Новый Ленин родился в 1997 году

В российской истории имеются любопытные совпадения. У нас редко сопоставляют приход революции 1917 года с наступлением Перестройки. А зря. Если мы разберем, как происходила смена идей, то, может, многое сумеем понять и в перспективах нынешнего режима.
 
Ленин появился на свет в 1870 г. – через 9 лет после завершения многолетней борьбы российской общественности за отмену рабства. Сформировался как личность Владимир Ильич в самом конце 1880-х, когда вопрос о крепостном праве совсем уже отошел в историю, однако консервативный режим Александра III тормозил осуществление дальнейших перемен. Иными словами, будущий вождь не ценил Великие реформы 1860-х, поскольку получил их готовыми, но ощущал на себе гнет царизма, который на фоне буржуазных свобод Запада казался режимом, совершенно непригодным для нормального существования.
 
Вместе с Лениным сформировалось целое поколение людей, не ценивших достигнутого их отцами, но стремившихся к дальнейшим преобразованиям. Среди деятелей 1917-го имелись политики с разными взглядами. Далеко не все они были авантюристами большевистского типа, но сближало их общее неуважение к старому режиму. Аристократия презирала его за распутинщину, интеллигенция – за отсутствие демократии, народ – за нежелание дать фабрики рабочим, а землю крестьянам. Между собой эти люди почти ни в чем не сходились, кроме одного: все готовы были к крутым переменам. И даже тот, кто потом одумался, бросился бороться с большевиками, лишь когда они уже укрепились во власти.
 
Большевистский режим, как ни странно, рухнул в конце 1980-х примерно по той же причине. Ушли в мир иной поколения, для которых борьба с царизмом была делом священным, а у политиков новой волны появились новые цели. Идеалисты-шестидесятники жаждали реформированного социализма, директора заводов – номенклатурной приватизации, молодежь – джинсов и рок-музыки. Все вместе хотели колбасы без очереди и абсолютно не реагировали на слова официальной советской пропаганды о том, что при капитализме, мол, не каждый трудящийся имеет деньги на колбасу.
 
Наиболее непримиримыми к старому строю были те, кто появился на свет после завершения сталинской индустриализации и формирования системы, которая, как представлялось отцам, должна создать материально-техническую базу коммунизма. Люди поколения Путина-Медведева (1950-х – 1960-х г.р.) с младых ногтей осознали, что про коммунизм все врут и нормальную жизнь надо выстраивать иным образом.
 
Их главной идеей стал культ потребления и, соответственно, денег, предоставляющих возможность потреблять. Окологосударственная олигархия, ворочающая миллиардами, представляет собой символ эпохи. Мало кто в нее может попасть, но многие стремятся достигнуть подобных успехов или хотя бы комфортно обустроить свой маленький уютный мирок, так не похожий на мир, который пытались ранее строить большевики.
 
Не стоит думать, будто идеалы путинской эпохи – это идеалы современного демократического капитализма. Разрыв в ценностях между нашим обществом и западным столь же велик, как разрыв в ценностях со старой советской системой. На Западе мы видим стремление ретушировать богатство, толерантность к меньшинствам, внимание к экологии, нерушимость границ, а главное – обустройство не личного мирка, прячущегося за высоким забором, а жизни страны в целом. То, что у нас доминируют иные ценности, фактически сейчас признают в России все: просто одни хотят жить как на Западе, тогда как другие подчеркивают значение нашего консервативного мировоззрения, не воспринимающего инородных постмодернистских новшеств.
 
Поколение Ленина-Сталина и поколение Путина-Медведева в полной мере смогли реализовать свое видение новых ценностей, отряхнуть со своих ног прах старого мира и разрушить кумиров прошлого. В отличие от них, разночинцы-шестидесятники XIX века и идеалисты-шестидесятники ХХ столетия оказались поколениями промежуточными, т.е. не закрепившимися во власти.

Во многом это произошло потому, что они ценили определенные достижения прошлого. Они наблюдали борьбу своих отцов за преобразования и желали скорее продолжать двигаться путем постепенных перемен, нежели вставать на путь радикального переустройства.
 
Для разночинцев принципиально важным был вопрос о правильной крестьянской реформе, о переделе земли, о жизни села. А вот марксисты поставили вопрос о построении нового, бесклассового общества, основанного на промышленности и на отрицании частной собственности. Крестьянство для них было не более чем рудиментом прошлого, временным союзником пролетариата.
 
Для наших шестидесятников принципиально важным был вопрос о социализме с человеческим лицом, о демократизации на производстве, об использовании творческого потенциала. А вот рыночники вообще сняли этот вопрос с повестки дня, сочтя, что движителем экономики будет не творческий потенциал, но прибыль. Творчество же хорошо лишь тогда, когда хорошо оплачивается.
 
Мы видим, таким образом, что новые идеи живут своеобразными циклами, длящимися около 50 лет, т.е. примерно столько, сколько нужно для смены двух поколений. Поколение Ленина-Сталина застало реализованной важнейшую идею своих отцов, наметило новые цели и реализовало их. Так же поступило поколение Путина-Медведева. По всей видимости, похожим образом пойдет развитие и дальше. Новое поколение не примет доминирующих ныне ценностей.
 
Ленин появился на свет через девять лет после отмены крепостного права. А когда у нас отменили "доденежную" жизнь? В 1988 г. Горбачев снял путы с советских предприятий и одновременно инициировал принятие закона о кооперации. Чуть позже появились коммерческие банки. С этого момента началась номенклатурная приватизация, молодые волки сформировали первые капиталы. Реальная жизнь начала вращаться вокруг денег.
 
В общем, новый Ленин появился на свет в 1997 г. – через 9 лет после слома старой жизни. Сегодня он учится на первом курсе престижного университета и не подозревает еще о том, какая миссия ляжет на его плечи. Этот парень вырос в обеспеченной семье и не слишком ценит деньги, которых у него достаточно. Тем более он не беспокоится относительно колбасы и той очереди, которую следует отстоять для ее приобретения, — эта дикость исчезла еще до его рождения.
 
Молодой человек (назовем его Володя) много думает сегодня о самореализации. Возможно, у него есть старший брат, которого мордуют по "болотному делу", и Володя понимает, что идти надо другим путем. Не то чтобы он хочет свергнуть режим, но мысль о необходимости правильного устройства жизни все чаще приходит ему в голову. Поэтому в поисках ответа на роковые вопросы он после окончания бакалавриата отправится поступать в магистратуру западного университета. Тем более что наши профессора, затурканные бюрократической волокитой, все меньше удовлетворяют пытливый ум молодого человека.
 
На Западе Володя станет впитывать новые ценности. Конечно, не все ему понравится, однако контраст с нарастающей в России убогостью заставит всерьез задуматься о сравнении систем.
 
Из нынешнего кризиса наша экономика выйдет в стагнацию, поэтому приличной работы на родине Володя не найдет. Придется остаться в аспирантуре за рубежом и интенсивнее адаптироваться к западной жизни. В 2024 г. наш герой получит PhD и узнает, что его 72-летний тезка остался у власти после завершения четвертого президентского срока. Володя решит, что деньги деньгами, карьера карьерой, но есть ведь и иные ценности. Обидно, когда коллеги вчера еще посмеивались над твоей родиной, а сегодня предпочитают про нее вообще не вспоминать, поскольку беднеющая Россия совсем выпала из европейской жизни.
 
В 2025 г. Володя переберется в Москву с существенной потерей в зарплате. Он многого лишится, но лишь укрепится в желании сделать российскую жизнь похожей на тот мир уютного западного городка, который решился покинуть.