В России создана база данных о сталинских палачах

6 сентября 1936 года наркомом внутренних дел вместо Ягоды был назначен Ежов, под руководством которого были проведены Второй и Третий Московские процессы и расследовано «Дело военных». Сам Ягода был перемещён на пост наркома связи, а в 1937 — арестован. В феврале 1938 он предстал на Третьем московском процессе, где был обвинён в сотрудничестве с иностранными разведками и убийстве Максима Горького.

Из сотрудников госбезопасности с 1 октября 1936 по 15 августа 1938 года было арестовано 2273 человека, из них за «контрреволюционные преступления» — 1862. После прихода Берии, за 1939 год к ним прибавилось ещё 937 человек.

23 ноября 1937 года Наседкин выступил в Кремле перед членами Политбюро с докладом о вскрытой им контрреволюционной латышской организации, после чего были арестованы такие видные латыши, как Я. И. Алкснис, Я. К. Берзин, Я. Х. Петерс, И. И. Вацетис. Через несколько дней Ежов сообщил Наседкину, что операция согласована со Сталиным, и предложил до выхода официального приказа приступить к арестам руководителей латышских сельсоветов и колхозов, политэмигрантов из Латвии, членов местных отделений культурно-просветительского общества «Прометей», общества латышских стрелков, Латышского национального театра и т. д.

26.04.1955

СЕКРЕТНО

Экз. № 1

ОБЗОРНАЯ СПРАВКА

по архивно-следственному делу

№ 975302 на быв. начальника 3-го

отдела УНКВД Московской области

ПОСТЕЛЬ Аркадия (Арона) Осиповича,

1903 года рождения, бывш. кандидата

в члены ВКП(б) с 1930 года.

Постель арестован Начальником Управления НКВД Московской области 9-го января 1939 года.

В процессе следствия Постель признал, что в период его работы в 3-м отделе УНКВД Московской области во время проведения массовых операций в 1937–38 г.г. По изъятию поляков, латышей, немцев, болгар и других национальностей аресты производились без наличия компрометирующих материалов. При составлении справок на арест неверно отражалась национальность поляк, латыш — по месту рождения. Во время допроса арестованных к ним применялись меры физического воздействия — избиения, в силу чего арестованные по требованию следователей давали ложные показания на себя, родственников, знакомых и лиц, которых они никогда не знали.

В части проведения массовых арестов граждан латышской, а также польской национальностей Постель показал:

«С прибытием Заковского массовые аресты так называемой «латышской организации», которые заранее определялись по контрольным цифрам на арест по каждому отделу на каждый месяц в количестве 1000–1200 чел. превратилась в буквальную охоту за латышами и уничтожение взрослой части мужского латышского населения в Москве, так как доходили до разыскивания латышей по приписным листкам в милиции. Установки Заковского «бить морды при первом допросе», брать короткие показания на пару страниц об участии в организации и новых людях и личные примеры его в Таганской тюрьме, как нужно допрашивать — вызвали массовое почти поголовное избиение арестованных и вынужденные клеветнические показания арестованных не только на себя, но на своих знакомых, близких, сослуживцев и даже родственников (л.д. 42, т. 2).

«Обработка многих арестованных в тюрьмах и их показания, по которым “вскрывались” десятки боевых террористических групп с сотнями арестованных террористов, разрабатывавших

«...Ни наркома, ни его ставленников не интересовал вопрос — откуда берутся эти как в булочной испеченные десятки и сотни террористов, что собой представляют эти арестованные в большинстве коммунисты, рабочие, служащие и военные, что это за планы подготовки терактов, часто без оружия, кто их направлял, причины и другие моменты, которые ярко бросаются в глаза, но этим никто не интересовался...» На допросе 16/УП-1939 г. ПОСТЕЛЬ показал :

«...Во время латышской операции Каверзнев являлся одним из главных поставщиков арестованных латышей для альбомов, направлявшихся на внесудебную инстанцию. В целях массового ареста латышей рабочих и служащих, иногда посещавших латышский клуб в Москве, — Каверзневым был арестован бывш. Зав. латышским клубом АПИН, который после ряда избиений, по договоренности с Каверзневым, давал клеветнические показания на несколько десятков латышей

Вся эта большая группа невинных людей была арестована, подвергалась короткому следствию с избиениями и была осуждена в большинстве по I категории» (л.д. 57–58, т. 2).

На допросе 26 июня 1939 года ПОСТЕЛЬ также показал:

«Во время разворота латышской операции Каверзнев получил задание громить латышский клуб со всеми его ответвлениями и при наличии контрольных цифр на арест липаческие дела Каверзнева развернулись больше чем у всех и он был первым ударником и аресты латышей превратил в буквальную охоту на людей латышской нации. Чтобы не тратить времени на аресты невинных латышей путем даже допросов и дать липаческие протоколы, арестованных, которые часто сами сознавались, но никого не называли за отсутствием знакомых латышей — Каверзнев ускорил этот технический процесс тем, что взял списки всех членов латышского клуба в большинстве рабочих, партийных и беспартийных многих заводов и аресты производил сейчас же, только после установки их в Москве.

