Саркози «протаранил» Медведева по Ирану

Визит президента Дмитрия Медведева в Париж в очередной раз подчеркнул особый характер отношений, которые исторически сложились между Россией и Францией.

Можно сказать, что ключевым фактором, определяющим общность интересов двух стран, по-прежнему является категорическое неприятие попыток третьих сил влиять на европейскую политику. По итогам переговоров в Елисейском дворце со своим коллегой Николя Саркози российский президент принял участие в совместной пресс-конференции.

В своем вступлении французский лидер всячески подчеркивал доверительный характер российско-французского политического диалога. «У меня была возможность много раз встречаться с президентом Медведевым, и могу сказать, что я доверяю ему. Мы вместе решали трудный, болезненный кризис и сделали это», – подчеркнул президент Франции.

В свою очередь, президент России еще раз напомнил нашим французским партнерам о важности такого двустороннего шага, как взаимная отмена виз. По его словам, между партнерами – Евросоюзом, Францией и Россией – должны быть полноценные отношения, немыслимые без свободного обмена товарами, услугами и свободного перемещения людей. Дмитрий Медведев заметил, что Россия готова к отмене виз с Брюсселем. При этом Николя Саркози еще раз публично заверил российское руководство в том, что его страна будет убеждать своих партнеров по Евросоюзу в необходимости такого шага.

Еще одним важным пунктом переговоров стало предстоящее приобретение у Франции вертолетоносца Mistral. «Я разделяю мнение о том, что мы уже вступили в стадию эксклюзивных переговоров по этому вопросу. Рассчитываю на то, что эти переговоры завершатся с успехом», – заявил Дмитрий Медведев. Он также обратил внимание журналистов на то, что эта тема вызвала довольно широкий общественный резонанс.

«Довольно разные мнения, но это – символ доверия между нашими странами, а с другой стороны – возможность для нашей страны получить те объекты, которые у нас сегодня отсутствуют, и которые мы хотели бы создавать в кооперации с другими странами», – пояснил президент РФ.

Несмотря на подчеркнуто эксклюзивный и доверительный характер двухстороннего взаимодействия, вполне ожидаемо всплывшая в ходе переговоров тема санкций в отношении Ирана – стараниями французской стороны – лишний раз напомнила о том, в какой военно-политический блок входит Франция. В частности, Саркози по итогам переговоров с видимым удовольствием констатировал, что Россия готова пойти на введение санкций в отношении Ирана, если они не создадут для последнего гуманитарных проблем.

«Очень большое совпадение взглядов между Россией и Францией по крупным направлениям, – заявил Саркози. – Например, Иран.

Президент Медведев сказал мне, что готов решать вопрос санкций, чтобы эти санкции не создали гуманитарной трагедии».

Дмитрий Медведев в целом согласился с такой интерпретацией российских намерений. В то же время в ответной реплике российского президента чувствовалась некоторая досада на Францию. Последняя в данном вопросе выступает в качестве своего рода евро-атлантического «тарана» США, которые хотят использовать высокий уровень российско-французского партнерства для того, чтобы «пробить» российское «особое мнение» по Ирану.

Дмитрий Медведев подчеркнул, что «Иран – это трудная тема». По его словам, «сейчас практически любые мои переговоры с европейскими и американскими коллегами так или иначе выходят на Иран. К сожалению, за последнее время мы не продвинулись вперед; наоборот, ситуация деградирует».

Итоги визита Дмитрия Медведева во Францию подводит эксперт Института Европы Сергей Федоров:

– Лично мне прозвучавшие в ходе переговоров и после них комплименты в адрес друг друга не кажутся дежурными, в первую очередь потому, что Франция в последние десятилетия также переживала непростые времена. Дело в том, что после развала СССР традиционная внешнеполитическая линия Парижа, которая основывалась на существовании биполярного мира, фактически исчерпала себя.

И нужно было приспосабливаться к новым условиям на международной арене. Так что возвращение в военные структуры НАТО было в значительной степени неизбежным, потому что Франция не могла в одиночку вести политику, не согласуя ее с коллегами по ЕС и США. Безусловно, главный внешнеполитический вектор для Парижа – это Объединенная Европа. Сегодня Париж стремится укрепить свои пошатнувшиеся позиции внутри ЕС после его резкого расширения на восток и объединения Германии.

Особый характер российско-французских отношений объясняется отнюдь не только тем, что Париж постоянно вспоминает о наших исторических связях, а в силу более прагматичного обстоятельства – дальше развивать проект европейской интеграции в условиях конфронтации с Россией становится бессмысленно.

Проявившаяся тенденция к сближению наших стран означает, что Франция отказалась принимать участие в американском проекте по дальнейшему расширению ЕС и НАТО за счет Украины, Грузии, а также других постсоветских государств.

Париж выбирает вектор на сотрудничество с Россией, что также имеет объективные предпосылки: геополитический, природный, ресурсный и прочие потенциалы России способны дать колоссальный взаимовыгодный эффект в случае их взаимодействия с европейским потенциалом. Будущее Европы в условиях глобализации лежит в плоскости такого тесного партнерства.