Троцкистская диссида атакуе, разбор

* * *

«— Валико! Восемь было, один баран куда делся?
— А себя ты посчитал?
— Нет.
— Так восемь - это вместе с тобой было»(с)Мимино

* * *

Чем мне нравится наш уютный портал, так это тем, что на нём всегда найдётся кто-то, кто абсолютно уверен, что его литературный дар — он-то уж точно позволяет через губу делать замечания всяким там остальным-прочим. И вот, когда такой литератор не очень-то вежливо нарисуется у меня на странице — тогда у меня, наконец, появляется возможность уложить творчество автора на никелированный препараторский стол. Для чего я смиренно иду на страницу ментора, и выбираю по возможности свеженькое произведение, так сказать, на вскрытие и дальнейшее препарирование.

На сей раз с выбором объекта для препарирования возникли непредвиденные проблемы: страница литературного гуру практически всегда закрыта. Однако же, что характерно, при этом он как-то исхитряется продолжать, как говорил Райкин: «грубо говоря, мягко выражаясь», эээ… «критиковать» под своими отзывами, которые у нас почему-то принято гордо называть «рецензиями»

Оставим за скобками психологические мотивы такого поведения, просто примем как факт, что при постоянно закрытой странице он умудряется активно продолжать заниматься, хм… скажем так: деятельностью. Выведем за те же скобки и способ добычи литературного произведения «критика», уточню: единственного на его страничке. Потому, что все остальные представляют собой что-то вроде футбольных кричалок из двух-четырёх строчек. Да и тех, на самом деле, не больше десятка.

Итак, вот оно, произведение, встречаем овациями, не жмёмся:

«ДИССИДЕНТ» — http://www.proza.ru/2010/09/29/577

* * *

«— Скажите, подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему?
— Испитывал. Сказал, что такую личную неприязнь я испитываю к потерпевшему, что кушать не могу» (с)Мимино

* * *

Как с первых же строк сам автор позиционирует своё произведение:

«Жестокая правда о «прогрессивных» и «реакционных», «правых» и «левых» и, вообще, обо всём мировом человечестве в виде балетного либретто»(с) —

Да-да, вот так скромно и незатейливо, но зато с претензией. Кто бы сомневался.

Сюжет такой: некий художник-диссидент изображает, как известный памятник «Рабочий и Колхозница» — бьёт свойственным им серпом прямо по причинному месту Брежнева. После чего художнику остаётся только скрываться… правильно: в американском посольстве. И когда к нему подступает куча журналистов и репортёров с понятной целью выбить из него признание об античеловеческом режиме СССР, и о преимуществах «западных свобод»…
Вот тут художник вместо этого начинает всем нудно и пространно объяснять, что на самом деле, в СССР просто социализм-де «неправильный», и что он на самом деле вовсе не против Революции и Ленина, а просто все последующие увели социализм совсем не туда… ну и прочую троцкистскую фигню. Чем, естественно, вызывает недоумение и моментальную потерю интереса. Выдачу документов тоже притормаживают. Прослышав о том, в посольстве, якобы, появляются уже советская пресса, и они выражают протест Западу: мол, художник одумался и хочет возвращаться, и его ждёт совсем мягкое наказание. Западные же акулы, натурально, возражают. И вот, в самый разгар жаркого спора за душу диссидента, последний вдруг встаёт в позу лангуста, снимает штаны, и показывает всем окружающим свой зад. Вот и вся почти литературная часть, вокруг которой и закручен, я извиняюсь, сюжет.

Да бог с ним, с сюжетом — у нашей культурной, с позволения сказать, элиты таких случаев было столько, что он может быть, как целиком слизан с реальной истории, так и просто синтезирован из нескольких таких историй. Достаточно вспомнить Арт-группу «Война» и небезызвестных Pussy Riot, и прочие прибитые к мостовой Красной Площади талантливые мошонки. Не суть. На данном этапе здесь что главное? Правильно: вычленить общее эмоциональное впечатление. А оно получается совершенно негативным. Почему именно?

На самом деле, нехорошее впечатление остаётся именно от изобразительно-выразительных средств на всех уровнях языковой системы произведения. Читать этот текст человеку просто невозможно сразу по нескольким причинам, которые автор сумел собрать в одном месте.

Начнём с первого абзаца:

«Совсем, относительно мировой истории, недавно, уважаемые дамы и господа, произошло странное, возмутившее западных ценителей живописи происшествие. Русский художник, сбежавший из СССР, потому что не хотел более бегать на поводу у партийных функционеров, взял да и выставил на показ изумлённым западным доброжелателям и поклонникам свою утончённо-бледноватую, по-русски восприимчивую, терпеливую, усталую задницу!» —

С первого же абзаца возникает мысль, что кому-то явно присуще выражаться в манере известного Мастера Йоды. Ну, что-то типа того: «Боязнь потери к темной стороне привести может, Джедай»  Тут же встаёт и вопрос: интересно, а запятые расставляются по наитию или же рандомно? И потом — два однокоренных слова в одном предложении: «сбежавший» и «бегать» — это просто-таки эталон стиля, не так ли? А еще: сколько именно уточнений по поводу несчастной «задницы» подряд? Ответ: их ПЯТЬ. И последний вопрос по абзацу: «выставил на показ» — а там точно слово «напоказ» нужно писать именно так, как написал автор?

