ФСБ должна платить за информацию о терактах

Президент Дмитрий Медведев провел 30 марта совещание по вопросам совершенствования судебной системы, в ходе которого заявил о возможности ужесточения законодательства по статьям Уголовного кодекса РФ, связанным с терроризмом. «Есть резон еще раз вернуться к проблематике отправления правосудия по террористическим статьям, по статьям «терроризм» и примыкающим преступлениям и поговорить о совершенствовании такого рода практики», - сказал глава государства.

Тем временем комитет Совета Федерации по правовым и судебным вопросам намерен в ближайшие дни разработать поправки в действующее уголовное законодательство, предусматривающие смертную казнь за организацию и проведение терактов, повлекших массовую гибель людей. «Это наша реакция на вчерашние трагические события в Москве», - заявил председатель комитета Анатолий Лысков.

Есть ли смысл вводить смертная казнь для террористов, рассуждает адвокат Игорь Трунов.

«СП»: – Игорь Леонидович, сенаторы всерьез предлагают вернуть смертную казнь, или просто пиарятся?

– Они пиарятся. Сенаторы используют момент, нагнетают атмосферу видимости борьбы с терроризмом. Ведь что они предлагают? Ввести смертную казнь за организацию и проведение терактов. Но назовите мне хотя бы одно уголовное дело, где судили организаторов терактов. Я такое дело не помню. То есть, желаемое – наказать организаторов, которых никогда к ответственности не привлекали – выдается за действительное.

Конечно, это злободневный вопрос – привлечение к ответственности организаторов, которых мы никогда не ловили. Судили, если помните процесс по взрывам домов в Москве, исполнителей – Крымшамхалова, Батчаева и Деккушева. Как правило, исполнители – это полуграмотные «торпеды», которых наняли за небольшую сумму денег, а истинные организаторы – финансисты, идеологи – всегда оставались за кадром.

«СП»: – То есть, казнить все равно некого?

– Да. Ужесточение наказания никакой роли не сыграет – с точки зрения противодействия терактам. А вот неотвратимость наказания – ключевой пункт контртеррористической работы, и здесь у нас самые большие проблемы. Нужно менять не законодательство, а работу правоприменителей – наших спецслужб. Они расписались в своем неумении работать. Поэтому ключевое направление деятельности – реформирование аппарата спецслужб, который вот уже второй десяток лет ничего не может сделать с этой бедой, терроризмом.

Мы не видим ни одного судебного процесса, который бы имел реальный профилактический эффект – когда бы судили тех, кто финансирует террористов. Ведь в этом – ключ к пресечению террора. Пока есть деньги, в бедных регионах всегда будет возможным навербовать смертников, организовать для них тренировочные лагеря, наладить промывку мозгов.

«СП»: – Что же нужно делать?

– Видимостью работы у нас здоровы заниматься. А вот предложить какие-то меры по улучшению работы наших спецслужб, улучшению оперативно-розыскной работы, улучшению борьбы с финансированием терроризма – это было бы серьезный разговор. Здесь необходимо введение ряда поправок, дополнительных пакетов льгот для оперативных сотрудников, материальных методов их стимулирования. Обратите внимание: ни одного призыва не прозвучала о том, что если гражданам известна какая-то информация об этих терактах, государство готово платить за эту информацию. Материальное стимулирование – это сегодня вещь кардинальная, почему же такие предложения не звучат? В законе такая возможность прописана, средства на это выделяются. Куда они деваются, эти средства? Я уверен, что они списываются, растворяются. А это – одна из мер противодействия терроризму.

«СП»: – А что Медведев имеет в виду, говоря о «проблематике отправления правосудия по террористическим статьям»?

- Я бы имел в виду улучшение качества работы, допустим, суда общей юрисдикции. Это улучшение транспарентности суда. Смотрите: у нас были процесс по взрывам домов в Москве. Процесс сделали закрытым, нам, адвокатам, накинули удавки в виде подписок о неразглашении. В результате в воздухе повис вопрос: а кто взрывал эти дома. Тут же появилась брошюра, что дома взрывает ФСБ.

Я же считаю, такие процессы нужно, как минимум, транслировать в интернете. Чтобы было понятно, что мы судим тех и за то, а не непонятных «торпед», непонятно за что – в угоду статистике и «палочной» системе.

«СП»: – Вообще, вычислить террористов – реально?

– Нужно понимать, что подготовка к теракту занимает два-три месяца. Будущие исполнители терактов все это время живут среди нас. Эти люди снимают квартиры в Москве или Подмосковье, покупают продукты, приобретают компоненты для изготовления взрывных устройств. Они рядом с нами. Когда человек видит террориста в такой обстановке, он может отличить его по признакам его жизнедеятельности. Очевидно, что когда человек приезжает в Москву на заработки, он ведет себя одним образом, когда приезжает учиться – другим образом. А когда он приезжает для ведения противоправной деятельности – третьим образом. Граждане могут и должны сообщать информацию о подозрительных соседях правоохранительным органам, и тогда профилактика будет более эффективной.

Сейчас же правоохранительные органы под завесой секретности занимаются непонятно чем – в основном, деньги бюджетные пилят, – а население занимается своими делами. Между ними нет взаимосвязи, а это должно быть. Нужна открытость правоохранительной системы и понятность ее деятельности. А это можно сделать только через транспарентные суды. В каждом таком процессе, да, бывают две-три страницы секретных материалов, в основном, по внедренным в противоправные структуры агентам. Но здесь Верховный суд должен регламентировать: как выделить секретное, а все остальное дать населению для популяризации правоохранительной системы, для доверия ей, для возможности с ней общаться.