Очевидное - непонятное

Ведущую не удовлетворяло в этом романе романтизация Воланда или сил зла и это она ставила чуть ли не в упрек Булгакову. Но, по-моему, с этим надо разобраться. Булгаков жил в разгар эпохи Сталина, т.е. в настолько изолгавшемся мире, что зло могло победить только еще большее зло. Этим Булгаков намекал на то, что Сталин и есть Сатана, что сам Вельзевул по сравнению с ним – гуманист и поборник справедливости. Напротив, те, кто стоят по другую сторону, т.е. Иешуа и Мастер, как бы не вмешиваются в этот мир, живут в каком-то своем особом мире. Но именно их это невмешательство и есть вмешательство, поскольку отказываясь от участия во всеобщем зле они сохраняют свой мир, мир добра и любви, где никто никому не враг, не зря же в финале романа Иешуа и Понтий Пилат вместе идут, беседуя, по лунной дорожке. В этом еще и та идея, что за каждую душу надо бороться отдельно. Уже то, что Пилат перед казнью Иисуса сказал: «Я умываю руки», т.е. тоже ушел в невмешательство, обособляет его от остальных и оставляет надежду на то, что не все в нем потеряно.

Варламов прав, роман Булгакова – абсолютно не религиозное произведение, а скорее даже, еретическое, раблезианское, но с огромным этическим зарядом, идущим «от противного» - от кажущегося приятия зла.

Я начал свою страничку с рассуждений о творчестве Михаила Булгакова оттого, что меня насторожило то, что если ему ранее вменялась антисоветчина, то теперь – недостаточная религиозность. Это говорит о том, что наше общество стремительно преобразовывается из атеистической страны в монотеистическую, ценности меняются столь кардинально, что не поспеваешь за ними следить.

На самом деле, невозможно, чтобы за какие-то 20 лет мы так капитально изменились, для этого нужна очень большая, подвижническая работа в духовной сфере, но мы прекрасно знаем, что этой сферой никто, по крайней мере, во власти, не занимается. Там просто нет таких кадров. Значит, все декларируемые изменения в сфере религиозных приоритетов и религиозности – не более, чем декларации. Тем не менее, кому-то очень хочется разыграть исламскую карту в Казахстане, да так, чтобы нас навсегда оторвать от былых наших европейских ценностей, которые надо сказать основательно проникли в казахское общество, особенно, с первой четверти ХХ века. Сложению казахской советской общности способствовала также 2-ая Мировая война, известная у нас как Великая Отечественная. В 50-е годы европейская гуманитарная культура стала у нас господствующей и можно даже сказать, безальтернативной. Именно в это время у нас появляются такие «короли вальса», как Латиф Хамиди и Шамши Калдаяков, чуть позже, в 70-е переводится на казахский язык «Фауст» Гете, вообще, благодаря стараниям Мухтара Ауэзова и др. кипит работа по переводу мировой литературной классики на казахский язык, а также впервые задумываются о переводе казахской классики на другие языки.

Так неужели теперь все это стало ненужным? Неужели все это надо бросить на свалку и заняться заучиванием Корана под диктовку арабских или турецких эмиссаров?! Этим последним, конечно, ни на гран не нужна наша культура, они попросту не заинтересованы в том, чтобы она существовала. Эти эмиссары, такие как Булутай или Аслбек Мусин и иже с ними, элементарно отрабатывают зарубежные гранты, пытаясь даже постмодернизм использовать ради величия Аллаха. Об этом, кстати, хорошо сказал глава Союза мусульман, а ранее – мой коллега по поэтическому цеху, Мурат Телибеков: «Ныне не встретишь мулл со светлыми лицами, одни бизнес-муллы». Вот вам и исламская духовность, о которой нам протрещали все уши!
Внедрение исламской парадигмы в нашу страну – это глобальный бизнес-проект и идеологическая диверсия со стороны мусульманских стран, а теперь, как выясняется, и американских спецслужб, поддерживающих ту же секту коранитов. Это способно подорвать гуманитарную безопасность Казахстана. Они хотят сделать нас рядовой мусульманской страной и конец тогда мечтам нашей власти войти в число развитых, цивилизованных стран! Как это может быть, если Коран заменит Конституцию, а исламская цензура – современное правовое сознание? Меня поражает, что никто еще внятно не выступил против этого! Или кризис зашел так далеко, что никто кроме исламского мира нам не поможет?

Боюсь, что это только иллюзии определенных групп в Администрации Президента. Как бы то ни было, если ранее наша страна была с развитой научно-производственной инфраструктурой, теперь мы видим только ее разрушение: Академия наук разогнана, во главе Союза писателей - клика несменяемых сатрапов от литературы, Пен-клуб, призванный защищать права независимых, протестно мыслящих писателей обслуживает только интересы своего престарелого руководителя-классика. Министерство культуры и информации давно выполняет роль цепного пса Ак Орды, выбившиеся в депутаты музыканты определяют идеологический курс, по которому должна развиваться философия, самопознанием нации управляет первая леди страны Сара Назарбаева.

Все хорошо в Королевстве Датском, не правда ли?
Между тем, самопознание, действительно, насущная необходимость для Казахстана, но начинать ее надо не с седой старины, не с эпохи египетских фараонов, а с эпохи европейского просвещения в казахской степи, т.е. с периода Абая и Шакарима, потом перейдя к началу ХХ века, надо очень тщательно изучить историю движения «Алаш», а подойдя к эпохе Советской власти, задуматься над тем, что это ведь тоже была эпоха смены духовных парадигм, когда на смену религиозному пришло сознание атеистическое, а на смену родо-племенных приоритетов – общечеловеческие. Так неужели все это, доставшееся ценой большой крови, так и не укоренилось в нашем сознании, не стало чем-то вроде безусловного рефлекса?
Возможно, для кого-то и не стало, но мы, авторы журнала «Тамыр» еще с середины 90-х стоим за европейскую составляющую в менталитете современного казаха. Мной, например, была выдвинута концепция, что русскоязычные казахи не проклятие нации, не «манкурты» и изгои, а напротив, ее единственная надежда, единственный шанс казахов на выживание в этом усложнившемся мире. Мне представляется, что идеологические шарахания последних лет в нашем обществе – от неизменных рыданий о затирании казахского языка до культа всяких исламских сект вроде коранитов, говорит о беспомощности наших идеологических исканий, не вытекающих из насущных запросов современности