Нефть, бюджет и либералы

Либеральный Запад негодует: Россия никак не свалится в яму экономического кризиса. Промышленность чувствует себя не так уж и плохо; за два месяца 2016 года она даже показала небольшой рост. Безработица не подпрыгнула до катастрофической величины. Импорт находится на низком уровне: диверсифицированная российская экономика производит большую часть того, что потребляет. Золотовалютные резервы тоже велики.

Финский предприниматель, член правления Ассоциации европейского бизнеса, управляющий партнёр компании «Авара», полиглот (английский, русский, финский, шведский, испанский языки) Йон Хеллевиг на страницах «Awarablogs» рассказал о неправильности подхода к России как к бензоколонке Запада (как «к автозаправке под видом страны»).

На Западе твердили, что экономика России была «порвана в клочья»: ведь русские не умеют ничего, кроме как высасывать из недр нефть.

Но вот, отмечает публицист, удельный вес налоговых поступлений в виде отчислений от продажи нефти и газа в России снизился до 21%, однако никакого развала российской экономики не наблюдается.

«Что ж, теперь их мечта о низких ценах на нефть сбылась, но, так или иначе, она не смогла привести к уничтожению российской экономики», — замечает с иронией финский публицист.

Промышленность не только не развалилась, но показала небольшой рост (на 1%) за два месяца текущего года и упав лишь незначительно (на 3,4%) за весь 2015 год. Безработица осталась на уровне 5,8% от экономически активного населения.

Сальдо торгового баланса за год показало 46% экспорта (колоссально!), сохранив тем самым 160 млрд. долл. в казне России.

Импорт находится на исторически низком уровне, но это объясняется тем, что «большую часть того, что она потребляет, диверсифицированная экономика России производит в настоящее время внутри страны».

Золотые и валютные резервы составили, по последним данным, 370 млрд. долл.

На прошлой неделе, продолжает эксперт, ненавистники России вылили «целый ушат холодной воды» на головы оппонентов, заявив, что на конец февраля доля нефти и газа в налоговых доходах страны снизилась до 21%.

Такой показатель ушёл далеко от 50% — бюджетного уровня, который западные «эксперты» обычно приводят для России, доказывая её зависимость от нефти и газа.

Финский аналитик полагает, что новые данные свидетельствуют о том, что Россия имеет «достаточно диверсифицированную экономику» и другие источники дохода на те времена, когда цена на нефть идёт вниз.

По западным меркам, Россия имеет на сегодня вполне приемлемый дефицит бюджета (как ожидается, он составит 3,8% от ВВП для консолидированного бюджета по сравнению с 4,6% в предыдущем году).

Тут может возникнуть некоторое недопонимание. Дело в том, что правительство России сообщило, что доля от продажи нефти и газа в доходах федерального бюджета снизилась до 37,4%, а не до 21%, о которых говорит аналитик. Он сам объясняет это несовпадение.

Ключевое слово здесь — «федеральный». По «некоторым архаичным причинам», пишет эксперт, Министерство финансов России публикует свои отчёты, оперируя понятием «федерального бюджета». Финн считает, что это может «ввести в заблуждение». Правильно было бы говорить о консолидированном бюджете.

Из-за принятой учётной политики и административных правил бюджетная система России делится на три основные категории: федеральный бюджет, региональные бюджеты и государственные фонды социального страхования. Различные виды налогов направляются в один из этих бюджетов, и только полное их объединение демонстрирует общий доход государства, указывает публицист.

Все поступления налога на доходы физических лиц и около двух пятых налога на прибыль, а также взносы на социальное обеспечение («налоги на заработную плату») остаются вне федерального бюджета. Легко представить, как такое деление изменяется от одного года к другому; собственно, так и случалось на протяжении многих лет.

Поэтому «совершенно бессмысленно копировать большие заголовки, объявляющие доходы от нефти и газа из одной из частей государственного бюджета». Это наносит вред в первую очередь тем лицам, что принимают решения в экономике.

В большинстве стран перечисленные виды налогов содержатся в одном бюджете. Для примера достаточно взглянуть, скажем, на бюджет Соединённых Штатов.

