Конец противостояния двух систем
Сейчас вполне актуален вопрос--когда закончилась "холодная" война? Ответ на него будет предельно ясным--в 1987 году, посе Рейкьявика и реформ внутри СССР.
И хотя сегодня известно казалось бы все--но самое страшное до сих пор осталось "за кадром". В 1987 году планировалось ни много ни мало--осуществить полный демонтаж советского строя
А ведь еще в начале 1980-х США считались с каждым шагом СССР и стремились преподносить взаимовыгодные варианты.
Да, Рейган говорил в 1981 году о «нулевом варианте» для ракет средней дальности. Но последующее развитие событий показало, что это был всего лишь умелый пропагандистский ход, рассчитанный на то, что Советский Союз никогда не согласится с таким вариантом.
Об этом, в частности, откровенно писал бывший президент Р. Никсон:
«Когда в ноябре 1981 года Соединенные Штаты предложили «нулевой вариант», требующий ликвидации американских и советских ракет промежуточной дальности в Европе, они исходили не из того, что такое решение служит интересам Запада, а из того, что русские ответят на него отказом — и понесут политический урон.
Считалось, что данное предложение принесет политические очки в Европе и позволит Соединенным Штатам разместить ядерные силы промежуточной дальности в странах НАТО. Такая тактика оправдывала себя до тех пор, пока Советский Союз проявлял упрямство за столом переговоров»
Ричард Никсон свидетельствовал что в 1981 году США были сами готовы идти на урезание ракетных вооружений вместе с СССР, а с 1985 года шло уже одностороннее разоружение с стороны СССР
Все это обуславливало то что происходило внутри СССР.
Зам.министра иностранных дел Г.Корниенко пишет:
"1987 год был вместе с тем годом 70-летия Октябрьской революции. Это делало для руководства неизбежным подведение итогов, переосмысление со стороны советского народа и КПСС пройденного пути, определение задач хотя бы на ближайший период. Как стало явным впоследствии, эта юбилейная дата заставила работать не только руководство. Она сдерживала до поры политические амбиции противников КПСС и социалистического строя, которые готовились перейти в наступление сразу после празднования этой годовщины.
Но их деструктивная работа велась уже с 1986 года. Поэтому в обществе нарастала тревога. Люди ждали, что будет сказано в связи с этим в дни празднования годовщины Октября."
Прозвучит как злая ирония, но именно на 70-летний юбилей Великой октябрьской революции пришелся открытый демонтаж социалистической системы
На пути у врагов СССР и социализма была лишь одна сила--коммунистическая партия
Январь 1987
В январе 1987 года состоялся пленум ЦК КПСС.
Помощник Горбачева, А. Грачев пишет:
«К осени 1986 года, Горбачёв окончательно сформулировал для себя девиз нового этапа реформы — тотальная перестройка партии, государства, экономики. Её рычаг — демократизация системы»
Выступая 23 июня на совещании в ЦК КПСС, М.С. Горбачёв отметил: «Необходим пленум по кадрам», а 14 августа на заседании Политбюро заявил: «Идём к Пленуму по кадрам».
Следовательно, не ранее 23 июня — не позднее 14 августа решение о проведении «пленума по кадрам» было принято.
Первоначально он намечался «на осень».
И, как пишет Михаил Сергеевич, «с ранней осени» началась его подготовка
22 сентября, сразу же после возвращения из отпуска, М.С. Горбачёв провёл совещание с членами Политбюро и помощниками, на котором предложил «продумать предложения к предстоящему Пленуму ЦК по кадровой политике»
Из этого явствует, что хотя решение о пленуме по кадрам было принято, до 22 сентября к его подготовке не приступали. Очевидно, генсек ждал результатов встречи в Рейкьявике.
Эдуард Шеварнадзе и Михаил Горбачев. 1987 год
25 сентября на заседание Политбюро он выступил с докладом «Об актуальных вопросах перестройки» и заявил, что перестройка должна быть в центре всей партийной работы. Это означало, что сформулированная на съезде стратегическая задача — ускорение научно — технического прогресса — отодвигалась на второй план
М.С. Горбачёв не мог не понимать, что для реализации существовавших у него замыслов нужны были совершенно новые люди. А это требовало не просто кадровых перестановок, а тотальной чистки всего партийного и государственного аппарата.
Но дело заключалось не только в кадрах.
Имеются сведения, что к 20 июня был подготовлен проект специального «документа о демократии
"Уже лётом 1986 г., - признаётся М.С. Горбачёв, — я поставил на Политбюро ребром вопрос о демократизации"
И «к концу лета», как отмечает Д. Мэтлок, генсек начал говорить «о перестройке политической системы»
К сожалению, пока на этот счёт мы имеем только отрывочные сведения. Но они позволяют утверждать, что именно лётом 1986 г. был сделан первый практический шаг на пути отстранения партии от реальной власти.
