Почему нам не нужны разрешения на гей-парады

Продолжая тему разничий западного и российского менталитетов, не могу не рассказать о собственных наблюдениях об американском отношении к геям и гей-парадам. Некоторое время назад я как раз был на одном таком параде в Нью-Йорке. Там все было точно так же, как у нас на Красной площади: транспаранты, колонны марширующих, громогласное ура. Только состав делегаций для нас с вами весьма специфический.

Вот представьте себе, ведущий объявляет: «А теперь перед нами проходят колонны геев из мэрии! Ура! А сейчас к нашим трибунам приближается делегация геев-полицейских, следом идут п...сы-пожарники. Ура!»

Для нас, с нашей инверсией сознания подобное зрелище воспринималось как отличный повод поржать, поскольку все воспринималось с совершенно другим подтекстом. При словосочетаниях «п...сы-полицейские» или «п...сы из мэрии» в голове любого русского возникает совершенно четкий устойчивый образ, только ничего общего с геями, на самом деле, не имеющий. И таких товарищей у нас же масса. То есть, если совсем грубо обобщить, я нашел то, в чем мы опережаем всю планету. Если всех их у нас в России собрать на улице в парад и некрасиво обозвать, то никого такое определение не удивит, все об этом и так прекрасно знают.

Внешне и у них, и у нас геи абсолютно легальны, хотя в Штатах практически везде запрещены однополые браки. Но вот отношение к самим геям на Западе отличается радикально. Ну ладно, шествие геев. В Берлине все еще серьезнее: у них мэр – гей. Я достаточно часто бываю в Германии и понимаю, почему они так сделали. Для них важнее деловые качества, а не ориентация. Сам я, как и очень многие в России, не очень хорошо к этому явлению отношусь, и я не хочу, чтобы они были где-то рядом. Но и требовать сажать их на кол я не буду.

У них общество тоже поделено на тех, кто за и против. Но там это носит характер общественной деятельности. Они живут нормальной, стабильной и вполне благополучной жизнью, а дальше получают развитие различные сообщества по интересам: хоть ассоциация вышивающих крестиком, хоть бодибилдеров. Что тебя волнует, чем ты увлекаешься, все, что ты хочешь, – ты иди и делай.

То ли дело у нас, в строго табуированном обществе. Мне несколько раз иностранные коллеги рассказывали, что когда в России к тебе обращается человек, то интонационно он как бы говорит «стоять!», тогда как там, за границей, интонация другая: приглашение к разговору или к действию. И для меня как раз принципиальна эта разница между «стоп» и «иди, делай».

Я регулярно слышу слова: если тебе не нравится – вали отсюда. Обычно дискуссию в интернете по поводу моих постов можно считать состоявшейся, когда в мой адрес прозвучат обвинения в жидовстве и фашизме. Я-то не против, только оппонентам предлагаю определиться: либо то, либо другое. Можно писать в Сети все, что угодно, только вряд ли что-то здесь это принципиально изменит.

У меня достаточно примеров, когда русские на Западе оказывались не за бортом, как тут любят приводить в качестве примеров, а становились успешными бизнесменами. Мои слова – не о том, что мне там нравится. Меня раздражает то, что мы не боремся за те принципы, которые на Западе заложены в обществе в качестве базисных. У нас каждое поколение: от бабок-прабабок до нас нынешних, – все мы бьемся за одно и то же. Максимум, дача или «хрущевка» перешли по наследству. Там каждое новое поколение привносит к накопленному что-то новое, свое. Они развиваются по спирали, а мы носимся по замкнутому кругу. Спросите нашего ура-патриота, что досталось его родителям от предыдущих поколений, что ему самому от них перешло, что он оставит своим детям и внукам? Мы же постоянно сражаемся, но непонятно за что. А мы уверены, что ради этого стоит жить?

А тем временем нам все изобретают внешних врагов и предлагают соревноваться. Желание «надрать задницу», может, и не самое плохое, только сейчас в нашем случае это выглядит как светофорные гонки между задрипанной «шестеркой» и Lamborghini. То, о чем я говорю, – не столько антироссийские высказывания, сколько антисоветские. Мы еще в своем восприятии западного образа жизни недалеко ушли от «совка», и обидно, что ничего не меняется.