Семен Багдасаров: Россия — не Люксембург и не Андорра

Совет Федерации единогласно одобрил использование российских Вооруженных сил против боевиков «Исламского государства» (ИГ) в Сирии. С просьбой о помощи к руководству России обратился президент Сирии Башар Асад. С 30 сентября начались боевые полеты российских летчиков. Зачем это нам нужно? Чтобы понять ответ, нужно хотя бы в общих чертах разобраться в хитросплетениях политической ситуации на Ближнем Востоке. По просьбе редакции «РФ сегодня» об этом рассказывает директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семён Багдасаров

 – Семен Аркадьевич, что означает для нашей страны решение об участии в вооруженном конфликте на территории Сирии? Каковы наши цели?

– Это сообщение миру о том, что Россия имеет собственные интересы на Ближнем Востоке и не рассматривает его как монопольное владение Соединенных Штатов. Второе значимое обстоятельство: в отличие от западной коалиции мы вошли туда на законных основаниях, что имеет большое значение в международно-правовом плане.

Цели у нас следующие:

Первая – сохранение светского режима в Сирии.

Вторая – обеспечение своего военного присутствия в Средиземном море.

Третья – защита своего государства от терроризма.

Четвертая – сохранение стабильности в Центральной Азии и других сопредельных государствах, а значит, и у себя дома.

– Легализация присутствия наших военных в Сирии произошла сразу после визита Владимира Путина на 70-ю сессию Генассамблеи ООН. Есть связь между этими событиями и встречей российского президента с Бараком Обамой?

– С американцами нам нужно согласовывать действия в чисто военно-техническом плане, чтобы в случае нахождения в воздухе самолетов разных стран предупредить возможные столкновения и обстрел друг друга и чтобы на земле не отбомбились куда не надо. Переброска техники, боеприпасов, запчастей для сирийской армии началась еще до Генассамблеи ООН. Решение принималось исходя из ситуации в Сирии.

Сегодня ее законное правительство контролирует максимум 35 процентов территории, еще 15 – сирийские курды. А все остальное – оппозиция и ИГ. Бои идут в пригородах столицы, близ Ярмука, в 8 километрах от центра Дамаска.

– Какие задачи ставятся перед нашими военными?

– Россия помогает не Асаду, а, во-первых, законному правительству Сирии в борьбе с терроризмом, а во-вторых, защищает себя на дальних подступах к нашей Родине. Будем сидеть сложа руки — боевики с оружием придут в наши дома.

Главная военная задача – поддержать наступление правительственной армии. В Сирии с давних времен был наш советнический аппарат, сейчас мы его просто увеличиваем. Это первое направление. Второе – массированная поставка оружия, запчастей, боеприпасов. Третье – авиационная поддержка.

Запад предлагает нам «сдать» Асада. Но это означало бы последующий быстрый геноцид 2,5–3 миллионов алавитов. У ИГ и оппозиции лозунг: «Алавитов в могилу!».

Сейчас в Багдаде образован информационный центр, куда входят Иран, Ирак, Сирия и мы. На мой взгляд, инфоцентр в таком виде может существовать, а коалиция – нет. Иначе весь суннитский мир обвинит Россию в заключении союза с шиитами, потому что эти три страны воспринимаются как шиитские. Поэтому в нашу коалицию, если она состоится, должны войти страны, которые хотя бы формально являются суннитскими. Ну и, конечно, туда надо включить сирийских курдов и, возможно, иракских курдов.

– Для подавляющего большинства россиян подоплека антагонизма шиитов и суннитов – темный лес. В чем его корень?

– О, это сложнейший, исторически сложившийся феномен. Шиизм вообще-то придумали иранцы, которые взяли историю семьи пророка Мухаммеда. После его смерти правопреемниками на власть в Халифате (золотой век ислама), согласно этому учению, стали его родственники, в первую очередь, шейх Али, его зять и двоюродный брат с потомками. Внуки пророка Хусейн и Хасан впоследствии были убиты теми, кто сейчас называется суннитами. С тех пор и возникла глубочайшая религиозная вражда между шиитами и суннитами. К духовному антагонизму примешалось геополитическое соперничество между персами и арабами, теперь Ираном и Саудовской Аравией. В общем, большая и сложная история.

– После первых же ударов российской авиации пошел информационный накат на Россию. Катарское ИА «Аль-Джазира» тут же распространило ролики, на которых из-под разрушенных строений вытаскивают раненых, якобы мирных жителей. Западные СМИ сообщили, что в США удивлены выбором целей для удара, поскольку-де под раздачу попали не объекты ИГ, а оппозиции Асаду.

– Идет точечное локальное нанесение ударов. Чего удивляться, что информационная война продолжается. Понятно, когда это делает Запад, но в некоторых российских СМИ подхватывают и начинают мусолить их вбросы. Летчики бомбили не оппозицию, не части Свободной сирийской армии, противостоящей Асаду, а позиции боевиков Джабхат ан-Нусра, филиала «Аль-Каиды» (см. досье), захвативших шоссе Хомс – Дамаск. Это они, напав на город Маалула, разграбили женский православный монастырь святой Фёклы и осквернили ее мощи...