Выступая 20 июня на заседании Политбюро, М.С. Горбачёв предложил оставить в руках партии два основных рычага управления: кадры и разработку общей политики, а всё остальное передать советам. Характеризуя намечаемый «политический курс», он заявил:
«Кадры — за партией», «всё остальное — решать через демократические механизмы». И далее: «Партия формирует политику. В этом её смысл. Но если она всё будет тащить на своём горбу, в том числе и горсоветы, и райсоветы, и облсоветы, — ничего не получится. Совет должен заниматься повседневной жизнью народа. И за всё отвечать на своей территории»
В связи с этим, пишет А.С. Черняев, "ещё в середине 1986 г. Горбачёв начал продвигать идею возрождения роли Советов, пытаясь вернуть им права и функции реального управления"
Данный вопрос специально рассматривался на заседании Политбюро 20 июня и на совещании с секретарями ЦК КПСС 23 июня
30 июля было опубликовано Постановление ЦК КПСС, Верховного Совета СССР и Совета министров СССР «О мерах по дальнейшему повышению роли и усилению ответственности Советов народных депутатов за ускорение социально — экономического развития в свете решений XXVII съезда КПСС»
Однако, как отмечает А.С. Черняев, тогда этот «замысел» М.С. Горбачёва «не встретил ни понимания в партии, ни готовности и способности Советов взять на себя предложенную им роль»
Между тем уже тогда замысел генсека шёл ещё дальше. О том, насколько радикальными мыслились эти перемены, Михаил Сергеевич ещё не говорил, но давал понять, что речь идёт об устоях советской системы.
«Мы, — заявил он на упомянутом совещании 23 июня 1986 г., - постоянно должны помнить об издержках однопартийной системы»
По существу это был пробный шар, который должен был подготовить руководство партии к восприятию идеи многопартийности.
Имеющиеся источники пока не позволяют восстановить, как шла подготовка к пленуму по кадрам. М.С. Горбачёв лишь отмечает, что «работа над докладом» для пленума «затянулась» и «пленум пришлось дважды откладывать»
Когда это произошло, ещё требуется установить, но, скорее всего, после возвращения генсека из Рейкьявика. 10 ноября состоялось заседание Политбюро, посвящённое «подготовке пленума ЦК по кадрам». До сих пор об этом заседании мы почти ничего не знаем, если не считать небольшого фрагмента из выступления М.С. Горбачёва, опубликованного в 2006 г. На этом заседании он заявил, что «пленум ЦК по кадровой политике партии» пройдёт «в конце декабря или в начале января»
19 ноября под председательством М.С. Горбачёва состоялось новое совещание, в котором участвовали Н.Б. Биккенин, В.И. Болдин, А.И. Лукьянов, В.А. Медведев, Е.З. Разумов, Г.П. Разумовский, А.Н. Яковлев. В ходе этой встречи было решено расширить тематику пленума и посвятить его вопросу «о перестройке и кадровой политике»
Видимо, только после этого в Волынском закипела работа, в ходе которой едва ли не впервые после Н.С. Хрущёва рассматривался вопрос о переходе к альтернативным выборам. Одновременно было решено скорректировать стратегию перестройки и с этой целью провести XIX партийную конференцию.
1 декабря М.С. Горбачёв собрал членов Политбюро и секретарей ЦК КПСС и вынес на их обсуждение первый вариант «проекта доклада» для пленума по кадрам.
В своём выступлении он заявил, что «по выводам пленум будет равен Съезду» и что главная цель партии на ближайшее время — это «демократизации политической системы и всех сфер общества»
На следующий день посвящённое этой теме совещание было продолжено в узком составе с участием В.И. Болдина, А.И. Лукьянова, В.А. Медведева, А.Н. Яковлева
Подготовка пленума протекала в довольно горячих спорах. Наличие разногласий в данном вопросе признаёт и М.С. Горбачёв:\
Как признался позднее Михаил Сергеевич в интервью радио «Свобода», В.А. Медведев и А.Н. Яковлев «выходили на очень далеко идущие предложения». Но он отклонил их как «несвоевременные»
«Был момент, когда в Завидово, где я работал, дискуссия о структуре и проблематике доклада в рабочей группе приняла такой характер, что я едва не перессорился со своими ближайшими помощниками… Работа была прекращена и возобновилась лишь на следующий день»
Видимо, именно тогда, решив, что пришло время, А.Н. Яковлев представил М.С. Горбачёву свою записку о перестройке, которая была подготовлена им ещё год назад, но которую тогда он не решился показать генсеку.
В ней, как уже отмечалось, он предлагал отказаться от марксизма и в качестве «основных слагаемых перестройки» называл: «рыночную экономику», частную собственность, «демократию и гласность»
Возникшие разногласия, по всей видимости, имели настолько острый характер, что намеченный на конец декабря — начало января пленум пришлось перенести на конец января.
За две недели до него, 14 января, был арестован заместитель министра внутренних дел СССР, зять Л.И. Брежнева — Ю.М. Чурбанов.
«Брежневской партии» было дано понять, что может последовать далее, если она вздумает сопротивляться.
19 января на заседании Политбюро М.С. Горбачёв сделал доклад о кадрах, с которым планировал выйти на пленум.
