"Бандит" в России, звучит гордо.

Время в российских городах течет по-разному. Кажется, что где-то кровавые 1990-е давно остались за поворотом, а где-то, несмотря на внешнюю цивилизованность, до нынешнего дня царит бандитский беспредел.

Не ошибешься с выводом, въезжая в столицу «АвтоВАЗа» город Тольятти: там даже на рекламных щитах местный криминал с помпой дает о себе знать, подписываясь просто: «Братаны». Видно, тем, от кого еще десяток лет назад стонали трассы, ведущие от гиганта автопрома, подросла достойная смена.

Час езды — и вы в областном центре — Самаре, где в самом городе и окрестностях сегодня вполне уверенно себя чувствуют организованные преступные формирования (ОПФ) с говорящими названиями: «Барыги», «Боксеры», «Общак» и т. д. Впрочем, какие-нибудь «Индейцы», «Шамили» и «Сироты» граждан тоже радуют мало.

Ни для кого не секрет и то, что многие ОПФ самарской земли имеют сегодня «карманные» частные охранные структуры. Местная милиция не рискует вступать с ними в серьезные споры. Периодически находит в их деятельности незначительные, «дежурные» недостатки — и все расходятся, довольные друг другом. Стражи порядка записывают себе в актив очередной протокол и мелкий штраф. Криминальные ЧОПы продолжают свои непосильные труды, а областное ГУВД исправно утверждает графики заслушивания о проделанной работе по противодействию ОПФ и их «карманным армиям».

Конца этому до последнего времени, казалось бы, не предвиделось. Однако произошли долгожданные изменения в законодательстве об охранной деятельности и оружии, а потому началась подготовка к передаче ЧОПовских «огнестрелов» на баланс милиции (для целей охраны предполагалось получать его лишь во временное пользование). Перед этим, конечно, хорошо было бы проверить, не слишком ли ЧОПы (в первую очередь, с сомнительной репутацией) заигрались со своими «стволами». Потому что если вдруг сотрудники милиции и решали хоть глазком взглянуть на околокриминальные арсеналы, их порой встречал замок на дверях. Мол, пистолеты и ружья — пока еще наша частная собственность, и хотим ли мы видеть у себя проверяющих, это еще большой вопрос. Как правило, ничего подобного «барыги» с «боксерами», конечно, не желали.

Ветер перемен подул, как водится, из столицы. На частную охрану Самарской губернии обратили внимание структуры федерального уровня.

Большей частью самарские «силовики» (как государственные, так и частные) этому рады, естественно, не были. Люди в погонах не спешили менять свой устоявшийся мир, замешанный на свойских отношениях со старыми добрыми криминальными ЧОПами, ставшими чуть ли ни местной достопримечательностью. Тем более что в случае какой-то милицейской активности охранная братия могла стать для своих вчерашних приятелей в погонах даже небезопасной.

Ну, а про «барыг» и «боксеров» с их собственными вооруженными до зубов мини-армиями нечего было и говорить. Как старые, так и новые законы они абсолютно не готовы были примерять на себя. ОПФ не допускали и мысли, что кто-то может потревожить покой их тайных оружейных комнат, отвлекая тем самым от основных «профессиональных обязанностей».


Не торопились ничего менять и местные «красные» ЧОПы-монстры, выросшие еще на закваске советских спецслужб. Их ветераны-руководители к криминалу, конечно, не подходили и на пушечный выстрел; однако, будучи людьми солидными, интересовались преимущественно охраной таких же солидных объектов, вроде банков.

И в этом тихом волжском омуте существовали стабильно и благополучно все, кроме рядовых граждан. На вечерних самарских улицах они запросто могли наскочить на «стрелку» (о которой в столицах давно позабыли). Днем на рынках и автостоянках они могли лицезреть, как крепкие молодцы оттесняют конкурентов дедовским способом «стенка на стенку» или перебрасыванием через забор. Ну и, конечно, в такой уголовной обстановке ОПФ делали землякам — предпринимателям предложения, от которых те не смели отказаться. Потому что красивую жизнь «авторитетам» и их гвардии обеспечивают все-таки граждане. И кроме них оплачивать всю эту красоту, к сожалению, просто некому.

С приближением московского шторма приволжские околокриминальные арсеналы начали с бульканьем идти ко дну. Многолетняя бесконтрольность привела к тому, что все мыслимые правила оборота ЧОПовского оружия даже не то, чтобы нарушались, а просто были забыты до степени полной неисправимости. За его сохранность и учет нельзя было поручиться медным грошом. И когда местная милиции, стряхнув пыль с текстов законов и приказов, под зорким столичным оком вынуждена была начать изымать «стволы» (которые, по хорошему, и выдавать-то не полагалось), это, конечно, мало кому понравилось.

Если говорить точно, это могло прийтись по душе только законопослушному приволжскому населению. Но как раз оно о действиях милиции знало гораздо меньше, чем о движениях каких-нибудь «законовских» или «королевских» криминальных кланов родной губернии.

В первую очередь беспокойство почувствовали тольяттинские и самарские теневые лидеры, давно позабывшие о том, что, как ни странно, их «карманные» ЧОПы тоже должны быть подконтрольны органам внутренних дел, а никак не наоборот.

