Что переживает человек, находящийся в коме?

Ученым впервые удалось наладить диалог с пациентом, находящимся в коме. Считается, что сознание людей в «вегетативном состоянии» отключено, однако оказалось, что мышление просто потеряло связь с телом

Что переживает человек, находящийся в коме? Странный вопрос, скажут многие, да ведь он в отключке! Таких пациентов с тяжелыми травмами мозга, годами пребывающих в полной неподвижности, часто называют «овощами», намекая на то, что разума у них не больше, чем у растения. Доктор Хаус из одноименного сериала любит расположиться с ланчем на койке коматозного больного — Хаусу там спокойнее, а пациенту все равно.

Только самые близкие люди порой еще верят, что в обездвиженном теле живет какой-то жизнью душа, и не теряют надежды до нее достучаться. Иногда к ним присоединяются психо­терапевты-маргиналы, пытающиеся вступить в диалог c коматозниками. Впрочем, мало кто воспринимает такие попытки всерьез, большинство специалистов считает их самообманом.

Зачем поддерживать растительную жизнь, может, лучше дать таким пациентам умереть? Вопрос риторический, пока мы не знаем, чем является смерть — полным угасанием сознания, переходом к новому виду существования или чем-нибудь совсем уж невообразимым (наш разум ведь не всесилен, и многие вещи воображению попросту недоступны: попробуйте представить себе, например, четырехмерный шар, поверхностью которого является, по современным представлениям, видимая Вселенная). Да и какая разница, если сознание «овощей» и так уже угасло… А если нет?

В таких случаях слишком легко ошибиться. Вот, например, Ром Хоубен провел 23 года в больнице после ДТП — как полагали врачи, в коме. Но после интенсивной терапии выяснилось, что он просто парализован. Овладев несколькими простыми движениями, он смог общаться с людьми с помощью компьютера. «Это было как второе рождение, — говорит он. — Все эти годы я кричал, но меня не слышали».

Но и с некоторыми «вегетативными» пациентами, мозг которых, по данным с энцефалографа, находится в подобии глубокого сна, как оказалось, можно наладить диалог. В этом феврале весь научный мир обсуждает сенсационное исследование кембриджского невролога Адриана Оуэна, сумевшего установить связь с мозгом человека в коме при помощи функциональной магнитно-резонансной томографии.

Этот метод позволяет увидеть, какие участки мозга активны в данный момент. Оуэн просил находящихся в коме пациентов (54 человека) представить себе, как они играют в теннис, а затем — как обходят комнаты своего дома, вспоминая окружающие предметы. И пятеро из них поняли его слова! После команды «теннис» у них активизировались моторные области мозга, после команды «навигация» — области, связанные с ориентацией в пространстве, а через 30 секунд, после команды «отдых», они прекращали активность.

Достигнув успеха, Оуэн сделал следующий шаг. Он попросил одного из успешно прошедших тест пациентов ответить на шесть простых вопросов, ответы на которые были известны, типа «Есть ли у вас брат?». Оуэн объяснил пациенту, что если он хочет ответить «да», ему следует представлять игру в теннис, если «нет» — навигацию. Должно быть, в тот момент присутствовавшие в палате люди смотрели на Оуэна, пытающегося что-то объяснить «овощу», как на свихнувшегося ученого, но пациент снова понял! Он дал верный ответ на пять из шести вопросов и почему-то не стал отвечать на последний — может, от волнения (он общался впервые за пять лет!), может, мозг устал от непривычной работы, тут нам остается только гадать.

Конечно, это — только первый шаг на пути, дающий надежду быть услышанными многим больным в коме. Хотелось бы, чтобы этот путь был пройден как можно скорее: помимо драгоценной возможности общаться как таковой это важно для них хотя бы потому, что пациенты могли бы рассказать о том, что и где у них болит. Есть и еще один вопрос, который неизбежно возникает и по поводу которого они смогут выразить свою волю: хотят ли они жить дальше? И в этом случае уже возникнет этическая проб­лема: имеем ли мы право заставлять людей в таком положении жить, если они не захотят…

Пока я раздумывал над этими печальными вопросами, лента новостей принесла еще одно известие: 60−летний Дэвид Рассел после травмы головы провел в коме две недели, но пришел в себя, как только жена прошептала ему на ухо, что пора просыпаться, ведь у него родился внук. Я не стал копаться в источниках и проверять эту новость на научность — и без них знаю, что надежда есть всегда.