На этот раз он не вызвал серьёзных замечаний и получил одобрение.
Можно лишь отметить, что, поддержав основные положения доклада, Б.Н. Ельцин обратил внимание на его недостаточную последовательность и радикальность , а А.А. Громыко заявил, что
«стоит вопрос — быть или не быть социалистическому государству»
Анатолий Громыко в январе 1987 года поставил под сомнение существование социалистического строя в СССР
Пленум состоялся 27–28 января 1987 г.
Он открылся докладом М.С. Горбачёва «О перестройке и кадровой политике партии».
Если до этого генсек подчёркивал необходимость преодоления застойного состояния общества и придания его развитию ускорения, теперь он заявил о том, что «необходимость перемен» связана с «опасностью нарастания кризисных явлений в обществе». Главными причинами этого доклад называл сложившийся в предшествующую эпоху внутри советской системы «механизм торможения» и «коррозию власти».
Из этого делалось два принципиальных вывода: о необходимости кадрового обновления всех этажей власти и слома «механизма торможения» путём демократизации общества и реформирования политической системы
«Одним из ключевых направлений демократизации общественной жизни, кадровой политики, — говорилось в постановлении Пленума, — является совершенствование советской избирательной системы. Важно избавить практику выдвижения и обсуждения кандидатов в депутаты Советов от элементов формализма, предоставить избирателю возможность выражать своё отношение к большему числу кандидатур»
Иначе говоря, пленум постановил начать политическую реформу и перейти к альтернативным выборам. Альтернативные выборы представляли собою бомбу замедленного действия, которая при определённых условиях могла взорвать всю прежнюю политическую систему. Неслучайно они стали одним из тех камней преткновения, на котором в своё время споткнулся Н.С. Хрущёв.
28 января 1987 г. пленум избрал А.Н. Яковлева кандидатом в члены Политбюро, Н.Н. Слюнькова и А.И. Лукьянова — секретарями ЦК, освободил Д.А. Кунаева от обязанностей члена Политбюро, а М.В. Зимянина — от обязанностей секретаря ЦК КПСС.
Михаил Зимянин был последним противником "перестройки" кто открыто выступал против Горбачева, с его устранением чиста верхушки партии от патриотов завершилась
Если до этого А.И. Лукьянов возглавлял Общий отдел ЦК КПСС, теперь ему был доверен Отдел административных органов, который курировал КГБ и МВД.
В январе 1987 года Анатолий Лукьянов стал курировать аппарат ЦК, КГБ и МВД в одном лице, он стал верной опорой Горбачева
Заведующим Общим отделом стал В.И. Болдин.
В постановлении Пленума ЦК КПСС от 28 января 1987 года «О перестройке и кадровой политике партии» записано:
«Пленум ЦК подчеркивает, что решающим критерием оценки кадров, их политической и гражданской позиции являются отношение к перестройке, задачам ускорения социально — экономического развития страны, реальные дела по их осуществлению.
Партия будет выдвигать и поддерживать тех работников, которые не только разделяют курс на перестройку, но и активно, творчески включились в процесс обновления, отдают все силы общему делу, умеют добиваться успеха. Кто не в состоянии изменить к лучшему положение дел на порученном участке, остается равнодушным к происходящим переменам, цепляется за старое, тот не вправе занимать руководящий пост»
После Пленума М.С. Горбачёв пригласил В.И. Болдина, В.А. Медведева и А.Н. Яковлева в Кремль на товарищеский ужин.
На основании постановлений январского 1987 г. Пленума ЦК КПСС было решено уже на ближайших выборах в виде эксперимента создать многомандатные округа и провести в них действительно тайные выборы на альтернативной основе. Таким образом предполагалось избрать 2,5 тыс. депутатов в пяти процентах местных советов.
Характеризуя значение январского 1987 г. Пленума ЦК КПСС, А.Н. Яковлев называл его «переломным в ходе мартовско — апрельской революции» 1985 г.
«В сущности, — отмечал он, — перестройка в изначальном её смысле завершилась. Она не могла не завершиться, ибо уже в 1987–1988 годах практически встал вопрос о смене общественного уклада»
Член Политбюро, секретарь ЦК КПСС Александр Николаевич Яковлев открыто заявил что в январе 1987 года встал вопрос о смене общественного строя в стране
Воротников писал о том же:
«…именно январский (1987 г.) Пленум ЦК, стал отправным пунктом постепенного, а потом всё более нарастающего отклонения… от ленинских принципов обновления социализма»
Июньские тезисы
В июне по социализму нанесли новые удары.
Горбачев пишет:
«После поездки в Латвию и Эстонию, я взял кратковременный отпуск и 9 марта уехал в Пицунду. Перед отъездом поставил на Политбюро вопрос о Пленуме по экономической реформе. Просил Рыжкова, Слюнькова, Медведева подготовить соображения на сей счёт. Сам взялся за чтение материалов по экономике»
Отдыхал Михаил Сергеевич недолго. 24 марта 1987 г. он уже вернулся в Москву.