Для того, чтобы в справках на арест создавать, что арестованные являются участниками латышской организации, он имел одного арестованного зав. латышским

По одним этим показаниям АПИНА было арестовано и репрессировано несколько десятков людей, кажется около 80 человек и это стало настолько заметно, что даже предательская внесудебная инстанция обратила внимание и хотела вызвать АПИНА, но дело замяла.

Фабрикация шпионских дел по латышам в отделении Каверзнева стала настолько липаческой, что в альбом стали вноситься как латышские шпионы колхозники, рабочие и доярки. Это было очень замечено на предпоследнем заседании внесудебной инстанции, которая потребовала немедленного вызова этих арестованных на заседание.

В течение нескольких часов ждали их приезда, не дождались и даже альбомы не рассматривали.

Присутствовавший на заседании бывш. зам. нач. управления Якубович площадно ругал Каверзнева за эти открытия липачества и срыв пропуска остальных не менее красивых дел.

Каверзнев по количеству являлся основным поставщиком дел на альбомы по латышской операции, давал сотни людей по всем комнатам

В собственноручных показаниях от 16 октября 1939 года в военную прокуратуру войск НКВД МО ПОСТЕЛЬ в отношении латышской операции написал:

«Если до приезда ЗАКОВСКОГО в области были десятки арестованных латышей, то в январе, феврале и марте они стали превращаться в тысячи арестованных по городу и области. В 3-м отделе эти массовые аресты невинных латышей по спискам и объектам были распределены следующим образом: — аресты по латышскому клубу были поручены в отделение КАВЕРЗНЕВА, по латышскому театру — отделению КУЗОВЛЕВА, по культурно-просветительному латышскому обществу “Прометей” — БАКЛАНОВУ, по редакции латышских газет и журналов — РАКИТИНУ и по секции бывш. латышских стрелков — активных участников гражданской войны в латышских дивизиях 1918–19 г.г. ВОЛЬСОНУ, по архивам — РАКИТИНУ и т.д.

Из материалов дела видно, что ПОСТЕЛЬ 11 декабря 1939 г. допрашивался военным прокурором МВО АНКУНДИНОВЫМ.

Этот протокол допроса хранится в материалах проверки на КАВЕРЗНЕВА.

Я со всей ответственностью за свои слова глубоко убежден и фактически могу доказать, что нашумевший и так называемый вскрытый всесоюзный латышский к/р националистический центр, по которому были арестованы десятки тысяч латышей, крупных партийных, советских и военных и др. был явно сфабрикован и в природе не существовал.

«Я точно знаю по словам НАСЕДКИНА и других работников, с которыми беседовал, что основным документом, решающим латышскую операцию, был протокол допроса председателя всесоюзной секции латышских стрелков Штрауса и еще 1 или 2-х латышей, фамилии которых не помню, в которых была расписана вся эта широко разветвленная по всему Союзу всесоюзная организация с задачами вооруженного восстания, свержения правительства и т.д.

«В показаниях фигурировали крупнейшие партийные, военные работники, в первую очередь Рудзутак, Алкснис, Лацис — бывш. зам. председателя ВЧК, Петерс, Берновский и др.

Целый ряд последующих фактов, когда начались аресты крупнейших работников, средних и низовых по латышской организации подтвердили, что латышский центр был сфабрикован (л.д. 54–55).

В своих показаниях Постель указывает, что арестованные латыши не знали о существовании такого центра, но после избиения их стали фигурировать как непосредственные участники центра» (л.д. 55).

Когда арестованный Берновский стал таким “прирученным”, как называли энтузиастом показаний, он был срочно затребован в Наркомат для “уличения” того или иного крупного работника, который не сознавался» (л.д. 60).

Дело в отношении ПОСТЕЛЬ 1-го апреля 1940 года было рассмотрено Военной Коллегией Верховного Суда Союза ССР.

В судебном заседании он подтвердил свои показания о фальсификации дел, отрицая лишь принадлежность к к/р организации.ПОМ.ВОЕННОГО ПРОКУРОРА МВО

МАЙОР ЮСТИЦИИ

БАБУРОВ

Из показаний обвиняемого РАДЗИВИЛОВСКОГО А.П.

от 16 апреля 1939 года.

«Здесь же я спросил ЕЖОВА как практически реализовать его директиву о раскрытии а/с подполья среди латышей, он ответил, что стесняться отсутствием конкретных материалов

“С этой публикой не церемоньтесь, их дела будут рассматриваться альбомным порядком. Надо доказать, что латыши, поляки и др., состоящие в ВКП(б), шпионы и диверсанты” /л.д. 305/.

