Меленькая реминисценция

Шел вчера вечером со знакомой по каналу Грибоедова, рядом с Сенной, развлекал человека историями.

Каждый дом в памяти. Проходя мимо 70-го вспомнил одну тамошнюю квартиру. Обычная коммуналка, но жили там интересные люди. А интересные люди и живут интересно, поэтому скорая их адрес знала хорошо.

Травмы, ожоги, алкогольные панкреатиты - там всегда.

Зайдя в квартиру, первое, что ты видел, абсолютно голого мужчину, который гулял по коридору, заглядывая в комнаты к жильцам, если дверь была приоткрыта. Никто на него не обращал внимания.

Меня больше удивляла грустная женщина лет 35-40, которая в блестящем концертном платье из синего бархата на кухне постоянно мыла посуду или варила макароны. Платье хоть и не новое, но явно дорогое и сшито вручную ей точно по фигуре. Фигура тоже была ничего. Особенно прекрасно платье смотрелось на грязной общей кухне.

Заходящих женщина встречала вопросом:

- У тебя случайно ничего не осталось со вчерашнего?

Не уточнял, но кажется она была супругой голого человека.

Жила там бабушка-алкоголичка 80-ти с чем-то лет, которая постоянно устраивала пожары, засыпая с непогашенной сигаретой. Помнится, как в очередной раз она уснула на своей кровати, загорелось одеяло, простыня, наперник на ее перине.

Пожарники приехали оперативно, выбили окно третьего этажа (не в первый раз) и струю из брандспойта направили прямо на очаг возгорания, то есть на бабушку. Струя сдула ее с кровати на пол, но не разбудила.

Дальше все по схеме: милиция, скорая.

Мы поднялись в квартиру, посмотреть последствия пожара, проверить, нет ли пострадавших. Вот я никогда не думал, что в старинной перине столько пуха. Комната, большая, метра 22, а то и больше, вся покрыта слоем пуха выше колена. Полностью. И где-то в этом пуху надо найти бабушку. Соседи утверждают: не выходила.

Стали мы с фельдшером и участковым прочесывать комнату, шаркая по паркету, чтоб случайно не наступить на бабушку. Но от этого перья только разлетались во все стороны, поднимаясь на высоту роста. Но вот что значит опыт. Один из пожарных сказал, чтоб мы прекратили это занятие, пусть пух уляжется. Уверенно так сказал, будто бы он всю жизнь в пуху искал пьяных старушек.

И действительно, когда пух с перьями лег ровным слоем на пол, в одном углу появился необычный гейзер. Раз, и такой фонтанчик пуха поднимается вверх метра на полтора, медленно оседает, поднимается снова. Значит бабушка там, жива, дышит.

Подошли, разгребли пух, разбудили бабушку, понятно, что та послала нас подальше, не мешайте спать, и вообще, кто вы такие. Короче, идите на хуй.

Бабка мокрая, вся покрыта липкой копотью, и пух приклеился к ней толстым слоем. Такое вот чудо в перьях.

Подняли на ноги, бабушка уже могла стоять, и из уважения к возрасту, могла и надышаться дымом, да и вообще, не ночевать же ей в комнате с разбитым окном, решили отвезти в больницу.

Вот надо было бы ее до машины отнести на носилках, и прикрыть чем-нибудь, но ведь лень, да и сама может прекрасно идти, пошли пешком. Но когда ее вывели во двор, а там собралось десятка три любопытных, пожар все-таки, а люди не все подготовлены к восприятию разнообразных явлений, и показалось, что многие сейчас сдохнут, кто от удивления, кто от хохота.

А бабке внимание льстит:

- Ну х-ли, - говорит, - тут все смеетесь, дай лучше закурить.

- Может тебе еще и опохмелиться дать?

На что старая петербурженка с готовностью соглашается:

- Знаете, не откажусь от такой любезности.

Всем было очень смешно, но мне почему-то запомнился фонтанчик пуха, поднимающийя с пола.