3 апреля состоялось совещание, которое М.С. Горбачёв назвал «стартовым» и на котором, видимо, был решён вопрос о подготовке к пленуму проекта экономической реформы, доклада с её обоснованием и краткого её изложения в виде тезисов.
Горбачев пишет:
«Подготовкой тезисов и доклада, — занялась рабочая группа, в которую вошли, кроме меня, Рыжков, Слюньков, Яковлев, Медведев, ряд учёных и специалистов (Аганбегян, Абалкин, Анчишкин, Петраков, Ситарян, Можин). Привлекались Г.Х. Попов и B.C. Павлов
Все принципиальные вопросы обсуждались с моим участием. Иногда вместе со мной в Волынское, где делалась «черновая работа», приезжал Рыжков. Кроме того, в отделах ЦК и правительстве готовились проекты постановлений, направлявшиеся на апробацию в республики. Одновременно разрабатывался Закон о предприятии»
Выступая 17 апреля на заседании Политбюро и раскрывая истинный смысл провозглашаемых им с открытых трибун лозунгов по поводу «социализма с человеческим лицом», М.С. Горбачёв завил:
«Не чистый социализм, а грязный строить придётся». Ленин как рассуждал? Крупная промышленность и власть у нас, а всё остальное — полная инициатива граждан, дать свободу предпринимательству. Это и есть социализм»
Если оставить в стороне риторику по поводу социализма, приведённые слова генсека свидетельствуют, что весной 1987 г. при подготовке экономической реформы он прямо поставил вопрос о необходимости возвращения к нэповской многоукладной рыночной экономике.
Причём считал необходимым оставить в руках государства только «крупную промышленность». Поэтому все его заявления о «социализме с человеческим лицом» представляли собой лишь дымовую завесу. На самом деле он собирался не реформировать, а демонтировать ту систему, которую называл социалистической.
23 апреля 1987 г. вопрос о состоянии экономики и подготовке экономической реформы был вынесен на заседание Политбюро
30 апреля обсуждение этих вопросов было продолжено
По свидетельству А.С. Черняева, выступая на первом из этих заседаний, министр финансов Б.И. Гостев дал такую оценку сложившейся ситуации:
«Финансовое положение оказалось у кризисной черты, начались инфляционные процессы. 300 млрд — диспропорция между доходами и расходами. Шло скрытое завышение розничных цен под видом улучшения качества. С 1982 г. прекратился рост реальных доходов населения…
Масло в магазинах 3 руб. 40 коп., а себестоимость его для государства — 8 руб. 20 коп., говядина — 1 руб. 50 коп., а производство — 5 руб. Сумма дотации, если ничего не изменим, только на продовольствие вырастет до 100 млрд руб.»
К сожалению, текст доклада Б.И. Гостева пока неизвестен.
Но приведённый размер бюджетного дефицита — это или опечатка, или сознательное искажение реального положения дел, так как в 1986 г. расходы составляли 420 млрд и при дефиците 300 млрд руб., т. е. около 75 процентов, страна находилась бы не «у кризисной черты», а в состоянии экономической катастрофы.
Министр финансов Борис Гостев(крайий справа) критиковал экономическое положение в стране, но сегодня из документов ясно что оно было весьма неплохим
Гостев так или иначе пугал кризисом
Не вносят ясности в этот вопрос и воспоминания М.С. Горбачёва. Отмечая, что именно в это время, «пожалуй, впервые на Политбюро встала в открытом виде проблема бюджетного дефицита», Михаил Сергеевич пишет:
«Гостев, в частности, сообщил, что привлечён 21 млрд рублей кредитных ресурсов для сбалансирования бюджета. А всего прореха составляла 80 млрд руб.»
80 — меньше 300. Но и эта цифра представляется преувеличенной.
Главное же в другом. Для чего понадобилось знакомить Политбюро с дефицитом бюджета, факт которого тогда скрывался?
Что подвигло генсека на такой шаг? Его демократизм? Конечно, нет. Этим самым он не только знакомил членов Политбюро с кризисной ситуацией, зарождавшейся в экономике, но и стремился сломить сопротивление тех, кто был против разрабатывавшейся экономической реформы.
На заседании Политбюро 30 апреля было решено изменить систему планирования и осуществить «переход на оптовую торговлю через Госплан»
Ликвидация Госснаба и переход к оптовой торговле представляли собой первый шаг к рынку, к возрождению товарных бирж.
Работа над тезисами к пленуму захватила «весь апрель и начало мая»
9 мая, в день Победы, «работа над тезисами была закончена» и «сорокастраничный документ разослан членам Политбюро»
«В тезисах, — пишет М.С. Горбачёв, — впервые была нарисована картина надвигающегося на страну экономического кризиса (само слово «кризис» ещё не употреблялось), сформулированы основные направления перестройки управления экономикой и создания надёжно действующего противозатратного механизма»
Как пишет Михаил Сергеевич, в тезисах было «дано развёрнутое обоснование новой модели хозяйственного предприятия… ведущего хозяйство вполне самостоятельно.
