История болезней. От чего умирали и как выживали древние люди

Герой популярного сериала доктор Грегори Хаус, утверждающий, что все лгут, и видящий в этом одну из основных причин неправильно назначенного лечения, остался бы доволен такими «пациентами»: ископаемые человеческие кости не говорят, а потому представляют собой идеальный материал для постановки диагноза. Зачем нам знать, чем болели люди, умершие несколько тысячелетий назад? Это позволяет реконструировать их образ жизни и среду обитания.

Изучением костных останков древних людей занимается палеопатология — сравнительно новая область знаний, образовавшаяся на стыке научных дисциплин, в первую очередь антропологии и медицины. Палеопатологи могут оценить лишь хронические болезни костной системы и те, что оставляют следы на костях или зубах. Очевидно, остро протекавшие бактериальные или вирусные инфекции ими не фиксируются, хотя, бесспорно, именно они унесли жизни многих людей. Однако исследовательские интересы палеопатологов выходят далеко за пределы медицины.

В основе палеопатологии лежит гипотеза, согласно которой каждая среда обитания и каждая профессиональная специализация провоцируют определённый спектр заболеваний. Следовательно, по следам на костях можно реконструировать условия, в которых приходилось существовать человеку. Масштабные палеопатологические реконструкции директора НИИ и Музея антропологии МГУ, члена-корреспондента РАН Александры Бужиловой нашли отражение в её книге «Homo sapiens: история болезни», включающей анализ исследовательских работ не только автора, но и других учёных со всего мира.

Изучение археологических костей сочетает в себе кропотливый анализ, ювелирную точность и дедуктивный метод криминалиста, а результаты подчас напоминают милицейские отчёты. Например, в книге так описывается череп сармата, видимо, не раз сражавшегося в рукопашном бою: «На лобной кости справа отчётливо заметен шрам от рубленого удара <…> хорошо зажившая травма без следов осложнений. Удар значительный по силе (костная ткань верхней пластинки смещена) и нанесён под углом не менее 45 градусов <…> нападавший был выше, находился чуть сбоку от пострадавшего и лицом к нему».

Довольно много информации можно получить, исследовав даже отдельную кость. Если в распоряжении палеопатолога более или менее полный скелет, можно с определённой долей уверенности говорить о возрасте, до которого дожил человек, его социальном статусе; обозначить род деятельности, которую он вёл, описать характерные для него физические нагрузки, движения или позы; предположить, чем он болел или какие травмы получил при жизни, а какие послужили причиной его смерти. Останки нескольких людей, умерших в одно и то же время (археологи изредка обнаруживают коллективные захоронения), способны дать специалистам представление не только об обстоятельствах гибели, но и об условиях жизни целого сообщества и даже дать психологические характеристики его членов.

Для каждой культурно-экономической формации существует определённый набор заболеваний, который можно фиксировать по костным останкам. Для сообществ охотников-собирателей характерны разнообразные травмы. А у земледельцев с переходом к преимущественному употреблению в пищу углеводов распространяется кариес. Из-за сурового климата в верхнем палеолите у людей появляется потребность в постоянном ношении одежды. Адаптация к новому режиму теплообмена и влажности кожных покровов способствовала возникновению дерматологических заболеваний, и в частности микозов (грибковые возбудители). Через тысячелетия с аналогичной проблемой столкнулись жители городов, где было принято даже в тёплое время года носить кожаную обувь.

Впрочем, грибковые инфекции — лишь частный пример. На самом деле урбанистическая среда из-за высокой скученности населения способствовала распространению любых инфекций. А в столицах и крупных городах, стоявших на пересечении торговых путей, эпидемиологическая обстановка была самая неблагоприятная: их жители часто страдали от туберкулёза и сифилиса, притом что у сельских жителей эти заболевания не встречаются вплоть до Нового времени. Наконец, воспаление среднего уха (в наше время в основном детская болезнь) в отдалённые эпохи отмечалось совсем у другой категории населения. На костных останках оно фиксируется благодаря патологическим изменениям сосцевидного отростка височной кости (мастоидит). Интересными кажутся исследования костных образований в ушном канале. По данным палеопатологов, эта болезнь могла быть следствием негативного воздействия холодной воды при нырянии, поскольку имеет чёткую привязку к экологической нише и трудовой занятости: она встречается у жителей прибрежных зон, которые занимаются водными промыслами, и в основном у мужчин (реже — у обитателей долин, и вовсе не фиксируется на высокогорьях). Причём холодный и влажный климат более способствовал развитию этой патологии: у рыбаков, промышлявших в водах Северного моря, она была распространена широко, в отличие от обитателей нынешней территории Италии, живших на побережье тёплой Адриатики.

