Нужна ли Западу демократия на Ближнем Востоке?

Парижские теракты вновь вызывают вопросы: почему именно мы? Точно так же после событий 11 сентября американцы спрашивали: "Почему мы?"

Сегодня европейские политики и журналисты все еще ищут ответ на вопрос, почему так много молодых мусульман переходят на сторону радикального ислама.

Среди наиболее вероятных двигателей джихадизма называют религиозные мотивы, плохую экономическую ситуацию и политику Запада на Ближнем Востоке. При этом большинство экспертов и политиков едины в своем мнении о том, что Запад не знает, как реагировать на так называемое "Исламское государство".

Замешательство Запада выражается в его отношении к демократии в арабском мире. За несколько недель до того как был отдан приказ о вторжении в Ирак в 2003 году, президент Джордж Буш сказал, что как только Саддам Хусейн будет смещен, Ирак станет "маяком демократии для всего Ближнего Востока".

Неоконсерваторы верили, что преимущества демократии настолько очевидны, что при благоприятном развитии событий иракцы сами поймут это. Подобная идея сработала в бывшем СССР, так почему бы ей не сработать и на Ближнем Востоке?

Но, вдали от западного либерализма, Ирак погрузился в гражданскую войну. И западным политикам пришлось выучить урок: нельзя заставить стану принять демократию насильно.

И если ситуация в Ираке убедила всех, что насаждение демократии невозможно, то "арабская весна" вновь подняла вопрос о том, действительно ли Запад хочет демократии на Ближнем Востоке. Или на самом деле просто боится того, что может принести ближневосточная демократия?

ФИНАНСИРОВАНИЕ МУБАРАКА

В течение десятилетий джихадисты – так же как и западные либералы – утверждали, что бесконечная риторика Запада о демократии неубедительна. В конце концов, задавались они вопросом, разве не Запад прикрывает ущемление прав человека в Саудовской Аравии?

И разве не американские деньги финансировали приход к власти бывшего президента Египта Хосни Мубарака?

Они вспоминают и события в Алжире в 1992 году как яркий пример двойных стандартов Запада. Когда партия "Исламский фронт спасения" была на пути к победе в выборах, вздох облегчения был отчетливо слышен со стороны западных государств, когда в страну вошли войска, саму партию запретили, а ее членов задержали.

Страх перед радикальным исламизмом сильнее всего проявляется, пожалуй, в Израиле. Возможно, это самая развитая демократия на Ближнем Востоке, но что было бы, если враждебность арабского большинства нашла свое демократическое выражение?

Если бы ближневосточные правительства поступали согласно своим желаниям, у Израиля были бы большие проблемы.

Эта идея наиболее ярко проявилась, когда движение ХАМАС выиграло выборы на палестинских территориях в 2006 году. И израильские, и западные власти отказались принимать новоизбранных представителей на том основании, что они хотели уничтожить Израиль.

В течение нескольких месяцев выбранные представители от ХАМАС оказались в израильских тюрьмах.

Победа на выборах в Египте движения "Братья-мусульмане" в очередной раз обозначила дилемму Запада. И давайте не будем забывать, что и ИГ, и "Аль-Каида" не разделяют убежденности "Братьев-мусульман" в том, что исламисты могут прийти к власти путем выборов.

"АРАБСКАЯ ВЕСНА": ВО ВРЕМЯ И ПОСЛЕ

Бахрейн. В 2011 году протестующие вышли на улицы. Они требовали демократических свобод и прекращения дискриминации шиитского большинства властями, состоящими из суннитского меньшинства. Выступления были подавлены при помощи полиции и армий соседних стран. Король Хаман принял к сведению рекомендации комиссии по расследованию, однако подавление выступлений продолжались в том же жестком режиме.

Египет. Массовые протесты заставили президента Мубарака покинуть свой пост после трех десятилетий у власти. Парламентские и президентские выборы выиграли "Братья-мусульмане", однако избранный президент Мохаммед Мурси очень скоро спровоцировал народный гнев, наделив себя и своих соратников большими полномочиями и стремясь инициировать принятие исламской конституции. После миллионных протестов в стране Мурси был свергнут при помощи армии, а выборы выиграл бывший военный Абдель Фаттах ас-Сиси.

Правительство объявило "Братьев-мусульман" террористической организацией, заключив под стражу многих ее лидеров, а также многих либеральных критиков режима.