Коренным образом менялась «философия» планирования: из директивного, распорядительного оно постепенно должно было стать рекомендательным, прогностическим. Узловым моментом реформы назывался переход к новым принципам ценообразования, по сути дела, сочетающим рыночные механизмы с государственным регулированием»
Лигачев, Горбачев и Рыжков
Учитывая неудачный опыт А.Н. Косыгина, попытавшегося «передать в правительство отделы, созданные в ЦК КПСС для курирования практически всех отраслей народного хозяйства», но встретившего сопротивление «Брежнева и его окружения», которые «восприняли это как попытку лишить партийное руководство рычагов управления, оставить его с одной идеологией», М.С. Горбачёв в 1987 г. не решился вернуться к этой идее открыто.
«Поэтому, — пишет он, — в тезисах лишь в общей форме говорилось, что парткомы не должны вмешиваться в оперативно — хозяйственную деятельность предприятий, им следует сосредоточить усилия на развитии демократических основ управления»
14 мая тезисы были рассмотрены Политбюро
Выступая на этом заседании, М.С. Горбачёв заявил:
«Ситуация в обществе обострилась… Одни говорят, надо ли было начинать, другие кричат панически о приближении 41 — го года и считают, что нужен новый Сталинград, чтобы восстановить порядок»
В данном случае Михаил Сергеевич прежде всего имел в виду выступление писателя Ю. Бондарева на заседании Секретариата Правления Союза писателей России 17 марта 1987 г. Отметив, что некоторые из его коллег уже начали говорить о разгорающейся гражданской войне, он заявил:
«…гражданской войны я в искусстве пока не вижу. Но я бы определил нынешнее состояние русской литературы, осаждённой тоталитарно — разрушающей частью нашей критики, как положение, создавшееся в июле 1941 г., когда прогрессивные силы, оказывая неорганизованное сопротивление, отступали под натиском таранных ударов цивилизованных варваров…
Если это отступление будет продолжаться и не наступит пора Сталинграда — дело кончится тем, что национальные ценности — всё то, что является духовной гордостью народа, будет опрокинуто в прошлое»
Прошло немного времени, и в конце мая — начале июня по Москве стала распространяться листовка, заканчивающаяся словами «Остановить Яковлева»
А.Н. Яковлев познакомил с нею А.С. Черняева 4 июня
В листовке, содержавшей обвинение руководителя Агитпропа ЦК КПСС во враждебной интересам страны политике, выражалась тревога по поводу предстоящего его перемещения на роль «второго человека в государстве» и говорилось:
«Июнь 1987 г. может оказаться таким же роковым для судеб нашего отечества, как и июнь 1941 г.»
21 мая 1987 г. на заседании Политбюро Н.И. Рыжков выступил с докладом «О перестройке деятельности Совета министров, министерств и ведомств сферы материального производства и республиканских органов управления». Основные его предложения сводились к следующему:
а) в непосредственном подчинении союзного правительства остаются только базовые отрасли экономики
б) сокращается число министерств в центре и республиках
в) ликвидируются всесоюзные производственные объединения
г) в министерствах сохраняются только главки функционального характера.
Предложения вызвали много возражений, поэтому было решено — отправить их на доработку
«Одно из пакета, — пишет Н.И. Рыжков, — постановление «О совершенствовании деятельности республиканских органов управления» нарушало много лет просуществовавший отраслевой принцип управления народным хозяйством, передавая многие функции Центра на места. В республику ушло управление отраслями, работавшими на социальную сферу: лёгкая промышленность, агропромышленный комплекс, строительство»
А пока проект экономической реформы обсуждался за закрытыми дверями, в пятом, майском номере журнала «Новый мир» появилась заметка А. Попковой «Где пышнее пироги?»
Статья была готова не ранее 1 января— не позднее 19 февраля 1987 г.
Эта небольшая публикация в своё время произвела эффект разорвавшейся бомбы. Полемизируя со сторонниками «рыночного социализма», с теми, кто считал, будто бы в нашей стране «был построен не совсем тот социализм, который был нам завещан», Л. Попкова писала:
"Тот. Слышите: тот. Именно тот, ибо другой, «купцовский» — это вовсе не социализм». «Нельзя быть немножко беременной, — заявляла она. — Либо план, либо рынок, либо директива, либо конкуренция"
И хотя прямо это не говорилось, нетрудно было продолжить мысль автора: либо социализм, либо капитализм, а чему следовало отдать предпочтение, явствовало из следующих слов: «…где больше рынка, там пышнее пироги»
Со ссылкой на Л. Попкову, обсуждение затронутой ею проблемы в середине июня 1987 г. продолжил академик С.С. Шаталин в интервью, которое он дал газете «Аргументы и факты» и которое было опубликовано под названием «План или рынок?».
«Рыночный социализм» означает, — заявил С. Шаталин, — что все ресурсы в стране распределяются рынком и только им. Но если так, то тогда фактически не существует политического устройства, характерного для социализма.