Поэтому эксперт считает, что тому, кто анализирует зависимость России от нефти и газа и учитывает роль сырья в российских государственных финансах, следует оперировать показателями консолидированного бюджета, а не федерального.

«Awara» допускала ещё в декабре 2014 года, что экономика России является куда более диверсифицированной и современной, чем принято думать. Устойчивость России в период санкций и низких цен на нефть в основном доказана. Так кто же вредит России мифом о нефтяной зависимости?

По мнению финна, тут вина «либеральных экономистов и их СМИ», которые «извращают» положение, манипулируя долей в экспорте и налоговых поступлений от нефтяной и газовой промышленности России. Хеллевиг думает, что эти люди «ненавидят» сырьевую отрасль, поскольку она «помогает сохранять независимость России».

По мнению аналитика, Путин «на протяжении многих лет руководил экономикой» так, что снижение нефтяных цен «не развалило страну».

Иное мнение, добавим от себя, в этом году высказал… В. В. Путин.

Самый большой вред для России — не санкции, а нефтегазовые доходы, на которые правительство РФ привыкло рассчитывать, заявил президент РФ в январском интервью немецкому изданию «Bild».

«Что касается наибольшего вреда, который наносится сегодняшней ситуацией, конечно, прежде всего вред нашей экономике, — это вред от снижения цен на традиционные товары нашего экспорта. Но и в первом, и во втором есть негативные, но, как ни странно, есть и позитивные вещи», — приводит его слова vestifinance.ru.

«Когда цены на нефть высокие, нам очень трудно удержаться от использования нефтяных доходов на текущие расходы. И у нас ненефтегазовый дефицит вырос, на мой взгляд, до очень опасной черты, — сообщил изданию Путин. — Теперь мы вынуждены его понижать. И это оздоровляет».

«У нас есть общий дефицит, есть ненефтегазовые доходы. Есть доходы, которые мы получаем от нефти и газ, — пояснил президент. — Общий дефицит небольшой. А если вычистить ненефтегазовый, то от нефти и газа получается слишком большой. И для того чтобы его сокращать, такая страна, как Норвегия, скажем, значительную часть ненефтегазовых доходов направляет в резервы. Очень трудно удержаться от того, чтобы тратить, ещё раз повторяю, на текущие расходы доходы от нефти и газа. Снижение именно этих расходов оздоровляет экономику. Это первое».

А вот и второе: «И второе: всё можно купить за нефтедоллары. И когда доход от них высокий, то тогда происходит дестимуляция собственного развития, особенно в высокотехнологичных отраслях. У нас сейчас наблюдается падение ВВП на 3,8%, промышленного производства — на 3,3%, выросла инфляция до 12,7%. Это много, но при этом у нас сохраняется положительный баланс внешней торговли, и у нас впервые за многие годы значительно вырос объём экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью. Это точно совершенно позитивный процесс внутри экономики».

Таким образом, В. В. Путин говорил о наибольшем вреде экономике «от снижения цен на традиционные товары» российского экспорта. «Традиционные» — это нефть и газ. Высокие же цены на нефть и газ приводят к дестимуляции развития: «всё можно купить за нефтедоллары». То есть и это вред. Ясно, что сильная зависимость от продажи сырья, а заодно и от конъюнктуры мирового рынка вредит России. Трудно с этим спорить.

Хеллевиг же, напомним, считает, что сырьевая отрасль «помогает сохранять независимость России».

Вероятно, точно так же сохраняют «независимость» арабские монархии — Катар или Саудовская Аравия. Вот только непонятно, чего ради они с 1970-х гг. участвуют в нефтедолларовом сговоре с США. Вероятно, ради ещё большего усиления независимости.

По-настоящему независимой может быть лишь сильная и высокотехнологичная страна, способная обеспечить себя, а не та, что выкачивает из недр сырьё и отправляет «партнёрам», а на вырученные денежки закупает американские «трежерис».

Что касается «либеральных экономистов и их СМИ», упомянутых Хеллевигом, то не либералы ли усажены кем-то в кресла экономического блока правительства? Слона-то и не заметили, да?