Ну, и можно ли вот ЭТО считать образцом литературного стиля и грамотности? Да такое просто и читать-то нельзя, какой там стиль. И кто это тут позволяет себе давать менторские советы по стилистике другим авторам? Да еще и в поэзии, когда и в прозе-то в слове УХО наблюдается чуть не пять ошибок? М-да… чудны дела твои, что называется.

* * *

«— Гиви Иванович! Дай ключи от машины... Мне в город надо.
— Не дам.
— Почему?
— Глушитель мне оторвали?
— Это брак был.
— Фары разбили?
— Я разве?» (с)Мимино

* * *

Но это были, как пел Высоцкий, ещё цветочки.

Есть в препарируемом исходнике и еще один гипертекст, как бы не имеющий отношения к сюжету. Продолжая дальше всё в той же, исключительно нечитабельной манере, пересыпая текст постоянными «уважаемые дамы и господа», «любимые мои» и пр. чуть не по паре раз в каждом абзаце, автор подводит Читателя к поистине «гениальному» отрывку. Разумеется, всё теми же сложноподчинёнными вычурно-пониженными (да-да!), с несколькими придаточными и опять-таки, сложносочинёнными предложениями, больше похожими на матрёшку (похоже, это заразно). Когда я, наконец, продрался сквозь их плотный строй, и более-менее отдышался, то решил приготовить себе чайку, чтобы набраться сил. И тут вот оно, здрасссьте:

«И вот, подхваченные тленным влиянием эволюции, стали некоторые амёбы да туфельки с головокружительной относительно вечности скоростью превращаться в рыбоподобных. Те же, в свою очередь, – в настоящих рыб. Рыбы – во всевозможных амфибий, ящериц, разных гадов и змеиных отродьев. Эти же повыползали на сушу и стали обезьяноподобными, а последние – обезьянами. Обезьяны – человекообразными обезьянами. Но и этого паршивой мелюзге оказалось мало. Она неумолимо рвалась дальше, желала стать ещё круче, иметь ещё больше... и, конечно же, дорвалась до нашего с вами, любимые мои, облика – человеческого» —

Просто глыба — в одном коротеньком абзаце упакована вся эволюция по Дарвину.

Демонстрируются, типа, удивительные познания в зоологии, тем более, что «змеиные отродья» и «гады» это одно и то же. Правда, насколько мне известно, никакие пресмыкающиеся из воды не выползали — это сделали, как известно науке, кистепёрые рыбы и земноводные. К тому же, всё описано настолько косноязычно, что прочитать такое может только, опять же, Мастер Йода.

А ещё постоянная тема жажды обладания «задами и мозгами» этой «паршивой мелюзгой» — она по всему повествованию встречается чуть менее, чем раз двадцать. Информация к размышлению: в тексте слово с корнем «ЗАД» (именно про пятую точку) — повторяется 14 раз, и слово «МОЗГ» — тоже 14 раз. Что наводит на некоторые размышления, знаете ли… о которых позже.

«Потому как ни что звериное тебе, саранчи океанской правнуку, мол, не чуждо!» —

резонёрствует автор, почему-то написав слово «ничто» раздельно. И тут я уже перестал обращать внимание на такие мелочи, как чудовищное воинство так называемых «немецких кавычек», после которых автор с маниакальным постоянством забывает ставить пробелы. Опустим даже и более интересные перлы автора типа: «пропоганде», «злючим» и «позитивныхзад клеток» — потому как нарисовалась беда покруче.

* * *

«Такая гидравлика — с ума сойдёшь! Я так думаю…»(с)Мимино

* * *

Дело в том, что текст и раньше весьма обильно пересыпался такими словообразованиями, как: «стабильностагнирующей», «вознедоумеете», «амёбочеловеческой», «вялоумного», «туфелько-подошвенного», «человекомозговых», и т.д. и т.п. Что само по себе делало и без того вязкий текст ещё более трудночитаемым. А тут бац! И заявляется следующее:

«с целью упрощения необычной и комплексной системы авторских аргументов и достижения лаконичности в передаче этих аргументов – максимального расширения границ лексики русского языка, что и будет немедленно сделано» —

И вот тут мне стало ясно, что с этого момента менее подготовленному читателю приходит полный, так сказать, кердык. Что меня больше всего бесило в Солженицыне, когда я на заре своей молодости читал его «Архипелаги» и «В кругах»? Так это даже не его косноязычность как писателя. А именно его маниакальная тяга к словотворчеству. Не знаю в чём тут дело, зачем вообще люди начинают изобретать новые слова русского языка — и это учитывая потрясающее богатство его словарного запаса и выразительных средств. Не знаю, но догадываюсь.