В таком случае это будет — плохой или хороший, — но капитализм. И ничего больше. Так что «рыночный социализм» — это безграмотная утопия»
Таким образом, С. Шаталин обращал внимание на то, что переход к рынку предполагает осуществление не только экономической реформы, но и реформы всей политической системы и по своей сути означает реставрацию частного капитализма со всеми его атрибутами.
Шаталин заявлял:
«Сейчас в стране производится радикальная экономическая реформа. Замысел её состоит в том, чтобы, с одной стороны, усилить централизованное начало экономического развития, с другой стороны, — в значительной степени расширить хозяйственную самостоятельность предприятий и объединений»
«Полностью принять «рынок» — это значит перейти к капиталистической экономике, этого не будет»
Академик Шаталин с страниц печати заявлял что отказа от социализма не будет
Учитывая, что в те времена существовала цензура, можно утверждать, что обе публикации были по меньшей мере санкционированы, если не инициированы Отделом пропаганды ЦК КПСС, который возглавлял А.Н. Яковлев. К этому следует добавить, что против названных публикаций в руководстве партии не протестовал никто, в том числе и М.С. Горбачёв.
11 июня вопрос «О переводе объединений, предприятий и организаций отраслей народного хозяйства на полный хозяйственный расчёт и самофинансирование» был вынесен на заседание Политбюро
По свидетельству Н.И. Рыжкова, вокруг этого вопроса развернулись горячие споры
Не возражая против самой идеи хозрасчёта и самофинансирования, В.И. Воротников, например, выразил удивление: о каком самофинансировании в данный момент может идти речь, если многие предприятия в долгах, как в шелках
Нетрудно понять, что в таких условиях переход к полному хозрасчёту и самофинансированию мог иметь своим следствием или банкротство таких предприятий, или же искусственное взвинчивание ими цен как самого простого способа повышения рентабельности.
12 июня А.С. Черняев записал в дневнике:
«М.С. уединился с Яковлевым в Волынском — 2. Готовят доклад к пленуму, который по значению приравнивается к 1921 и 1929 гг.»
Во время подготовки пленума ЦК, посвящённого экономической реформе, между генсеком и премьером возникли серьёзные разногласия.
«Первое столкновение мнений, — констатирует М.С. Горбачёв, — произошло уже на стартовом совещании при подготовке тезисов и доклада 3 апреля»
На одном из последних заседаний Политбюро перед пленумом, вероятно, 18 июня, страсти, по свидетельству Н.И. Рыжкова, разгорелись настолько, что дело дошло до взаимных обвинений и даже оскорблений. На следующий день, в пятницу, Николай Иванович попросил Михаила Сергеевича о встрече и в субботу между ними состоялся разговор, в ходе которого премьер поставил вопрос ребром: или наиболее радикальные предложения убираются из проекта решений пленума, или он уходит в отставку
Что же заставило премьера пойти на такой шаг?
М.С. Горбачёв утверждает в своих мемуарах, будто бы главное разногласие между ним и Н.И. Рыжковым было связано с планированием.
«Ещё перед июньским Пленумом, — отмечает в своих воспоминаниях Михаил Сергеевич, — Рыжков рассуждал, что если позволить предприятиям планировать свою работу, перевести их на самостоятельность и самоокупаемость, то потеряет смысл пятилетний план, надо будет его в корне пересмотреть или вообще отменить. Премьер отстаивал «незыблемость» заданий пятилетки, хотя даже по итогам 1986 — го и 1987 — го годов было ясно, что их не удастся выполнить»
Но ведь цель плана не только в том, чтобы обязательно выполнить все намеченные показатели, но и в том, чтобы, с одной стороны, стимулировать предприятия к максимально напряжённой деятельности, с другой стороны — обеспечивать большую или меньшую согласованность в их деятельности.
Не отрицая разногласий между генсеком и премьером в вопросе о плане, следует отметить, что дело заключалось не только в этом,
«…до 1987 г., - пишет Н.И. Рыжков, — я Горбачёву верил… Но лётом 1987 г… у нас с Горбачёвым появились первые серьёзные разногласия стратегического плана. Он предлагал в 1988 г. сделать то, что Гайдар осуществил 2 января 1992 г.»
Николай Рыжков признал то что Горбачев хотел провести либеральные реформы 1992 года еще в 1987 году, т.е. опередить Чубайса и Гайдара
На заданный ему вопрос, что это значит, Николай Иванович ответил, что М.С. Горбачёв считал необходимым уже с 1 января 1988 г. не только перевести предприятия на полный хозрасчёт и самофинансирование и в связи с этим отказаться от директивного планирования, но и отпустить цены в свободное плавание.
Данный факт — намерение М.С. Горбачёва начать экономическую реформу с перехода к свободным ценам — подтвердил и А.И. Лукьянов
Нетрудно понять, что отказ государства от регулирования цен одновременно с отказом от директивного планирования и переводом предприятий на самофинансирование должен был в 1988 г. взорвать советскую экономику.