Саудиты называют их оппозицией «Исламскому государству»! Но хрен редьки не слаще. Все это террористы! Кстати, удар по нашему посольству в Дамаске – дело рук оппозиции.

– Некоторые наши политологи говорят, что раз Джабхат ан-Нусра против ИГ, значит, она на стороне добра... Да еще объясняют, что в Центральной Азии наиболее популярны идеи именно Джабхат ан-Нусра, поэтому России нечего волноваться по поводу расползания террористической угрозы из южного подбрюшья.

– Что говорит, помимо прочего, о качестве «экспертов». В Центральной Азии сильно влияние структур Хизб ут-Тахрир аль-Ислами, «Аль-Каиды», подпольного Исламского движения Узбекистана (см. досье), Акрамии, Салафии, а не Джабхат ан-Нусра.

Наши «политологи» и журналисты заглатывают наживку, вбрасываемую им западными СМИ. Ее лидеру, аль-Джулани, Катар сейчас лепит имидж нормального умеренного политика, едва ли не либерала. Но еще раз напомню, что ее признали террористической организацией Россия, США, Великобритания, Австралия и Турция.

– Почему тогда американцы «недоумевают» по поводу ударов по ней?

– Наверное, для Запада хороши все, кто пытаются свалить Асада.

Первый удар был по шоссе Хама – Хомс. А дальше нужно помочь сирийской армии освободить древний античный город Пальмиру, в 240 километрах от столицы. Это откроет дорогу на стратегическое шоссе в Эр-Ракку, «столицу» ИГ. Ее освобождение будет мощным ударом по террористам. Но прежде нужно довооружить сирийскую армию, насытить ее нашими советниками и договориться о совместных действиях с сирийскими курдами.

 – Как курды восприняли вмешательство России?

– Они к нам относятся хорошо и рассчитывают на нашу поддержку. Сирийские курды в лице влиятельной левой Партии демократического единства аффилированы с Рабочей партией Курдистана, борющейся за политические права курдов в Tурции и создание в ней национальной aвтономии (см. досье). Сирийские курды тоже хотят иметь автономию и ожидают, чтобы Башар Асад вслух заявил о возможности ее предоставления.

Сирийский лидер в принципе не против, однако, что скрывать, находится под определенным влиянием Ирана, который не приемлет понятия «автономия». Асад не использует шанс создать единый фронт правительственных войск с курдами. У них от 40 до 50 тысяч ополченцев, которые воюют с боевиками ИГ успешнее сирийской армии.

Сейчас нам нужно активизировать работу с ними и согласовать с руководством Сирии вопрос о военно-технической помощи им.

Если мы этого не сделаем, это сделают американцы.

 – Кто же сейчас помогает им?

– Сложный вопрос. Они получают вооружение от «Пешмерга», иракских курдских формирований, хотя между политическими курдскими структурами есть противоречия. Еще один источник – Патриотический союз Курдистана. Вашингтон действует прагматично, имея в виду использование курдов, невзирая на то что их головная структура – Рабочая партия Курдистана – считается в США террористической организацией.

 – Раз уж мы коснулись США, как вы оцениваете изменение их позиции в отношении Асада, которому они, пусть и временно, оставляют место в политике?

– Это лавирование. На самом деле в их планах остается как свержение Асада, так и увеличение поставок вооружения различным исламистским группировкам. Заслуживают внимания слова экс-главы ЦРУ и экс-командующего Вооруженными силами США в Афганистане генерала Петреуса относительно того, что при определенных условиях филиал «Аль-Каиды» Джабхат ан-Нусра можно признать умеренной группировкой. Третье направление их усилий – взятие под контроль сирийских курдов с тем, чтобы их окончательно рассорить с Дамаском. Ухода Асада добиваются также Саудовская Аравия, Турция и другие союзники США.

 – В чем смысл дезинтеграции Сирии?

– Иран, поддерживающий Сирию, хочет восстановить шиитскую дугу, а вот у Турции другие цели – привести к власти в Сирии группировку, идеологически близкую движению «Братьев-мусульман» (см. досье). Саудиты мечтают об усилении салафитского влияния. Израилю на руку превращение Сирии в лоскутное одеяло из алавитского, друзского и бог знает каких еще слабых государств. Таким образом будет снят ряд вопросов и с его головной болью – организацией «Хезболла» (см. досье). Тель-Авив очень боится, как бы ей не досталось новейшего вооружения.

У США более глобальные интересы. Они дали Ирану пряник в виде снятия санкций по ядерной программе, а кнут – это распадающаяся Сирия. Духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи сказал: «Сирия для нас важнее, чем Хузестан (район, населенный арабами)». То есть, с одной стороны, американцы бросили Тегерану экономические послабления, с другой – ослабляют в геополитическом аспекте. Тонкая грамотная игра Вашингтона.

 – Чем американцам мешает шиитская дуга?

