Горькая правда о дедушке Ленине

На модерации Отложенный
      22 апреля верные фанаты Ильича отмечают его 146-й день рождения.
   

      – Холмс, как вы оцениваете известную фразу Ленина: «Стать коммунистом можно только тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество»?
      – Это означает, Ватсон, что в природе коммунистов существовать не может!
   
      Высшая степень глумления над здравым смыслом – когда фашисты требуют величать себя социалистами и даже коммунистами. И весь мир, не поморщившись, проглатывает этот оксюморон.
      Первый решительный шаг в обличении такого маскарада сделал Нюрнбергский процесс. Он вытащил за ушко да на солнышко ту сущность, которая маскировалась вывеской «Социал-демократическая рабочая партия Германии». Грядущий суд признает, что и сталинская «коммунистическая партия (большевиков)» была точно такой же фашистской организацией.
      Сдирать же вековую коросту исторической лжи необходимо с Ленина. Например, с того, что он никогда не был вождем мирового пролетариата. Это – всего лишь сочная идеологическая гипербола. Он не был даже коммунистом. Нет, называть-то он себя так называл. Так и Гришка Отрепьев называл себя царевичем. А Емелька Пугачев – так самим российским императором. Ничего не поделаешь – старинная русская забава – выдавать себя за другого. И если Петр Великий делал это от стыда и скромности, то все остальные, как правило, от невежества и крайней степени авантюризма.
   

      Но кем-то ж Ульянов все-таки был?! Да. Будущие энциклопедии отметят все три его ипостаси. Лидер революционного крыла российской социал-демократии 1903–18 годов. Вождь, вместе с Троцким, октябрьского мелкобуржуазного этапа Российской революции. А также глава третьего правительства революционной России после Львова и Керенского – октябрь 1917 по декабрь 1922 г. Правительства опять-таки мелкобуржуазного, которое, как ему и полагается, тыкалось и металось из крайности в крайность. То военный коммунизм, то продразверстка, то нэп.
      Потому что не обогатил Ленин свою память фундаментальным положением марксизма о том, что любая буржуазная революция проходит три этапа, два из которых – революционны. Первый – общее восстание, свергающее власть класса феодалов. Второй – зачисточный, осуществляемый левыми экстремистами, с обязательной гражданской войной. «То, что было завоевано в результате первой победы, становилось прочным лишь благодаря второй победе радикальной партии» (Энгельс).
      А вот Ильич в Разливе, как нерадивый студент в ночь перед экзаменом, при наставничестве Зиновьева, лихорадочно выщипывает из Маркса всё о диктатуре пролетариата. А чуть позже, захватив власть, от имени этого мистического идола рассылает такие вот депеши:
      «Пенза. 9 Августа 1918 года. Копия Евгении Бош. Провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев, сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города».
      «Свияжск. Сентябрь 1918 г. Троцкому. Удивлен и встревожен замедлением операций против Казани... По-моему нельзя жалеть города и откладывать дальше, ибо необходимо беспощадное истребление... »
      «Можете ли вы еще передать Теру, чтобы он все приготовил для сожжения Баку полностью в случае нашествия и чтобы печатно объявил это в Баку».
   