Не желая раньше времени идти на раскол в руководстве партии, М. Горбачёв вынужден был пойти на уступки. Оценивая в связи с этим проделанную работу, Михаил Сергеевич пишет: «Документы Пленума носили компромиссный характер». Этот факт признаёт и Н.И. Рыжков
«В субботу 20 июня, — вспоминает М.С. Горбачёв, — я пригласил Рыжкова в Волынское для окончательного согласования позиций. В разговоре приняли участие Яковлев, Слюньков, Медведев». Из дневника А.С. Черняева явствует, что в этом совещании принимали участие также он и В.И. Болдин. Причём полностью устранить разногласия с премьером не удалось, поэтому дальнейшее рассмотрение некоторых спорных вопросов было решено «оставить до Политбюро».
25–26 июня, наконец, состоялся Пленум ЦК, на котором были рассмотрены два вопроса:
1) «Задачи партии по коренной перестройке управления экономикой»,
2) XIX партконференция
Основные положения одобренной пленумом экономической реформы можно свести к следующему:
а) директивное планирование было решено заменить на индикативное, т. е. рекомендательное
б) в основу взаимоотношений предприятий и государства должен был лечь государственный заказ
в) производимую сверх госзаказа продукцию предприятия могли реализовать по договорным ценам
г) предполагалось увеличить размер оставляемой в руках предприятий прибыли
д) отменялись всякие ограничения на размер заработной платы.
Одновременно намечалось дальнейшее расширение хозяйственной самостоятельности Советов всех уровней. Осуществление этой реформы было решено проводить не сразу, а поэтапно в течение двух лет: 1988–1989 гг.
Касаясь вопроса о том, что расширение хозяйственной самостоятельности не сопровождается одновременным созданием необходимой «нормативной базы», генсек произнёс крылатую фразу: «Разрешить делать всё, что не запрещено законом». Эти слова стали лозунгом не столько созидания, сколько разрушения.
Член Политбюро Воротников пишет:
«…позже, внимательно вчитываясь в доклад Горбачёва, мне стало виднее, что он, провозглашая лозунг «больше социализма», опираясь якобы на социалистические принципы развития экономики, на самом деле уже становился рупором экономистов — рыночников, исподволь, в завуалированном виде готовивших общественное мнение к изменению курса перестройки. Понимал ли это тогда сам Горбачёв? Вот в чём вопрос»
М.С. Горбачёв как раз всё понимал, не понимал этого В.И. Воротников, а вместе с ним и многие другие партийные и хозяйственные руководители, привыкшие смотреть в рот своему начальству.
Между тем решения июньского 1987 г. Пленума ЦК КПСС представляли собой лишь начало более радикальных экономических перемен.
«Мы, — заявил осенью 1987 г. А. Аганбегян, — пока не собираемся создавать акционерный капитал, выпускать акции. Просто нельзя всё сразу. Мы развиваем и углубляем рынок потребительских товаров, создаём новый для нас рынок средств производства, будет оптовая торговля ими, намечаем реформу цен. Если ко всему этому мы ещё создадим рынок капитала, биржи, то это может нас вывести из экономического равновесия»
Таким образом, переход к хозрасчёту и самофинансированию рассматривался лишь как шаг на пути к созданию многоукладной рыночной экономики. Этот факт подтвердил в беседе со мной и Н.И. Рыжков
26 июня 1987 г. пленум перевёл Н.Н. Слюнькова, В.П. Никонова и А.Н. Яковлева в члены Политбюро, избрал кандидатом в члены Политбюро Д.Т. Язова и освободил от своих обязанностей С.Л. Соколова
Пленум принял также решение созвать в следующем году XIX партийную конференцию и вынести на неё вопрос о реформе политической системы
Многие связывали с июньским Пленумом 1987 г. надежды на изменения к лучшему. Однако, оценивая значение одобренной им экономической реформы, А.С. Черняев пишет:
«Отход от советских методов планового хозяйства и инициированные Горбачёвым нововведения резко ухудшили экономическую ситуацию, а с нею и всю психологическую атмосферу в стране. А закон о предприятии, наверное, стал первым толчком к развалу экономики»
Обратите внимание, это пишет не оппонент генсека, а один из его ближайших советников, принимавший самое активное участие в разработке этой политики.
Во время одной из бесед с Н.И. Рыжкову был задан вопрос: думали ли они о возможных издержках экономической реформы. Ведь даже у лекарств есть противопоказания. Желая заострить проблему, я сформулировал её так: создавая яд, готовили ли вы противоядие. Ответ был отрицательным
12 октября 1987 г. Михаил Сергеевич посетил Ленинград. Выступая на Марсовом поле, он прежде всего предупредил собравшихся здесь о том, что «в ходе развёртывания перестройки, демократии, внедрения нового хозяйственного механизма» «проблемы будут нарастать», а затем заявил:
«Сегодня судьба нашего поколения во многом схожа с судьбой ленинградцев, которые тут боролись и выстояли. Так и нам теперь надо выдержать»
Говоря о тех ленинградцах, которые «тут стояли и выстояли», М.С. Горбачёв имел в виду тех, кто защищал Ленинград в период блокады.
