Не так страшен адвентист, как в РПЦ его малюют

10 января 2010 года я ходил на встречу старых друзей в церковь адвентистов седьмого дня в Христианский культурный центр в Нижнем Новгороде, где я и начинал свое познание христианской веры. Меня туда пригласил Дима – мой старый друг детства, который сейчас является пастором в этой церкви. Я там спел свою любимую песню «Эй, солнце», а потом в неформальной беседе с двумя пасторами, которых я знаю с 1992 года, с превеликим удовольствием рассказал все, что я теперь познал внутри РПЦ, а именно, в Московской семинарии и в Сахалинской епархии. Думаю, такой убойный компромат им был очень кстати, учитывая тот факт, что адвентисты, мягко говоря, недолюбливают РПЦ, равно как она их тоже. Впрочем, благодаря г-ну Дворкину с его «сектоведением» РПЦ теперь ненавидит всех, кто не согласен с ее партийной линией.

Стенограмма нашего разговора будет выложена на моем сайте в качестве отдельной статьи, пересказывать этот разговор у меня пока нет ни времени, ни возможности. Но вкратце скажу его основные вехи: я критиковал РПЦ за отсутствие у нее миссионерской парадигмы вообще и за отсутствие ожидания Второго пришествия Христа. Это для адвентистов весьма странно, потому что эсхатологические ожидания являются краеугольным камнем их вероучения. Еще я и по Кураеву проехался, сказав, что многие студенты МДАиС его вообще всерьез не воспринимают, особенно после его пошленьких анекдотов, которые он любил рассказывать на своих лекциях по миссиологии.

Если честно, то я был рад, как меня приняли на этой встрече: никто не показывал пальцем, что, мол, предатель вернулся, который никогда не будет полноценным «нашим» (мне всегда всякие «православнутые» раньше с пеной у рта доказывали, что я никогда не буду полноценным православным, потому что я навсегда останусь в душе сектантом; не скрою, такие слова меня всегда оскорбляли). Я увидел на встрече старых друзей, которые начинали ходить в адвентистскую церковь еще аж в 1992-1993 году, когда все мои семинарские однокурсники еще пешком под стол ходили, ведь мне тогда было 16-17 лет. Там был показ старых фотографий, еще черно-белых, и видеоклипов о нашей тогдашней жизни. Я чуть не расплакался, когда я их смотрел, ибо все самые лучшие воспоминания, все самые романтические надежды того юношеского времени всплыли в моей душе.

У меня слезы наворачивались на глаза, когда я смотрел видеопрезентацию наших старых фото под музыку одного американского христианского певца, спевшего на английском языке потрясающую по своей проникновенности песню о том, что Христос был распят за нас, и что Он должен был жить, чтобы умереть за наши грехи. Эта песня перевернула мое сознание и как-то встряхнула меня от обрыдлости христианской жизнью, ибо я увидел, что есть альтернатива всему тому безжизненному кошмару, который я увидел в РПЦ и в семинарии. Я участвовал в нормальной, некнижной молитве на русском языке, сказанной от сердца несколькими пасторами, я пел нормальные, родные для моей души христианские песни также на русском языке, а когда мы узким кругом с моим старым другом-пастором Димой и его друзьями помолились, взявшись за руки, как делают все протестанты, то я сказал: «Как здорово, что вы все так молитесь, вот чего мне так не хватало все эти годы в Православии.

Вы таким образом подчеркиваете свою общность, а РПЦ – это толпа одиночек, несвязанных друг с другом ни в какую общину».

В тот день у пастора Димы был день рождения, ему исполнилось 33 года. Я ему подарил все свои песенные альбомы в mp3-формате, записи миссионерских встреч на Сахалине, а также свой 3-серийный фильм «Олег Голюбин на Сахалине», «Я свободен!» и еще видеозаписи своих концертов и клипы из различных семинарий. В общем, адвентистам теперь будет что послушать и посмотреть. Как говорится, теперь вся внутренняя жизнь РПЦ и ее «духовных» учебных заведений у них, как на ладони.

Сразу оговорюсь: всем пасторам и обычным людям, с которыми я общался на встрече, я сказал, что я не вернусь в адвентизм, потому что я не согласен с его богословскими положениями. Мне всегда были чужды лжепророчества сумасшедшей женщины по имени Елена Уайт. Если бы не она, то адвентисты были бы нормальной христианской деноминацией, придерживающейся исключительно Библии. Что касается меня, то я придерживаюсь православных догматов, но дружить с адвентистами по старой памяти я буду, ибо я увидел у них искреннюю любовь и уважение ко мне. Я раздал все имевшиеся у меня визитки, но всех 150 человек, пришедших на встречу, охватить их раздачей было просто невозможно, да и не нужно, так как я общался только с теми людьми, кого я лично знал с тех времен.

Я избрал себе роль некоего духовного моста между протестантизмом и Православием. Не скрою, роль эта очень тяжелая, но я верю, что Господь даст мне силы нести такую ношу на своих плечах.

Я сейчас пытаюсь соединить в своей душе несоединимое: православное богословие и протестантскую форму христианской практики в форме молитвы, применения русского языка, а также ожидания Второго пришествия Христа, которое всегда было в моей душе еще с 1991 года, практически с момента моего обращения в Православие, и активное миссионерство снизу, которое совершенно подавляется в РПЦ. Я стал верующим соло, таким, образно говоря, «индивидуальным предпринимателем» от христианства, религиозным стилягой, который не зависит ни от кого, кроме Бога.

Когда я разговаривал с церковным музыкантом Андреем – руководителем музыкального отдела Волго-Вятского объединения церкви АСД, – то я сказал: «Ты говоришь, что вы стали играть такую музыку в своей группе «Апгрейд», за которую меня пасторы гоняли поганой метлой 15 лет назад. Если бы я не был впереди своего времени, если бы меня в то время приняли с моим творчеством, то я бы, наверное, не ушел бы из адвентистов и не стал бы искать своего зрителя на светских концертных площадках, а духовного покоя у «богородичников» и затем у православных».

Самое главное – после общения с адвентистами я духовно встряхнулся, отдохнул, потому что у меня появился свет в конце тоннеля.

Приглашаю Вас к общению на сайте

http://www.golyubin.narod.ru