– Иран даже в условиях санкций начал проявлять себя как региональная сверхдержава, а зачем это США? Иранский рынок, иранская нефть – пожалуйста, а большие амбиции – не надо. Они хотят иметь дело с равноослабленными государствами – Ираном, Саудовской Аравией, Израилем. Экономические мотивы здесь не главное. Газопровод Сирия – Катар – позавчерашний день. Геополитические интересы – да!

 – Чего хотим мы? Понятно, что установления мира. А потом?

– Мы хотим, чтобы Сирия была светским государством, которое понимало бы наши интересы и в Тартусе, и в Латакии (в первом находится пункт военно-технического обеспечения ВМФ, во втором можно развернуть военную базу для поддержки нашего присутствия в Средиземноморье), одновременно строя дружеские отношения с Ираном и другими соседями.

Способы политического урегулирования, разумеется, внутреннее дело Дамаска, но несмотря на разгар вооруженного противостояния в Сирии, какой-то образ ее послевоенного устройства должен быть предъявлен уже сейчас. Формулой, которая привела к окончанию 15-летней гражданской войны в Ливане, стали Таифские мирные соглашения (заключенные в саудовском городе Эт-Таиф). Они предусматривали распределение должностей и мест в руководстве страны по религиозным квотам. Нечто подобное можно взять за основу и в Сирии.

Показательно, что Владимир Путин публично побуждает Башара Асада к компромиссу со здоровыми политическими силами страны в целях мирного урегулирования. Лидер Сирии – нормальный политик, но подвержен влиянию Ирана и «Хезболлы». Его отец, Хафез Асад, тоже прислушивался к ним, но всегда был на голову выше. Наши советники должны действовать более эффективно. И политические, и военные. Одной из причин поражений сирийской армии стало планирование, которым занимаются иранские специалисты.

– Как вы расцениваете «заявление семи» — стран, потребовавших от России прекратить удары?

– А чего еще от них ждать? Саудовской Аравии и Катару не нравится наша активность, потому что они поддерживают Джабхат ан-Нусра, таких же террористов и убийц, как и боевики ИГ. Эр-Рияд лучше бы подумал о восстании исмаилитов и волнениях шиитов в Восточной провинции и о своих неудачах в Йеменской кампании, где они прицельно попадают только по свадьбам. Британский премьер Кэмерон, обвиняя Асада в организации миграционного кризиса, ставит всё с ног на голову. За воюющей с правительственными войсками Сирийской свободной армией стоят «Братья-мусульмане», подпитываемые из Турции, за Джабхат ан-Нусра – саудиты и за ИГ – Катар. На их счету уже более четверти миллиона погибших сирийцев.

 – Еще одна проблема: наши граждане, воющие на стороне ИГ. Что с этим делать?

– Проблема заслуживает серьезного внимания. Только россиян 2,5 тысячи, да еще от 3 до 5 тысяч из стран Центральной Азии, Южного Кавказа, с которыми у нас безвизовый режим. 7-8 тысяч человек с боевой выучкой, которые могут оказаться на территории России. Колоссальная угроза! Их лучше отловить и уничтожить там силами нашего спецназа. Более мягкий вариант – аннулировать паспорта, как это сделала даже далекая Австралия, чтобы они никогда уже не смогли въехать в нашу страну. И договориться об этом с государствами СНГ. Наиболее высок уровень радикализма в Таджикистане, где вдобавок обострилось положение на афгано-таджикской границе. Чуть что – беженцы оттуда оказываются в России. Это первое, что надо срочно сделать.

Второе – ужесточить визовый режим с Турцией, через нее свободно входят и выходят бойцы ИГ, которые без хлопот могут проникнуть на территорию России.

Третье – развернуть контрпропаганду и одновременно заняться подготовкой специалистов по теории и практике радикального ислама. Я уже давно говорю об этом, но сдвигов не вижу. Слышал, что контрпропагандой охватят школы. Но если вести ее неумело, то вместо невосприятия можно, наоборот, вызвать интерес к предмету.

Четвертое – усилить работу по выявлению сторонников запрещенных в стране радикальных религиозных движений. Меня настораживает отсутствие в последнее время информации об аресте их адептов. А ведь они никуда не исчезли, о чем говорят 14 убийств в прошлом году на подмосковном участке трассы «Дон».

Пятое – России давно пора наладить контакты с наиболее авторитетными структурами исламского мира и, в первую очередь, университетом Аль-Азхар (Египет).

Наше дело правое. Опасения, что мы получим второй Афганистан, – ерунда. Да и там все правильно было сделано. Организованно вошли, организованно вышли. В отличие от американцев, драпавших из Вьетнама. В сирийское противостояние мы погружаться, как заверил президент, с головой не собираемся.

Но некоторые должны понять, что Россия не Люксембург и не Андорра, а потому отсидеться в тихом закутке у нее не получится. События на Украине это наглядно показали. Россия изо всех сил сотрудничала с Западом, никого не трогала, а заокеанский партнер пришел к нам под бок и устроил переворот в Киеве. Ближний Восток – не где-то, это рядом. Забьемся, как мышь под веник, – нас выметут из истории.