Лично для меня это однозначно делает чтение мукой. При всём своём негативе к Хрущёву, с его отношением к художникам-авангардистам я совершенно согласен. Я про известный факт, когда он на выставке у них прямо спросил: «Вы что, п…? Скажите, вы п…? Вам здесь не нравится? Так вы только скажите, и мы завтра же вас оформим за границу!» (цитата не точна).

В изложении художника Э. Белютина: «Вы что — мужики или п… проклятые, как вы можете так писать?»

При всём уважении к Читателю, не могу не привести ряд слов, которыми буквально наводнил последующую часть текста наш талантливый автор:

«всемирноокеанопрогрессомозгорезистентной мелюзги»; «презренномелюзгоамёбных» «мельчайшеумоничтожных»; «водянистоглистовидных» — нет, нет, всё. Стоп. Караул. Мама! Как говорил один абориген в известном фильме: «мой голова не мочь!»

Надеюсь, про изобразительные средства и стиль сказано достаточно. Нет его там, стиля. Как нет даже понятия о ритме текста. Как нет и уважения к читателю в ужасающей небрежности текста — текст совершенно не вычитан. Точка. Переходим к заключительной части нашего КВН.

* * *

«— Тель-Авив?
— Yes.
— [не туда попал] Извините, до свидания.
— Подожди. Подожди… Давай споём что-нибудь»(с)Мимино

* * *

В свою очередь, в заключительной части гениального произведения, нам даются, так сказать, «детали постановки». Ну, всё как положено, по-пунктам:

«1. Мировой океан.
2. Возникновение в океане микроорганизмов.
3. Освобождение участка суши в океане» —

и так далее, нудно и скрупулёзно… вплоть до:

«24. Ленин убивает капиталиста. Народ ликует.
25. Ленин преобразуется в Сталина. Народ дрожит от страха.
26. Сталин и лагеря. Мертвецы в лагерной одежде.
27. Сталин, с лавровым венком на голове, преобразуется в Хрущёва» —

Вот она где порылась, собака-то. Есссессно, а что еще можно было ожидать от перманентного революционера? Для которого, ясен день, революция — это дело хорошее, Троцкий — голова, Ленин — он тоже ничего, но вот Сталин — он таки Кровавый Тиран-Злодей? Лично у меня тут больше нет вопросов.

И весь этот цирк с ерничиским тоном и придумыванием слов тоже понятен.

Как-то я вычитал у одного интересного автора: «Посмотрев первую в Петербурге выставку западного модерного искусства (Пикассо, Матис, Руссо, Вламенк), патриарх русской живописи Илья Репин писал в газете «Биржевые ведомости» от 20 октября 1910 года: «Боже, что я здесь увидел!!! Не могу, перо не поднимается писать, не знаю, с чего начать». Дальше он охарактеризовал это искусство так: «цинизм западных бездарностей», «хулиганы, саврасы без узды, выкидывающие курбеты красками на холсте» и «дьявол, цинично оплевывающий сущность красоты жизни – природу». «Я совершенно убежден, - писал Репин, - что декадентом нарочито может быть только бездарный хам или психически больной субъект. В варварской душе хама вы видите ясно холодного скопца в искусстве». Далее Репин приписывает дьяволу такие слова: «Я заставлю прессу - великую силу - трубить этому искусству славу на весь мир: приедут миллиардеры из Америки, будут платить сумасшедшие деньги за этот легко и скоро производимый товар.

Мы заполним им все музеи и частные галереи. Мы выбросим все, бывшее дорогим для вас, и вы поклонитесь моим мазилам ордена ослиного хвоста». (Л.Камышников в НРС от 21 февраля 1960 года)»

Но, именно для того и написано всё это, с позволения сказать, «либретто», именно потому он тут за всеми и бегает с поучениями, как правильно писать. С его точки зрения правильно.

* * *

«— Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек. Там хороший парень погибает, помоги.
— Извини, генанцвале, лет через пять… помогу!»(с)Мимино

* * *

Что касается меня, то могу посоветовать только одно: буде таковой критег появится на вашей страничке с менторскими поучениями — ни в коем случае не слушайте, не обижайтесь, не принимайте во внимание и на веру. Удаляйте его рецензии, и пусть они маринуются на его постоянно закрытой страничке. Всё равно никто эту злобную «критику» не увидит.

Зачем же это постоянное «критиканство» из-за закрытой странички, вопрос? А это чуть меньше, чем очень сильно, похоже на этакую сублимацию. Ну, а какое там умение писать стильную прозу без ошибок (не говоря о стихах) — думаю, я показал. Всё-таки прав был Никита Сергеевич про тех художников. Ой, прав…