Выполняя это указание ЕЖОВА, я и все другие начальники УНКВД сделали одно из самых черных дел — огульно уничтожая каждого из числа латышей, поляков и др. национальностей, входящих в ВКП(б).

Все показания о их якобы антисоветской деятельности получались, как правило, в результате истязаний арестованных, широко применявшихся как в центральном, так и в периферийных органах НКВД» /л.д. 296/.

«ФРИНОВСКИЙ рекомендовал мне, в тех случаях, если не удастся получить признания от арестованных, приговаривать их к расстрелу, даже на основе косвенных свидетельских показаний или просто непроверенных агентурных материалов» /л.д. 303/.

РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 7571. Т. 2. Л. 175–177.

«Мое собрание детективных романов Понсон дю Террайля нужно сжечь. Это детский лепет по сравнению с тем, что я сегодня прочел в газетах. Врачи-отравители, умирающие от таинственного снадобья старики, покушения, которые были 20 лет тому назад. Это покрывает старого Рокамболя. Правда, мы все знаем, что Горький умирал много лет подряд, но разве для романа это важно. Или Менжинский, который также медленно умирал. Для романа это опять-таки безразлично».Люди, знающие изнанку советской юстиции и тайны Лубянки, давали еще более критические оценки талантам сталинских постановщиков. По мнению помощника прокурора СССР Г.М. Леплевского, высказанному им в частной беседе, Вышинский чуть было не загубил всю

Те, кто смел так высказываться, — рисковали всерьез. Обычно подобные критические или даже враждебные реплики в обзорах НКВД, посылаемых Сталину, помещали в самом конце, и очень часто после упоминания фамилии такого смельчака в скобках значилось зловещее: «Арестовывается». т. СТАЛИНУ

т. МОЛОТОВУ

№ 101635

7 марта 1938 г.

Направляю сводку — отклики в среде сотрудников иностранных посольств и иностранно-подданных на процесс «правотроцкистского блока».

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ:

(ЕЖОВ)

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ОТКЛИКИ В СРЕДЕ СОТРУДНИКОВ ИНОСТРАННЫХ ПОСОЛЬСТВ И ИНОСТРАННО-ПОДДАННЫХ НА ПРОЦЕСС «ПРАВОТРОЦКИСТСКОГО БЛОКА».

Савини Гвидо, зав. консульским отделом итальянского посольства, по поводу процесса говорил: «Все бывшие ранее процессы производили страшное впечатление, главным образом тем, что все подсудимые, как только попадали на скамью подсудимых, сейчас же сами себя начинали называть подлецами и негодяями, а свои поступки гнусными. Вообще говорили о себе газетными штампами.

Смешно говорить о покушениях, которые так и не были совершены, хотя замышляли их люди, которые тысячу раз могли беспрепятственно их осуществить.

Можно было бы отравить и других руководителей с полной безопасностью.

В эпоху Гражданской войны и разрухи таким людям, как Троцкий, что стоило избавиться от всех мешавших ему?

Советское правительство ни в чем не знает меры. Оно не знает, что от великого до смешного один шаг.

Если есть какое-то правдоподобие в контакте Троцкого с иностранными государствами теперь, когда его к этому вынуждают, то кто поверит, что это было так уже в 1921 году. А уж тому, что Бухарин был агентом охранки, и подавно никто не поверит. Вот для этого сейчас и ссылают, и расстреливают людей прямо тысячами. Руководителям правительства нужно уничтожить всех, кто умеет думать и рассуждать.

Процесс не передают по радио, потому что массе дадут только подтасованные стенограммы и комментарии к ним.

Но советское правительство не объясняет своей точки зрения, оспаривая противную, оно просто начинает клеймить всячески позором своих противников. А еще неизвестно, чья точка зрения победила, если бы была вынесена на массовое обсуждение.

Большую тень на этот процесс бросает то, что в нем замешан Плетнев. Сначала пробовали его смешать с грязью — не вышло. Тогда впихнули его сюда. Всё это производит грязное впечатление. Невероятно думать, что подсудимые будут тоже употреблять в отношении себя газетно-прокурорские выражения, так как у них не может быть надежды, что это их спасет.

Остается действительно только предполагать, что они говорят под гипнозом или каким-нибудь наркотическим средством.

Жизнь в СССР принимает характер какого-то средневековья. Времена инквизиции. Русские люди доносят на всех: и на друзей, и на врагов, по злобе и даже просто так, из любви к искусству. Рассказать об этом за границей, в любой стране, — никто не поверит. Никто просто не поймет такой психологии. Это черта русского рабства.

А чего стоит тон газетных статей на тему о процессах

Неужели правительство в самом деле не понимает, как опасно скапливать целые поселения из озлобленных, оскорбленных людей. Это же груда динамита.

