В России не должно быть «влиятельных диаспор», иначе они разорвут страну

Два молодых человека стояли возле метро Чистые пруды. Мимо шли трое других молодых людей, и один из них грубо задел плечом одного из первых двух. Тот спросил: «Что, место мало?» и тут же получил удар в лицо. Драка, который длилась считанные секунды, закончилась точным ножевым ударом в сердце второму. Убитого звали Юрий Волков, и о его смерти теперь не слышал только тот, кто не смотрит телевизор и не знает, что такое интернет.

Это событие могло бы остаться просто строчкой в криминальной хронике. Более того, оно должно было бы остаться просто строчкой в криминальной хронике. Но оно стало громким и знаковым. Потому что оно не могло не стать громким и знаковым. И дело даже не в том, что нападавшими были чеченцы, а Волков - не последний человек в фан-клубе «Спартака» и поэтому его смерть стала вызовом всему сообществу болельщиков. А дело в том, что двое из задержанных чеченцев сразу же были выпущены на свободу под подписку о невыезде. И эта последовательность событий – преступление, вмешательство диаспоры, освобождение – в последнее время происходит слишком часто, чтобы это и дальше можно было терпеть.

Продолжение

Убийство Волкова обозначило серьезную правовую проблему, заложниками которой являемся мы все: в современной России нет иммунитета против национализма диаспор. А действующая модель интерпретации межнациональных конфликтов рушится на глазах. Журналисты тоже ходят по улицам и многих из нас такое положение вещей давно достало. То, что в этот раз ведущие федеральные телеканалы нарушили табу на упоминание национальности преступников, можно рассматривать как тихий бунт и недвусмысленный намек: в некоторых случаях национальность преступников все-таки имеет значение. И этот «некоторый случай» может квалифицироваться так: если за преступника чеченской (русской, татарской, китайской, чукотской,) национальности вступаются его соплеменники лишь на том основании, что он чеченец (русский, татарин, китаец, чукча) – это вызов всему остальному сообществу и уважительная причина для снятия вышеупомянутого политкорректного табу.

Юрий Волков вырос в семье журналистов. Сам работал на телеканале «Россия» ассистентом режиссера. Это обстоятельство, а также активность футбольных болельщиков не позволили похоронить в «обычной бытовухе» очередной межнациональный труп. Фанаты разных, даже враждующих между собой клубов, объединились и провели на месте гибели Юрия серию молчаливых, но многочисленных траурных акций. По интернету тут же разлетелись сотни блог-репортажей, фотографий и роликов. Побочным эффектом этого информационного выхлопа стала окончательная дискредитация того сектора общественной жизни, который некоторые еще называют «правозащитным». Мы привыкли, что именно в этом секторе выдают «ярлыки на восприятие» межнациональных конфликтов. Но в этот раз традиционная интерпретация произошедшего оказалась не просто спорной, а вызывающе непрофессиональной. Видимо, не подозревая, что событие примет такую огласку, правозащитники стали действовать по накатанному стереотипу — моментально записали Юрия Волкова в «ультраправое движение». А когда начались на удивление мирные акции болельщиков, то с упорством математика именитые вояки с ксенофобией продолжали гнуть дезу о том, что митингующие крушили палатки и избивали встречных «черных». Хотя даже милиция эту «информацию» с недоумением опровергала. И если раньше претензии к борцам с ксенофобией касались, в основном, их акцентов и оценок, то теперь даже идеологически близким к ним людям, стало окончательно ясно, что наше правозащитное движение погрязло в параллельной реальности и не собирается оттуда вылезать.

Но вернемся к фотографиям и роликам. Что мы увидели на них? На них мы увидели не лысых дебилов и даже не закомплексованных волосатых нацинтеллектуалов, которых распознать раз плюнуть.

На акцию памяти Юрия Волкова пришли пугающе обычные люди: синие воротнички, белые воротнички, студенты-раздолбаи, студенты-ботаны, блондинки на высоких каблуках, эмо, готы и даже лица кавказской национальности, у которых в глазах светятся не наступательная джигитовка, а модернизированное сознание. Одним словом, все это люди, с которыми могут себя идентифицировать абсолютное большинство населения страны.

Эти люди в гробу видали идеи о национальном превосходстве. У них учеба, карьера, жена, дети, ипотека, редкие минуты досуга, тратить которые на «идеологическую работу», по их мнению, идиотизм. Просто они осознали, что в таких вот трагедиях - угроза их личной безопасности. Им слишком часто приходится видеть интернет-ролик с уже знакомым до тошноты сюжетом: лезгинка на центральной площади города, стрельба вверх из травматики, беспомощные милиционеры, которых танцующие похлопывают по плечу и отпускают с миром. Они все чаще видят похожие сцены не с экрана компьютера, а в реале и не где-нибудь, а, например, на Манежной площади в Москве. Их достали учащающиеся, как пульс спасающегося бегством человека сообщения с ключевыми словами: «конфликт, стрельба, трое раненных, четверо задержанных, отпущены под подписку». Массовая драка на Коровинском шоссе возле торгового центра XL. Межнациональная перестрелка в парке «Дубки» на севере Москвы. Появление в УВД города Пятигорска спецподразделения с одной единственной задачей – усмирять коллег-милиционеров из соседних кавказских республик, которые слишком часто путают Ставропольский край с территорией отдыха в режиме «нам закон не писан». Это новости по теме лишь за последние пару месяцев, да и то не все.

В результате, у этих синих воротничков, белых воротничков, раздолбаев, ботанов и мирных блондинок складывается стойкое подозрение, что они в собственной стране - граждане второго сорта. Причем по национальному признаку. И подозрение это не совсем беспочвенное. Сила диаспоры — это то, что «условному русскому» в современной России неведомо. «Условный русский» в любой нестандартной ситуации вынужден опираться на собственные силы. Человек диаспоры чувствует себя в праве рассчитывать на помощь тысяч соплеменников, влиятельных в самых разных кругах. «Условный русский» - это просто гражданин. Человек диаспоры – это «гражданин плюс». Такое положение его очень быстро развращает. В итоге «просто человек» оказывается в нашей стране слабее любого «человека своей национальности». Вот вам и второй сорт, извольте смириться.

Вы уверены, что завтра бытовой конфликт с «человеком своей национальности» не случится у вас самих? Что вы будете делать, когда увидите в глазах у обидчика законы гор? Чем придется платить за этот инцидент — достоинством, здоровьем, свободой, жизнью?

Как с этим бороться? Лично я придерживаюсь здесь радикальных позиций: в многонациональной стране «влиятельных диаспор» быть не должно. Никаких. Ни русских, ни нерусских. Просто люди должны жить в условиях диктатуры «просто людей». Отстаивание кем бы то ни было каких бы то ни было этнических интересов — будь они в политике, экономике или номенклатуре — должно рассматриваться как состав преступления. Или хотя бы как факт общественной дискредитации. Помог соплеменнику – все равно что поставил бестолковую любовницу на ответственный пост. Это должно стать неприличным. Иначе диаспоры разорвут страну.

После убийства Юрия Волкова произошла социальная аномалия: «просто людям» пришлось действовать как диаспоре. С момента трагедии прошло уже почти две недели. Чеченская диаспора испуганно молчит, избегает любых комментариев. Это обнадеживает.