Смертная казнь как мерило нравственного здоровья общества

Захотите посетить - еще успеете: выставка под названием «Преступление и наказание», на которой можно увидеть древнейшую во Франции гильотину, будет проходить в Париже до конца июня.

Жозеф Игнас Гильотен придумал совершенный инструмент казни не из жестокосердия, а из гуманистических побуждений: чтобы сделать смерть приговоренного как можно более быстрой и безболезненной. Виселица, яд рядом не стоят. Да и не лучше ли попасть под острое лезвие, чем быть пожизненно запертым, порой в нечеловеческих условиях?

ДОТЛА

Относительно смертной казни у нас в стране какая-то сумятица. В начале апреля, когда еще гремело эхо взрывов в московском метро, президент Дмитрий Медведев на встрече с лидерами парламентских фракций сообщил: «Те, кто совершал террористические акты, должны за них ответить. Но что касается смертной казни, у нас есть свои обязательства. Я могу сказать прямо: если бы я здесь работал в 90-е годы, решения были бы другими. Но что сейчас об этом говорить».

Когда в ноябре прошлого года Конституционный суд вынес постановление, согласно которому смертная казнь в России не может применяться по окончании моратория на эту высшую меру наказания (он истекал 1 января 2010 года), я подумал, что хоть какие-нибудь серьезные дискуссии возникнут.

Членство в Совете Европы, безусловно, важно, но разве менее важно прислушиваться к голосам простых смертных? Однако ровно неделю назад КС опять публицистично заявил, что у нас в стране идет «необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни». Почему необратимый? Редкое это явление, когда КС выступает в качестве органа не столько юридического, сколько философско-футурологического, а президенту не остается ничего иного, как переживать из-за своих нереализованных желаний.

Впрочем, похоже, свое законное стремление убить негодяев наш президент все равно намерен осуществить. «У меня нет никаких сомнений, - сказал он, говоря об организаторах террористических актов в московском метро, - что мы их найдем и всех уничтожим, как мы уничтожили всех, кто организовал взрыв «Невского экспресса: недавно всех уничтожили, дотла».

Не становимся ли мы свидетелями некой новой тенденции в жизни гражданских обществ? Вот и Барак Обама, президент США, недавно фактически легализовал практику убийства подозреваемых в терроризме без суда. В частности, разрешил ЦРУ прикончить рожденного в США радикального мусульманского проповедника Анвара аль-Авлаки, независимо от того, где тот будет найден. Анвар передает через свое семейство, что, дескать, не виноват ни в чем. Но кто же тебя спрашивает, дурашка?

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ

А может быть, надо нам все-таки официально вернуть смертную казнь?

Запрет на нее преподносится его сторонниками, к числу которых до последнего времени примыкал и я, как вершина развития цивилизации. Но так ли это? Не является ли он скорее косвенным подтверждением потери пассионарности или, если хотите, «энергетики жизни» данной цивилизации или отдельных государств, ее составляющих?

Европа, где смертная казнь запрещена повсеместно, эту энергетику уже не излучает. Посыпала голову пеплом исландского вулкана Эйяфьяллайекюль и перестала летать.

Китай, где о целесообразности смертной казни не задумываются, энергией, наоборот, брызжет.

Ссылки сторонников запрета смертной казни на свое человеколюбие все больше не выдерживают критики. В июне в американском штате Юта впервые за последние десять лет будет принудительно отправлен в мир иной некий Ронни Ли Гарднер, который в 1999 году, совершая побег из зала суда (куда попал за ограбление и убийство), застрелил прокурора. Возмущается приговором в редакционной статье газета «Солт-Лейк трибюн», требуя для негодяя «пожизненного заключения в жестких условиях» - таких, чтобы... показались «хуже смерти».

Это благородство или изощренная форма садизма?

Не выходит из памяти и другой эпизод: в мае 2007 года 310 пожизненно заключенных итальянцев в письме на имя своего президента взмолились о казни, так как «устали понемножку умирать каждый день», не имея будущего. Пожизненное заключение - «это изобретение невообразимо злого умысла Антихриста», поведали они. Думаю, многие из тех, кто без перспективы освобождения сидит в российских тюрьмах, подписались бы под этим призывом.

Противники смертной казни указывают на опасность судебных ошибок. Вдруг будет осужден невинный? Такая вероятность действительно существует. Но почему не казнить тех, чья виновность, как в случае с упомянутым Ронни Ли Гарднером, налицо? На минувшей неделе суд в Китае без проволочек отклонил апелляцию Чжэня Миньшеня, приговоренного к смерти за то, что в марте прошлого года зарезал восемь школьников. В плохом настроении, по собственному признанию, был подонок: его домогательства отвергла какая-то девушка из более богатой семьи.

ОСОЗНАННЫЙ ГНЕВ

Я - не жестокий человек. Но смертная казнь отнюдь не всегда - варварство. Да, ее осуждали Тургенев, Достоевский и Толстой. Но ведь и поддерживали - Аристотель, Платон, Кант...

Кому, положа руку на сердце, не симпатичен Пол Керси в исполнении Чарльза Бронсона, герой культового фильма «Жажда смерти»? Он - будто воплощение надежд на то, что и в несправедливом обществе справедливость может восторжествовать (не случайно же Станислав Говорухин четверть века спустя решил на русский манер пересказать историю о мстителе-одиночке в фильме «Ворошиловский стрелок»). У кого - только честно! - вызвал если не одобрение, то по крайней мере понимание поступок Виталия Калоева, убившего под Цюрихом авиадиспетчера из швейцарской службы Skyguide, из-за пофигизма которого восемь лет назад погиб 71 человек, в том числе супруга и двое детей осетина?

Не сиюминутный, а осознанный, рациональный, долгоиграющий гнев - свойство исключительно человеческое. Смертная казнь поднимает нас над уровнем мишки панды, внешне безобидного, но способного без каких-либо мук совести загрызть неосмотрительно залезшего к нему в клетку. Она делает человека ответственным за свои поступки. Панду, как и умственно отсталого, казнить нельзя. Человека разумного - можно. Отказ от смертной казни - фактически отказ от высокой нравственности.

Подозреваю, это-то и не дает покоя Дмитрию Медведеву.