Разнояйцевые близнецы или крутые вопросы демографии.

Бесспорно, что если кому и под силу  решать демографические задачи, так это 

женщинам, способным рождать близнецов. И все равно, однояйцевые или разнояйцевые 

близнецы – главное, чтобы их было не менее двух, а лучше три или сразу четыре.

Согласитесь, что если все умные и красивые родители произведут сразу по 

нескольку таких же умных и красивых детей безо всякого противоестественного 

зачатия, а тем паче, клонирования, а государство, в свою очередь, поможет  им 

вырасти и получить образование, то через двадцать-тридцать лет генофонд нашей 

нации заметно бы улучшился. 


Но если то же самое происходит с точностью до «наоборот», то …
Слушайте. ..

Откуда берутся дети, знают уже все, включая дошколят,  а вот что с ними делать, 

когда они уже  откуда-то взялись, знает уже не каждый.

В «каждом» я не имею в виду  юношей, по статистике думающих о сексе каждые две 

минуты, и которым в любовной горячке просто некогда волноваться  о результатах  

же-ребячества… 

Но, заметьте, и что всякая молодая особа, над которой мотыгой висит угроза не 

выйти замуж,  также меньше всего думает о незапланированных  плодах слишком 

откровенных поисков своего «счастья»…

Притом, как я уже заметила, эти плоды бывают иногда близнецами.

 И далеко не всегда красивыми и умными. И как бы газеты не радовали бы меня 

удачно проведенной операцией по разделению сросшихся девочек  девятнадцатилетней 

мамаши, которая не имеет мужа для этих несчастных детей, я вспоминаю древнюю 

Спарту с их пропастью, прости меня Господи, грешную.

И  - Люсю. 

Она была кругленькой, миленькой и добродушной семиклассницей, что особенно 

притягивало к ней мальчиков, как котов к валерьянке. В присутствии ребят она 

внезапно меняла голос на низкий, нутряной,  и, глядя в лица мальчишек, 

похохатывала, открывая ротик,  несла всякую чепуху из междометий, что отличало 

ее от обычных девочек, а про Эллочку-людоедку она не знала: да ты чОооо!... 

Уууу!....нуууУ?...А чоО?

Математик и шахматист Толик, недавно победивший всех на школьных областных 

соревнованиях по метанию копья вдаль, внезапно прозрел  после ее дышащих «да 

ну-у-у» и «а то-о» и, наконец,  разглядел  Люськины прелести через свои 

толстенные очки . 

Победитель и красавица,побродив за ручку-под ручку-в обнимку пару дней,  

зашептались о любви. Разговоры 

закрепили делом, о котором по причине их малолетства и родительской занятости, 

никто и не подозревал

Женили Толю насильно при большом сроке Люськиной беременности, предварительно  

пройдя все стадии переговоров с его упирающимися родителями, угроз подкинуть 

младенца под порог и уголовного дела о принуждении несовершеннолетней к тайному 

сожительству.   

Детей народилось двое, недоношенных, слабых и разнополых.

И стала наша Люська  матерью большой семьи. Но ненадолго.

Вечно болеющие, орущие, какающие и писающие дети, не входили ни в какие планы 

молодого папаши и он, опираясь на магическое слово «разлюбил», сдобренное 

ответственным словом «учиться!», ушел, оставив триединству только память о себе 

и свои  гены. 


Кто только не растил этих детей –  бабушка и дедушка, разведенные еще 

в юности, и мужчины, в изобилии  приходившие к Люсе, и прабабушка с прадедушкой, 

прожившие полсотни лет в законном браке и страдавшие от происходящего, и 

круглосуточные ясли…

Пока не выяснилось, что девочка почти слепая, а мальчик слабовидящий.

В конечном итоге, эти близнецы и выросли  именно в  интернате для слепых 

и слабовидящих детей на полном государственном обеспечении, которое включает в 

себя одежду и пятиразовое витаминизированное питание,  а также  специальную 

программу обучения.

 

Люся все это время пыталась во все тяжкие устроить свою судьбу, абсолютно 

свободная от детей, исключая выходные и каникулярные дни. Для всех – одинокая, 

несчастная, разведенная, а значит, она может везде рассчитывать на снисхождение 

чуть ли не во всех вопросах, включая финансовые. И, самое главное, еще красивая.


Все семейство, включая бабушку с дедушкой, и маму с разведенным папой, 

включилось в многолетнюю стройку дома для несчастной дочери, которой так не 

повезло в жизни. Даже дальние родственники были привлечены к трудовой повинности 

в пользу одинокой матери: кто ставил забор, кто помогал копать колодец…

Подрастающие дети, чтобы не привыкать к часто меняющимся именам «отцов», просто 

называли каждого, чтоб не сбиться, снова – «папа». Время от времени они, как и 

все дети на свете, то ломали конечности, то разбивали соседские окна, то 

ссорились, но росли.


Деньги, сэкономленные на покупке детских учебников и одежды, Люся умело и жадно 

направляла на оборудование нового дома, начатого еще прабабушкой ее детей. 

Меняющуюся как подгузники «мужскую силу» использовала не только по прямому 

назначению, но и еще непосредственно на стройке, отчего, возможно, мужики так 

быстро и сбегали.


Девочка забеременела, не окончив школу. Маме Люсе пришлось, отложив свои амурные 

и архитектурные дела, водить дочь по врачам.

Мальчик, насобирав немыслимую коллекцию ключиков, начал эти ключики подбирать к 

чужим замочкам – посадили по малолетке. Вышел. Решил вернуться «сюрпризом» для 

мамы.

Мама как раз привела в добротный дом нового дяденьку и возлегла с ним на ложе в 

любовном трепете – а сын  ключиком открыл дверь дома.

Застал, побил, возненавидел мать, а с ней и всех женщин... 

Оба, брат и сестра, стали работать на специализированном предприятии, получая 

пенсию и неплохую зарплату. Их завод редко простаивал – бедных инвалидов  

смежные предприятия старались обеспечить заказами. 

Сын остался жить в доме, а дочь получила комнату в общежитии при заводе.

Разводя очередного мужика «на деньги», Люся переписала подаренную ей  машину на 

сына, перед которым испытывала неловкость за произошедшее.

Дочь  благополучно забеременела снова и вышла замуж за парня с квартирой, а с 

помощью опытной Люси эту квартиру быстренько «прихватизировали» на себя и 

новорожденного ребеночка, позабыв  папашу. Тот, когда протрезвел, угрожал 

устроить не только гражданский процесс по расприватизации, но и бракоразводный. 

Помирились. 

Чтобы в дальнейшем исключить возможность к подобному вмешательству в имущество 

еще неженатого и очень экономного  сына, Люся переписала на него свой дом, а 

сама ушла к очередному бесхозному мужику.

Сын, наконец, женился, и жена ему быстренько народила трех пацанов, одного за 

другим. 

Когда сестричка-близнец после очередного скандала пришла в родной дом, все 

спальные  места оказались занятыми. Сестре предложено было «добиваться решения 

суда в свою пользу, и использовать свое право на  проживание в квартире мужа».

…Ходят разговоры, что Люся, состарившись, потеряла рассудок, и ее подобрала 

какая-то больница. Подлечили, но мужик ее назад не взял.  Вернулась в дом к 

сыну, получила в своем доме маленькую холодную  комнатку, сооруженную из 

входного коридорчика, сильно похудела и стала ходить в тряпках, никого не 

узнавая. А недавно, говорят, совсем пропала…