Ливия. Антиправительственные демонстрации, начавшиеся в феврале 2011 года, переросли в вооруженное восстание против правящего четыре десятилетия полковника Муаммара Каддафи. Вмешательство западных стран было поддержано Советом безопасности ООН, который санкционировал "все необходимые меры" для защиты гражданского населения. Каддафи бежал, был захвачен в плен и казнен повстанцами в августе 2011 года. Последовавшая за этим борьба за власть между соперничающими группировками привела к свержению признанного международным сообществом правительства и разделению Ливии на воюющие вотчины.

Сирия. Уличные выступления 2011 года, казалось, были нацелены только против президента Башара Асада. Но мирные выступления переросли в вооруженные столкновения, а в конфликт оказались вовлечены несколько сторон. В конфликте также участвовали и западные страны: одни защищали режим Асада, другие поддерживали повстанцев. Экстремистская группировка "Исламское государство", появившаяся в Ираке, воспользовавшись нестабильной ситуацией в стране, захватила сирийские территории на севере и востоке страны. Тысячи людей погибли в вооруженном конфликте, миллионы стали беженцами и покинули Сирию.

Тунис. Страна, где зародилась "арабская весна". Началом ее стало самосожжение безработного Мохаммеда Буазизи в декабре 2010 года после того, как власти запретили ему продавать овощи. Это событие повлекло за собой массовые протесты. За отставкой и бегством президента Зина эль-Абидина Бен Али последовали первые в истории Туниса парламентские и президентские выборы. Несмотря на то, что в стране происходят политические убийства и теракты, Тунис считается образцовой арабской страной, вышедшей из ситуации свержения президента, занимавшего пост более 20 лет.

Йемен. Президент Али Абдалла Салех стал четвертым арабским лидером, свергнутым со своего поста. Однако его свержение не ограничило его влияние, он остался в стране, сформировав альянс со своими бывшими врагами. Он выступил против влияния Саудовской Аравии и коалиции арабских государств. Преемник Салеха Мансур Хади оказался неспособен утвердить свою власть в стране, и в Йемене продолжаются конфликты враждующих группировок, в числе которых и местное ответвление "Аль-Каиды".

МЕНЬШЕЕ ЗЛО

Опасаясь влияния "Братьев-мусульман", власти Саудовской Аравии и стран Персидского залива убедили Запад, что сохранение у власти египетского президента Мурси может быть рискованным.

Египетская армия вместе с уличными протестантами, требовавшими отмены результатов выборов, выглядели меньшим злом.

Такая политика, возможно, была рождена вполне понятными предосторожностями. Как еще можно было расценивать победу "Братьев-мусульман" на выборах как не начало создания заявленного братством полноценного Исламского Государства?

Однако, отвергнув победу "Братьев-мусульман", Запад вложил оружие в руки исламистам. "Нет смысла голосовать за "Братство", им все равно не дадут власть, даже если они выиграют выборы. Но вы можете воевать вместе с нами", - таково было послание радикальных исламистов.

Между тем ситуация в Тунисе говорит о том, что демократия может работать. Тунисский эквивалент "Братьев-мусульман", партия "Эннахда", победившая на выборах, доказала, что способна на компромиссы. Правительство, сформированное после выборов, добровольно ушло в отставку с целью достижения более широкого участия других партий в принятии конституции.

Однако Тунис всегда был на обочине большой политики. Египет на политическом поле значит гораздо больше. И когда сторонники "Братьев-мусульман" оказались в тюрьме президента Сиси, джихадисты получили четкое послание, как противостоять деспотии правительства Каира.

Египетские события оказывают влияние на весь регион. Эти противоречия наиболее ярко проявляются сегодня в Сирии. С одной стороны, Запад хочет, чтобы Асад ушел, с другой - опасается принимать жесткие действия для его свержения из страха последствий, которые оно может за собой повлечь.

Как будет выглядеть Сирия после Асада? Кто победит на выборах? Придут ли к власти сунниты? Понравится ли это Западу? А Израилю?

То, что Запад так и не смог использовать демократию, свободы и безопасность на Ближнем Востоке в качестве оружия против ИГ и "Аль-Каиды", является результатом противоречия, когда, выступая за демократию, Запад боится ее последствий.

  Оуэн Беннетт-Джонс