожила экипаж. Немцы похоронили четырех погибших танкистов с воинскими почестями. В 1965 году при эксгумации могилы по сохранившимся документам удалось установить имена двух танкистов – Павел Егорович Ершов и В.А. Смирнов. 

Еще один героический эпизод мы находим в мемуарах другого немецкого танкового генерала, Германа Балка, который в конце 1943 – начале 1944 года командовал 48-м танковым корпусом. Этот корпус действовал на Правобережной Украине. Балк вспоминал: «16 января мы захватили радиостанцию. Начальник радиостанции охотно с нами сотрудничал и рассказывал все, что мы хотели узнать. Двое из захваченных радисток были женщины. Одна из них, по имени Маша, была тяжело ранена и позднее умерла… Другая радистка заявила нам: “Я коммунистка. Я вам ничего не скажу. Я не такой позорный слабак, как этот”. И она показала на начальника радиостанции и ударила его, чем вызвала наше уважение. Мы поступили с ней соответственно и позволили бежать». Тогда в тех же местах сражался известный белорусский писатель Василь Быков. Он мог слышать историю об отважной радистке, отпущенной немцами. Во всяком случае, похожая история запечатлена в его романе «Мертвым не больно» и повести «Западня». 

Петр Бологов, внештатный автор Slon Magazine.