Но тогда получается, что он сравнивал грядущие трудности с теми, которые пережило блокадное поколение. Следовательно, в отличие от премьера он не только думал о возможных издержках перестройки, но и понимал, что она поведёт не просто к экономическому кризису, а к экономической катастрофе.
Свидетельствует Валентин свидетельствует Павлов:
«Мне кажется, уже в то время у Горбачёва под напором первых серьёзных неудач перестройки вызрела главная «идея» дальнейших действий — взять курс на погром, на разрушение экономики, списав разруху на последствия брежневского правления»
Далее Павлов пишет так:
"Нам удалось отработать теорию и механизм рыночного перехода. Была намечена так называемая тактика «салями». Её суть сводилась к следующему: постепенно, эволюционно, частями отрезать от централизованного планирования отрасль за отраслью и переводить их в режим рыночной экономики.
Начавшись медленно, этот процесс стал бы ускоряться в геометрической прогрессии и, по расчетам, занял бы 5–7 лет. Без великих потрясений! Тактика «салями» распространялась и на такую важнейшую сферу, как ценообразование"
М. С. Горбачев, по словам Павлова,
«боялся назвать вещи своими именами»: «рынок — рынком, частную собственность — частной собственностью», поэтому пользовался «идеологической ширмой».
И тут Павлов делает очень важное признание. Оказывается, еще при подготовке экономического Пленума ЦК КПСС 1987 года
«эти понятия в полный голос обсуждались среди разработчиков и даже фигурировали в проектах документов»
Валентин Павлов признает что в 1987 году стал вопрос о проведении либеральных реформ, которые были осуществлены в 1992 году
И Павлов принимал участие в той работе. Следовательно, замысел буржуазного переустройства СССР возник не на рубеже 80–90–х годов (как сейчас полагают многие, считая, будто Горбачёв, убедившись, что советская экономика не поддается реформированию, поневоле обратился к буржуазной рыночной системе), а существовал уже в 1987 году.
Он вынашивался, стало быть, раньше. А это означает, что в 1985 году Горбачев пришел к власти с мыслью о буржуазной реставрации.
Главный вывод Павлова звучит так:
«Если приподняться над событийной текучкой, то суть того времени сводилась к следующему. В повестке дня стояла буржуазно — демократическая революция».
Конец единства
С началом демонтажа социализма приходил и конец единства в руководстве страны.
Политбюро в конце 1987 года начало раскалываться группы влияния, было три группы, но ни одна из них не ставила целью защиту социализма и СССР
Г.Корниенко свидетельствует:
"Противоречия в руководстве КПСС и государства назревали и нарастали. К концу 1987 года единство в нем уже было далеко не такое, как ранее. Большая часть членов Политбюро ЦК КПСС (А. А. Громыко, Л. Н. Зайков, В. И. Никонов, М. С. Соломенцев, Н. Н. Слюньков, Г. И. Разумовский) следовала за М. С. Горбачевым, не претендуя на какую-то свою роль.
Другие члены Политбюро (А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе, Б. Н. Ельцин) уже тогда по существу стояли правее М. С. Горбачева, а по многим вопросам занимали вообще антисоциалистические позиции.
Члены Политбюро, стоявшие на принципиальных позициях, которых все больше тревожила проводимая в то время политика (Е. К. Лигачев, Н. И. Рыжков, В. И. Воротников, В. М. Чебриков, В. В. Щербицкий), действовали каждый сам по себе. Для этих людей какая-либо возможность фракционной борьбы была исключена.
Но на заседаниях Политбюро, а иногда и при выступлениях в средствах массовой информации противоречия, возникавшие между этими деятелями и Горбачевым, а особенно между ними, с одной стороны, и Яковлевым, Шеварднадзе и Ельциным — с другой, проглядывались все явственнее. Авторы не могли не заметить различий во взглядах этих людей при рассмотрении вопросов и на Политбюро.
В конце 1987 года Александр Яковлев решил что пришло время....
Впервые открыто противоречия проявились на Пленуме ЦК КПСС перед 70-й годовщиной Октября. На нем с особой оценкой хода перестройки выступил Б. Н. Ельцин.
Расслоение происходило и в ЦК КПСС, с той только разницей, что в Центральном Комитете большинство тогда принадлежало коммунистам, стоящим на принципиальных позициях. Однако (как это ни горько, но нужно признать) ЦК КПСС послушно следовал за Политбюро ЦК КПСС. Правда, отдельные и очень резкие критические выступления на Пленумах были, но М. С. Горбачев их умело нейтрализовал.
Таким образом, есть все основания говорить о том, что 1987 годом заканчивалось единство в Политбюро, ЦК КПСС и в партии в целом как в оценке перестроечных процессов, так и в практической работе по их реализации."
И тем не менее в 1987 году Михаил Горбачев стал человеком года. В этом году стало окончательно ясно что СССР добровольно проиграл "холодную" войну и начал отказ от социализма
Комментарии