Очерки Канады. Очерк 1 - страна и ее природа.

Дорогие Макспарковцы! Перед рождественнскими праздниками хочется немного отдохнуть от политики, ругани и всему что к ним прилагается. Кроме того, положа руку на сердце, надоедают умствования неких персонажей о воображаемом Западе, где живут воображаемые "западенцы", которые занимаются только тем, что размалеванные отплясывают на гей-парадах, сидят в кафе и спят и видят, чтобы сделать нечто плохое восточному соседу.

Посему, как единственный в Макспарке представитель этого самого загнивающего Запада, главная мафиоза, злобная агентша ЦРУ и кто я там еще есть, я начинаю эту серию очерков о моей стране. Я буду писать о том, что есть, хорошем и плохом, рассказывая лишь о том, что знаю лично, и что почерпнула из серьезных книг и разговоров с местными старожилами. Естественно "сердцебиение любви", которую я испытываю к своей земле (как вы испытываете к своей - и это есть прекрасно!) в чем-то скажется на моем рассказе, но читателю для того и есть голова, чтобы думать, соглашаться и спорить.

Соответственно, начнем сначала, неспешно и основательно. Вопросы и комментарии приветствуются. Пока же - очерк первый. …

Самолет из Европы всегда заходит на посадку через Гусиную Бухту – Goose Bay – на севере страны, и круто поворачивает к югу. Если вы подгадаете так, чтобы оказаться здесь к солнечному заходу, перед глазами открывается феерическое зрелище: Солнце, медленно, словно нехотя, а потом все быстрее начинает подниматься с Запада вверх по небу. Впору вспомнить о чуде Иисуса Навина, тот, правда, удерживал солнце на небе, а не заставлял его двигаться назад!... На самом деле, чуда здесь нет. Вы летите против часовой стрелки, а время у нас – минус восемь по отношению к Москве. Часовой пояс - Атлантика, и это, конечно, Восточное побережье, на Западе разрыв еще больше. Особенно забавно это проявляется 31 декабря, когда мы с европейцами оказываемся в разных годах, к примеру, вы в 2016 а мы все еще в старом… на восемь часов. Так и встречаем, три Новых года. Москва, со старыми университетскими друзьями, Гринвич, и наконец – по местному времени, каждый раз чокаясь бокалом испанского вина о монитор компьютера. 

Пока самолет неторопливо движется с севера на юг, через камеру, установленную где-то снаружи (вот уж не берусь сказать где), на экран, расположенный прямо перед вашим креслом вы видите, как медленно проплывает под вами земля. Цвета Канады – зеленый, голубой и белый. Зеленый – это индейская саванна. Она охватывает весь Юг страны. Знаменитая Сanada Green – трава, которую, как шутят местные жители «молотком не убьешь». В самом деле, едва лишь температура поднимается выше нуля, безразлично весной или осенью, она уже хамски зеленеет сквозь снег, назло всем законам природы. Индейская прерия кажется плоской как стол, вы можете двигаться многие сотни миль, не ощутив при том ни малейшего подъема или спуска.

Когда-то здесь паслись миллионные стада бизонов и диких лошадей. Сейчас этого нет, урбанизация… Плоская степь самым неожиданным образом вдруг сменяется горой, которая вырастает на горизонте и закрывает путь вашему автомобилю, так что приходится двигаться в объезд или переваливать через вершину. Для меня до сих пор загадка, откуда берутся эти горы, торчащие посреди равнины в гордом одиночестве. Первое время я принимала их за терриконы, отвалы горного производства, но нет - горы оказались вполне настоящими. На размытых водой склонах белеет мел. Возможно, здесь было когда-то доисторичесое море, и многие миллионы скелетов доисторичеких водных жителей сложили эти странные горные образования. Иногда холмы встречаются небольшой цепью, таков, к примеру, Квебек, столица одноименной провинции. Здесь воистину вспомнишь героиню известного фильма «Что за город, одни горы!» По Квебеку невозможно пройти напрямик, постоянно лезешь вверх или вниз. Но видимо, это кому-то нравится, раз устроили на этом месте столицу. Впрочем, у нас есть и настоящие горы, причем их немало. Это в первую очередь, американские Кордильеры, через которые пришлось переваливать героям Майн Рида, Аппалачи, низкие и сильно разрушенные временем и погодой, Скалистые Горы, запирающие вход в страну со стороны Тихого океана.