При начавшихся реальных, а не «бумажных» проверках милиционерам порой приходилось, попросту говоря, целовать дверь. Руководители неблагонадежных ЧОПов областного центра и города Тольятти в массовом порядке опасно заболевали, уезжали в командировки, отбывали в отпуска и отправлялись за тридевять земель на повышение квалификации. Заканчивалось все это, впрочем, плохо, потому что новый закон смотрел на подобные выходки сурово. За необеспечение доступа в комнату хранения оружия можно было схлопотать приостановление действия лицензии без суда.

Наверно, самарские милиционеры, которые все-таки осмелились потревожить неприкасаемые оружейные чертоги, при виде глухих замков не раз добром вспомнили это справедливое нововведение.

Но тем ЧОПам, которые считали, что им не писан никакой закон, оно категорически не нравилось.

Довольно скоро они сообразили, что саботировать его можно простым методом — оказывая давление на потенциальных свидетелей и понятых. Эти люди требуются во всех случаях изъятия оружия или создания препятствий проверяющим. Поскольку процедуры это долгие и сложные, на них согласится не всякий человек.

А когда речь идет о ЧОПе, который всему городу известен как бандитский, на них вряд ли кто-то согласится вообще. Может, найдутся единицы. Нужно быть мужественным человеком и уважать закон. А еще верить в правильное будущее своей страны, своего города, своих близких и свое лично.

Только и всего. Большего не требуется.

И так получилось, что все это нашлось у отдельно взятого жителя города Самары, которого звали Саша Будаев.

Как у человека, успевшего прожить целых 37 лет, у него был солидный счет фактов биографии: ОМОН, Чечня, награды, отставка по выслуге, руководство ЧОПом, счастливая семья, верные друзья, мощный автомобиль и твердые принципы. Практически весь этот перечень для людей оборачивается тем, что потом в здании ГУВД вывешивается некролог, а за гробом движется довольно длинная похоронная процессия. Вот, собственно, и все.

Поскольку невозможно сомневаться, что Саша нынче среди ангелов, плакать по нему, может, даже и не совсем прилично. Если выбирать, где лучше обустраиваться — в Самарской губернии среди откровенного криминала или же в райских кущах, то даже смешно и спрашивать. Когда тебя ночью ждут в подъезде то ли трое, то ли пятеро человек, перебивают ноги, ты падаешь и тебя забивают насмерть, превращая голову в кровавое месиво, ты в какой-то момент, должно быть, отчетливо это понимаешь. Тем более что золотая цепь, перстень с бриллиантами и бумажник остаются при тебе. Чтоб уж ясно было любому и каждому, что ты не жертва ограбления, а показательно замучен за то, что помогал утверждать закон и порядок. То есть что ты уж точно ангел.

А об ангелах глупо и горевать.

На небесах, наверно, Саше восстановят разорванные ноздри, вставят выбитые зубы, нарастят русые пряди над раной от арматуры. Да, вот еще бы не забыть убрать с области отбитых сердца и легких следы кровоизлияний, а то старый врач в приемном покое подумал, будто в грудь не раз вогнали что-то вроде шила. Даже странно так ошибаться опытному человеку. Это же просто били с такой силой. Словом, Саше повезло: он сейчас на небесах уж точно такой же красивый и светлый, как был. Это матери его не повезло, когда у нее руки испачкались его остывшей кровью, а Саше вот повезло. Жил красиво, закончил жизнь красиво, а на небесах стал совсем молодец. Жена у него не работала, воспитывала дочку, но они как-нибудь не пропадут, надо думать. Словом, все бы ничего, и грех жаловаться.

Единственное, что вряд ли придется самарским оперативникам и следователям хвастаться раскрытым убийством. Но вообще-то они и так себя чувствуют неплохо и живут на широкую ногу. И потом, после Сашиной смерти милиционеров, рискующих всерьез, а не для проформы проверять криминальные ЧОПы с их хозяевами, не станет вообще. Приволжские предприниматели будут еще более безропотно отдавать «авторитетам» деньги. И жизнь на самарской земле станет еще более тихой и складной, причем статистика зарегистрированной преступности и коррупции даже пойдет вниз.

Ради всего этого Саше стоило ночью войти в подъезд и, упав с перебитых ног, понять, что эти ребята его не просто бьют, а убивают. Зато побыл человек понятым и вообще помог милиции, из которой сам же вышел. Официальных лиц не тронут, потому что потом слишком долго придется лежать на дне и значит, нести всякие убытки. А бывший омоновец Саша Будаев, несмотря на мальчишескую внешность, уже пенсионер, так что после его смерти большого шума не предвидится.

И главное — останется в неприкосновенности оружие у тех людей, которым оно действительно нужно для производственных целей. Или просто для бандитского самоутверждения, что бывает тоже часто. Пускать оружие в ход не всегда удобно, зато впечатление оно производит.

Хотя, если разобраться, не так оно, может, им и необходимо. Как Саша его не носил, так и они, как видно, иногда предпочитали обходиться вовсе без него. Даже трудно понять, зачем им хлопоты с лицензиями, оружейными комнатами и учетными книгами. Они отлично умеют убивать арматурой. И даже просто ногами.