Среди тысячи лиц

© Из­да­ние на рус­ском язы­ке, офор­мле­ние. О­ОО «Из­да­тель­ство «Э», 2017

15 но­яб­ря 2008 го­да

– О нет! Ну по­чему я всег­да так де­лаю? – ска­зала я сво­ему же­ниху Рай­ану, ког­да мы вош­ли в рес­то­ран.

– Что де­ла­ешь, дет­ка?

– За­бываю су­моч­ку в ма­шине.

Мы толь­ко что ос­та­вили ма­шину на пар­ковке. Ког­да мы выг­ля­нули в ок­но, пар­ковщик как раз за­нимал­ся бе­лым «БМВ» Рай­ана.

 Сей­час я за ней схо­жу, за­быв­чи­вая ты моя. – Он чмок­нул ме­ня в ще­ку. – А ты са­дись за сто­лик. Я вер­нусь че­рез ми­нуту.

Че­тыре го­да на­зад мы встре­тились на на­шем пер­вом сви­дании во фран­цуз­ском рес­то­ране «Ле Мар­ше» на Чет­вертой аве­ню, где сто­лик на­до бы­ло бро­ниро­вать за пять ме­сяцев. Ка­ким-то об­ра­зом Рай­ану уда­лось ор­га­низо­вать его для нас. Точ­но так же он за­полу­чил его и этим ве­чером. Су­дя по все­му, мо­ему же­ниху под си­лу дви­гать го­ры.

– Я хо­чу, что­бы се­год­ня у нас был иде­аль­ный ве­чер, – за­явил он, вык­ла­дывая мне но­вость о заб­ро­ниро­ван­ном сто­лике. Рай­ан взял ме­ня за ру­ку так, слов­но ни­ког­да не со­бирал­ся от­пускать ее. Брил­ли­ант, ку­да бо­лее вну­шитель­но­го раз­ме­ра, чем мне бы хо­телось, свер­кнул на мо­ем бе­зымян­ном паль­це. Мы со­бира­лись по­женить­ся в и­юле в Фэр­монте.

– У вас заб­ро­ниро­ван сто­лик? – спро­сил ад­ми­нис­тра­тор, ког­да я раз­де­валась в гар­де­робе.

– Да, – от­ве­тила я. – На дво­их, фа­милия У­ин­стон.

Труд­но по­верить, но че­рез нес­коль­ко ме­сяцев я ста­ну мис­сис Рай­ан У­ин­стон. Вот-вот я возь­му фа­милию Рай­ана. Он это­го хо­тел, да и я, по­жалуй, не от­ка­жусь. У нас бу­дет семья У­ин­сто­нов, до­верен­ных лиц Гей­тсов и Нордстро­мов. Это из­вес­тная фа­милия, и при­над­ле­жать к ней – это честь.

Но я всег­да бы­ла Кай­ли Крэйн. Кей-Кей, хо­тя на са­мом де­ле ме­ня ник­то так не на­зывал клас­са с шес­то­го. И все же неп­росто вот так взять и от­ка­зать­ся от сво­ей фа­милии. Я креп­ко заж­му­рилась, по­том сно­ва от­кры­ла гла­за, пы­та­ясь прог­нать вос­по­мина­ние, про­бивав­ше­еся в мо­ем соз­на­нии.

– Про­шу вас, сле­дуй­те за мной, – ска­зал ад­ми­нис­тра­тор и по­вел ме­ня к у­еди­нен­но­му сто­лику у ок­на. Я пос­мотре­ла че­рез стек­ло на ули­цу и от­ме­тила, что кап­ли дож­дя прев­ра­ща­ют улич­ные фо­нари в дра­гоцен­ные кам­ни. Си­этл мо­жет быть ста­рым се­рым джентль­ме­ном, но он все рав­но про­дол­жа­ет свер­кать под пок­ро­вом об­ла­ков. Я нер­вно под­тя­нула по­выше пра­вый ру­кав платья, как де­лала это всег­да, ког­да мне при­ходи­лось об­щать­ся с людь­ми из выс­ше­го об­щес­тва, к ко­торо­му при­над­ле­жал и Рай­ан.

Ему не слиш­ком нра­вит­ся та­ту­иров­ка на мо­ем пле­че. По­жалуй, я и са­ма от нее не в вос­торге. Ри­сунок, на­коло­тый де­сять лет на­зад, слиш­ком дер­зко на­поми­нал о прош­лом, ко­торое не ста­ло бу­дущим, о меч­тах, рас­тво­рив­шихся в воз­ду­хе. Я не смог­ла воп­ло­тить их в ре­аль­ность, и все же сло­во Toujours, оз­на­ча­ющее в пе­рево­де с фран­цуз­ско­го «всег­да», ос­та­валось на­чер­танным на мо­ей ко­же. Я по­тер­ла пле­чо, же­лая, что­бы в мо­ей ру­ке ока­зал­ся вол­шебный лас­тик.