      Будь Ульянов действительно марксистом, он моментально отошел бы от революции, как Плеханов. Зачисточный этап, кровавый, братоубийственный – от 10 до 13 миллионов трупов – требует себе садистов по природе типа Аркадия Голикова (Гайдара). И если страна проходит свирепый период революции, то и во главе ее будет стоять самый жестокий садист. Каковым и был Ленин. И которого в этом амплуа сменил Сталин.
      Беременность и роды реализуются через женщину. Она может быть семи пядей во лбу. Даже членом-корреспондентом академии медицинских наук. Но она в процессе появления нового человека лишь участвует. Сам процесс ей не подвластен. Она им не управляет. Наоборот. Он развивается по законам природы и управляет женщиной.
      То же происходит при родах капиталистической формации. Переход от одной ОЭФ к другой задается естественным алгоритмом. В переломные моменты не люди движут историю, а алгоритм истории ведет людей от одной вехи к другой, заодно подбирая им лидеров, годных для данного этапа. И это – краеугольный камень исторического процесса. А им г-н Ульянов В.И. тоже не обогатил себя.
      Если кратко, перед нами пещерно невежественный в марксизме садист.
      Вторая феноменальная особенность Ленина стала понятна лишь полвека спустя после Октября. Спасибо Гумилеву за то, что открыл и показал всем, но прежде всего историкам, явление пассионарности. Любая общность содержит в себе особых людей, которые, сами того не подозревая, являются реализаторами исторического процесса в его критические моменты. Пассионарии – люди-фанатики, совершенно отрешенные от мира сего, но готовые на все. На преступления и подвиги, на каторжные мучения и самопожертвование. Таковыми были первые христиане Рима, и те, кто уже во время инквизиции настаивал: «А все-таки она вертится!». Это галлийка Жана д’Арк и английский колонист Патрик Генри со своим девизом «Дайте мне свободу или дайте мне умереть!». Это японские камикадзе и сегодняшние шахиды.
      Фактически, это – люди-зомби. Они зажигают и других на взятие казалось бы недосягаемых вершин. Безоружные поначалу колонисты выигрывают войну за независимость у профессиональной английской армии. Гарибальдийские итальянцы – у могущественной Австрии. Вьетнамцы – сначала у французов, а потом – у мощнейших США.
      И природа, наделяя пассионариев неистовой волей к победе, в такой же крайней мере лишает их разума. Они перестают воспринимать реальность адекватно. В их воспаленном мозгу рисуются картины, в которых они уже не преступники, а в высшей степени благодетели. Чем кровавее их работа, тем заоблачнее фантазии о героичности и благородстве их «подвига». Во времена Робеспьера гильотина накалилась до бела от рубки голов направо и налево. Но по представлению «бешенных» это и есть свобода, равенство и братство.
   

      Кто только не смеется сегодня над ленинским посулом: «Фабрики – рабочим! Земля – крестьянам! Мир – народам!». Вождь яростно убеждал всех в том, что капиталистический мир уже достиг вершины своего развития. «Империализм как высшая стадия капитализма» написана как раз в 1916 г! И разлеталась брызгами из-под большевистских копыт фантазия о том, что октябрьский переворот в России положит конец капитализма на земле.
      «Ешь ананасы, рябчиков жуй,
      День твой последний приходит, буржуй!», – слышалось при взятии Зимнего.
      И это всё, когда буржуазный способ производства еще топал в ходунках, да при том всего в пяти государствах мира.
   
      Ленин как пассионарный лидер абсолютно слепо реализует требование исторического закона о проведении зачисточного этапа революции. Всё идеологическое извержение ведомых им большевиков устремлено только по двум направлениям. Первое – на беспощадное истребление своих противников, в подавляющем большинстве мнимых. «Кто не с нами, тот – против нас»! А 150-ти тысячам партийцев сомнительными казались все 150 миллионов жителей России. Второе – их распирала мания величия. Мы – детонатор мировой революции! Мы – коммунисты! Мы избавляем народы от эксплуатации!
   

      Крайняя жестокость и абсолютно искривленное восприятие мира – вот что такое Ленин.
      Был ли он гением? Безусловно. Как практик, он был гением захвата власти малыми силами и её удержания. В идеологическом плане – гением демагогии.
      И говорить о нем сегодня как о великом философе или, боже упаси, как о классике марксизма – высшая степень глумления над здравым смыслом.
   
      До сих пор нигде не встречалось определение коммуниста. Мы предлагаем следующее. Коммунист – активный проводник коммунистического способа производства.
      У кого-то есть другое определение?
   
Бобер, Пчёлка.