Но наиболее часто фиксируемое на костях нездоровье — это травмы. Их можно условно разделить на бытовые, то есть полученные из-за неудачного стечения обстоятельств в повседневной жизни или, например, на охоте, и военные. Анализ последних позволяет судить о степени агрессивности разных популяций. Если у кочевников (например, скифов и сарматов) практически у каждого взрослого мужчины можно обнаружить множественные следы заживших ранений, в том числе на черепе, то земледельцы чаще демонстрируют травмы без следов заживления. Это явно более мирные люди, которые вероятнее могли стать жертвой нападения, чем выступать в роли захватчиков.

Или другое любопытное наблюдение, которое касается анализа некоторых травм у первых сапиенсов и последних неандертальцев, существовавших в одно и то же крайне тяжёлое для выживания время. В целом каменный век выглядит более спокойной эпохой по сравнению с только что упомянутым ранним железным. И всё же военные травмы, встречающиеся у неандертальцев, свидетельствуют о том, что противники чаще открыто противостояли друг другу и боролись лицом к лицу, в то время как у первых сапиенсов нередки удары, нанесённые сзади, в затылок. Вероятно, это может служить ещё одним свидетельством того, что по сравнению с неандертальцами люди обладали большей вариативностью поведения, способностью к маневрированию, а следовательно, лучшей приспособляемостью. Такие «черты характера» вкупе с разнообразием в питании (в отличие от Homo sapiens, употреблявших и растительную, и белковую пищу, неандертальцы были специализированными мясоедами), возможно, помогли им выжить в суровых климатических условиях верхнего палеолита и эволюционировать.

Но вернёмся к травмам. Очевидно, притом что не все они были смертельными, не все и проходили без следа. Означало ли это гибель инвалида? Вовсе нет. Яркий пример — находка неандертальского захоронения в пещере Шанидар на территории современного Ирака. У одного из погребённых мужчин в детстве из-за травмы плеча была обездвижена правая рука, однако это не помешало ему дожить до предельного для эпохи возраста. Очевидно, что это было бы невозможно без помощи и заботы со стороны соплеменников. Так что, бесспорно, альтруизм имеет многотысячелетнюю историю.

Среди учёных даже бытует мнение, что калекам и людям, имевшим какие-то отклонения в развитии или аномалии, обеспечивался не только уход — вполне вероятно, что им поклонялись. На эту мысль наводят, в частности, исследования необычных коллективных погребений, совершённых с соблюдением сложного ритуала. Такое парное захоронение эпохи палеолита обнаружено на территории Италии: женщина и мужчина маленького роста, почти как у ребёнка, однако скелет, несомненно, принадлежал взрослому человеку. Известно тройное захоронение молодых людей на территории современной Моравии: у одного из них отмечены признаки генетической аномалии, которая, в частности, приводила к образованию складки верхнего века наподобие эпикантуса и к алопеции, частичному выпадению волос на голове. Сунгирская стоянка, расположенная в районе современного города Владимира, сохранила парное погребение детей, положенных голова к голове. У девочки наблюдается незначительный изгиб бедренных костей в переднем направлении — внешне это выглядело так, как будто чуть присела, однако в таком виде ребёнок и передвигался.

Как выясняется, следующими по распространённости после травм надо признать заболевания суставов и позвоночника, которые сопутствовали человеку на протяжении всей его истории. Более того, похоже, что они стали чуть ли не его эволюционным приобретением — остеохондроз и остеофитозы (небольшие костные наросты, развивающиеся вследствие механических повреждений и инфекционно-воспалительных процессов) наблюдаются у обезьян очень редко и только у очень старых и живущих в неволе. Между тем древние люди часто страдали от этих недугов — хотя, казалось бы, в ранние эпохи они просто не доживали до того возраста, когда наши современники начинают жаловаться на боли в коленях или шее.

Дело в том, что в каменном веке (35 тыс. лет назад) средняя продолжительность жизни взрослого населения на территории Европы достигала 30—35 лет (причём неандертальцы жили и того меньше — в среднем 20—23 года). И этот показатель сохранялся практически неизменным до недавнего, по историческим меркам, времени — лишь во времена Римской империи средняя продолжительность жизни увеличивается до 40 лет, чтобы потом вновь снизиться.

Стоит отметить, что в древних популяциях мужчины жили дольше, чем женщины: при среднем возрасте смерти у мужчин 35 лет женщины доживали всего до 30 лет. Пик смертности среди женщин падает на расцвет детородного периода, и считается, что она связана с тяжёлыми нагрузками на организм во время беременности и родов.

Лишь в последние 100—200 лет картина меняется: женщины начинают жить дольше мужчин, а продолжительность жизни людей резко вырастает.

Это вселяет определённый оптимизм: до сих пор род Homo sapiens демонстрировал высокие адаптивные возможности и приспосабливался к далеко не всегда благоприятным условиям окружающей среды. Будем надеяться, что эта способность нас не оставит.