Я се­ла за сто­лик, по­ложи­ла на ска­терть мо­биль­ный те­лефон и ста­ла рас­смат­ри­вать про­ходя­щие ми­мо рес­то­рана па­ры, пря­тав­ши­еся от дож­дя под ка­пюшо­нами или зон­том. Жен­щи­на лет двад­ца­ти с не­боль­шим вце­пилась в сво­его при­яте­ля или му­жа, и они рас­хо­хота­лись, ос­то­рож­но об­хо­дя гряз­ную лу­жу. Эта сце­на пе­ренес­ла ме­ня в те дни, ког­да я, двад­ца­тид­вухлет­няя, и Трэй­си пе­ре­еха­ли в Си­этл. В те вре­мена мы смот­ре­ли на жизнь ши­роко от­кры­тыми гла­зами и бы­ли иде­алис­тка­ми. Мы ве­рили в лю­бовь и в хеп­пи-энд.

За­бав­но, как все обер­ну­лось.

Я пой­ма­ла свое от­ра­жение в окон­ном стек­ле. Мои каш­та­новые во­лосы до плеч рас­пу­шились, вид­но, зря я пот­ра­тила столь­ко вре­мени, вып­рямляя «утюж­ком» свои гус­тые, от при­роды вол­нистые пря­ди. И за­чем я этим за­нима­лась? Раз­ве Рай­ан не пов­то­рял мне, что ему нра­вят­ся мои куд­ри и зе­леные гла­за? И вес­нушки на но­су? Я улыб­ну­лась. Те­перь моя жизнь бы­ла на­пол­ненной. Я ра­бота­ла в «Си­этл Ге­ральд», со­бира­лась пе­рес­тра­ивать де­ревян­ный дом в ре­мес­ленном сти­ле в У­ол­лин­гфор­де, тот са­мый, ко­торый я ку­пила вмес­те с… Рай­аном, ра­зуме­ет­ся.

Я улыб­ну­лась, ког­да он во­шел в рес­то­ран с мо­ей су­моч­кой.

– На ули­це прос­то по­топ, – ска­зал Рай­ан, про­тяги­вая мне чер­ную су­моч­ку от «Май­кл Корс», ко­торую он по­дарил мне на прош­лое Рож­дес­тво, и про­вел ру­кой по мок­рым во­лосам. Кра­сивый – толь­ко так мож­но опи­сать его внеш­ность. Клас­си­чес­кая кра­сота. Пер­вое впе­чат­ле­ние Трэй­си, ко­торым она ше­потом по­дели­лась со мной в ту­але­те рес­то­рана в тот ве­чер, ког­да я пред­ста­вила их друг дру­гу, проз­ву­чало так: ожив­ший дис­не­ев­ский принц. Рай­ан та­ким и был. Вы­сокий, мус­ку­лис­тый с гус­ты­ми тем­ны­ми во­лоса­ми. Дай­те ему щит и бе­лого ко­ня, и пе­ред ва­ми ока­жет­ся точ­ная ко­пия прин­ца из муль­тфиль­ма, ко­торый по­разил Зо­луш­ку в са­мое сер­дце. Мне по­вез­ло.

Рай­ан по­тянул­ся че­рез стол и нак­рыл мою ру­ку сво­ей.

– Я поз­во­нил за­ранее, что­бы убе­дить­ся, что у них есть твое лю­бимое бор­до. Пом­ни, наш иде­аль­ный ве­чер толь­ко на­чина­ет­ся.

Ког­да он под­нес мою ру­ку к сво­им гу­бам, я улыб­ну­лась.

– Каж­дая де­таль име­ет зна­чение, – до­бавил он с ми­лой улыб­кой. – Пос­леднее вре­мя ты бы­ла нес­коль­ко отс­тра­нен­ной, и се­год­ня я хо­чу сде­лать для те­бя все, что­бы те­бе пон­ра­вилось.

Я пок­ру­тила на паль­це по­мол­вочное коль­цо и кив­ну­ла. Рай­ан всег­да умел «чи­тать» ме­ня, воз­можно, да­же луч­ше, чем я са­ма се­бя по­нима­ла.

– С то­го мо­мен­та, как я ста­ла де­лать ре­пор­та­жи о биз­не­се в Си­эт­ле, ра­бота прев­ра­тилась в нас­то­ящий ад, – от­ве­тила я. – А те­перь нуж­но обя­затель­но за­кон­чить се­рию ста­тей о пло­щади Пи­оне­ров.

Пер­вую из трех опуб­ли­кова­ли как раз се­год­ня. Я не сом­не­валась, что Рай­ан ее про­читал, но мы до­гово­рились не об­суждать все воп­ро­сы, в ко­торых на­ши про­фес­си­ональ­ные ин­те­ресы рас­хо­дят­ся. Он ум­ный че­ловек и дос­та­точ­но про­ница­тель­ный, что­бы по­нимать: сто­ит ему за­гово­рить о мо­ей статье, как ве­чер бу­дет не­поп­ра­вимо ис­порчен, еще не ус­пев на­чать­ся.