Вообще впечатление такое, что правительство запуталось в собственных сетях, от страха потеряло голову и уже окончательно не знает, где друзья, а где враги.

Конечно, уже заранее известно и написано, кто и что скажет на том процессе, но все же будет интересно прочесть, достаточно ли полно они сумели организовать все это дело, а то может выйти вроде Бутенко, про которого Литвинов сказал, что в Риме писал и давал интервью не он, а если бы и он, то надо еще посмотреть, он ли, а может быть, и не он».

<…>15

ЦА ФСБ. Ф. 3. Оп. 5. Д. 41. Л. 84–88.

Товарищ Сталин значительно повинен в истреблении военных кадров перед войной, что отразилось на боеспособности армии./. Мнение генерала армии А. В. Горбатова:

Считалось, что противник продвигается столь быстро из-за внезапности его нападения и потому, что Германия поставила себе на службу промышленность чуть ли не всей Европы. Конечно, это было так. Но меня до пота прошибли мои прежние опасения: как же мы будем воевать, лишившись стольких опытных командиров ещё до войны? Это, несомненно, была, по меньшей мере, одна из главных причин наших неудач, хотя о ней не говорили или

Маршал Советского Союза А. М. Василевский полагал, что репрессии 1937 года сыграли значительную роль в истории СССР:

Без тридцать седьмого года, возможно, не было бы вообще войны в сорок первом году. В том, что Гитлер решился начать войну в сорок первом году, большую роль сыграла оценка той степени разгрома военных кадров, который у нас произошёл./. Это подтверждал Гитлер. Во время обсуждения планируемого нападения на СССР, часть генералов пытались убедить фюрера, что ввязываться в войну с русскими преждевременно. Ответ Гитлера был следующий:

80 % командных кадров Красной армии уничтожены. Красная армия обезглавлена, ослаблена как никогда, это главный фактор моего решения. Нужно воевать пока кадры не выросли вновь./. "Особенно плохо обстояло дело с руководящими военными кадрами, которые в период 1937-1939 гг., начиная от командующих войсками округов до командиров дивизий и полков включительно, не однократно сменялись в связи с арестами. Вновь назначенные к началу войны оказались слабо подготовленными по занимаемым должностям. Особенно плохо были

В том же 1957 году Комитетом Партийного Контроля при ЦК КПСС все эти лица были реабилитированы и в партийном отношении. В Справке комиссии Президиума ЦК КПСС «О проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами тт. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям, в измене Родины, терроре и военном заговоре

Изучение материалов, относящихся к «делу» Тухачевского и других, позволяет также сделать следующие выводы:

1. Массовые репрессии в отношении партийных и советских кадров явились прямым следствием культа личности Сталина. Репрессии в отношении военнослужащих представляют собой составную часть массовых репрессий в стране.

2. В период Гражданской войны между Сталиным и Тухачевским на почве неправильного поведения Сталина возникли неприязненные взаимоотношения. В послевоенный период в статьях и выступлениях Тухачевский исторически правдиво характеризовал роль Сталина в Гражданской войне, что являлось препятствием на пути к возвеличиванию роли Сталина, к созданию его культа личности.

Имевшие значительные заслуги перед государством талантливые военные руководители Тухачевский, Якир, Уборевич не были сторонниками непомерного возвеличивания имени Сталина и, таким образом, являлись неугодными для него лицами. В результате использования органами ОГПУ — НКВД имени Тухачевского в дезинформационной деятельности против иностранных разведок за рубежом появились различного рода слухи о нелояльном отношении Тухачевского к Советской власти.

Мать Мавра Петровна — умерла в ссылке.

Жена Нина Евгеньевна — ссылка, лагерь, расстрел.

Дочь Светлана — лагерь.

Брат Николай — расстрел.

Жена брата Николая — лагерь, ссылка.

Брат Александр — расстрел.

Жена брата Александра — лагерь, ссылка.

Сестра Елизавета — лагерь, ссылка.

Муж сестры Елизаветы, Арватов, Юрий Игнатьевич — расстрел.Сестра Ольга — лагерь, ссылка[47].

Муж сестры Ольги — лагерь.

Сестра Мария — лагерь, ссылка.

Муж сестры Марии — расстрел.

Дочь сестры Марии — ссылка.

Сестра Софья — ссылка.Как отмечает доктор юридических наук Н. Ф. Кузнецова, данной мерой, когда уголовной (не говоря уже о десятилетней административной) высылке подвергались лица, не виновные в совершении преступлений других лиц (так называемые «ЧСИР» — члены семьи изменника Родины), грубо нарушался принцип личной ответственности и вины. Кузнецова называет это ничем иным, как привлечением к ответственности невиновных.Принцип вины

В соответствии со ст. 5 УК «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении

Не пора менять Ваши штанишки?