Здесь на острых вершинах лежит вечный снег, не тающий даже в самое жаркое лето.

Если вы, сойдя с самолета, к примеру, в Монреале, на крайнем Юге страны, вздумаете исследовать ее в северном направлении, то уже в десяти-двенадцати часах хода на автомобиле, вы начнете замечать, что плоская саванна сменяется лесом, первоначально – лиственным, кленовым, дубовым, березовым, которым густо заросли склоны местных холмов, затем – настоящей хвойной тайгой, состоящей из столетних кедров и елей. Это – Северный Лес, the boreal forest, национальное достояние страны. Наряду с южноамериканской сельвой и сибирской тайгой Северный лес – легкие планеты, кислород, которым мы дышим появляется большей своей частью именно здесь. Это одна из причин, почему Северный Лес запрещено рубить, он растет совершенно нетронутым таким, как был десятки и сотни лет назад. Вообще, в отличие от европейского, канадский лес практически непроходим. Низкий и густой подлесок, перепутанные между собой кусты достигают в высоту половины человеческого роста, единственный способ пробраться через них – орудовать топором или индейским мачете. Как тут передвигаются животные? Загадка!..

Шоссе, пробивающее лес насквозь с юга на север заканчивается перед полицейским постом. Это – Северные ворота, за которыми начинается эксимосская тундра. Полиция придирчиво проверяет, чтобы желающие попасть туда двигались как минимум на двух автомобилях. Тундра совершенно пустынна, редкие городки расположены во многих часах автомобильной езды друг от друга; заглохший мотор в самом лучшем случае обернется для беспечного туриста многими часами ожидания на холоде, пока не подоспеет спасательная партия, а в худшем – гибелью. Такие случаи уже бывали. Тундра – царство белого. Снежный покров летом отступает к северу, открывая чахлую растительность: зеленоватый мох, лишайники, карликовые деревья, которые не тянутся вверх, а стелятся по земле, и крошечные северные цветы, которые спешат раскрыться и позволить созреть коробочкам семян, пока не вернулся холод. По снегу вольготно разгуливают полярные лисы и скачут, тяжело пытаясь взлететь северные куропатки, которых в свою очередь пытаются выследить белые песцы… впрочем, о животных несколько позднее. Еще дальше к северу вечная мерзлота окончательно берет свое и снежный покров неохотно тает даже летом, а земля незаметно переходит в рваную линию побережья, и океанскую гладь, усыпанную множеством больших и малых островов.

Голубой – это вода. Когда-то в доисторические времена через Канаду прошел Большой Американский Ледник, отступая, он оставил после себя тысячи озер, больших и совсем крошечных, с высоты птичьего полета эти синие осколки неба весело подмигивают и блестят на солнце в глубине лесной чащи. Озера всегда заполнены пресной водой, они достаточно глубоки и холодны, так что купаться получается только с июня по сентябрь, да и то не каждый год. Канадцы норовят купить (или хотя бы снять) летний домик на берегу озера, холодного и рыбного, обязательно с видом на лес с другой стороны. Величайшие озера – Эри, Гурон, Онтарио, Сен-Жан – кажутся маленькими морями, где ходят нешуточные волны а зимой и осенью нередки штормовые предупреждения. Действительно, в том что касается воды, нам очень повезло. Канада, если мне не изменяет память – вторая после России по водным ресурсам на планете. Не обделена эта страна также реками. Огромная, неторопливая река Св. Лаврентия по виду своему сходна с Волгой или Енисеем. Холодная, чистая, она впадает в Атлантический океан, по пути питая собой множество городов, расположенных по ее течению. Летом ее берега покрываются многочисленными пляжами, рыбаки с удочками также не редкость. Зимой толстый лед выдерживает вес сотен людей, и недостатка в любителях подледного лова также не наблюдается. Столь же неторопливая Маккензи течет с юга на север, впадая в Северный Ледовитый океан, ее дельта распадается на множество рукавов. Более мелкие реки – Красная, Собачья и прочие, покрывают страну слпошной сеткой водоразделов.