Калининград-2010

Нынешний политический год начался очень бурно: Госсовет по политической реформе с достаточно резкой и конструктивной критикой системы со стороны трех оппозиционных партий при отсутствии, по сути, четкой позиции у Кремля; смена власти в Татарстане и обсуждение вариантов ухода вслед за Шаймиевым двух оставшихся тяжеловесов - Лужкова и Рахимова; массовая акция протеста в Калининграде; заявление спикера Миронова в эфире главного государственного телеканала о несогласии с премьером Путиным по ряду вопросов и шквал гневных комментариев по этому поводу со стороны функционеров «Единой России»; доклад ИНСОРа об образе «желаемого завтра» с отказом от путинских политических реформ.

При этом, если все остальные события интересны как индикаторы меняющихся настроений политических элит, то в случае с Калининградом субъектом политических действий стали не элиты, а массы.

Субботний митинг в Калининграде 30 января собрал, по разным оценкам, около 10-12 тысяч людей, что для региона с менее чем миллионным населением - много. Много это и на российском фоне, где митинги протеста в последние годы редко собирают и несколько сот человек.

Что там случилось? Многотысячный протест в конце января с антигубернаторскими, антипартийными (против «Единой России») и антипутинскими лозунгами произошел не вдруг. Первый митинг с лозунгами против «Единой России» прошел в Калининграде еще в октябре 2009 года - в связи с банкротством авиакомпании «КД авиа», невыплатами зарплат и т. д. Он был приурочен к визиту Владимира Путина. Власти тогда предпочли его не заметить. Декабрьский митинг в День Конституции собрал уже 5 тысяч человек. Среди требований были: снижение транспортного налога, закон об отзыве депутатов областной думы, отставка губернатора и правительства области.

Всё это время администрация маневрировала, и в последний момент - накануне январского митинга - отказалась от увеличения транспортного налога. Было поздно. Масштабный митинг прошел, причем с участием федеральных политиков: Бориса Немцова, Владимира Милова, Ильи Яшина; о нем сообщил телеканал «Евроньюс». Теперь заметался уже не только губернатор-миллионер Георгий Боос (он за последние дни и уходил в двухнедельный отпуск, и возвращался; и приглашал на встречу организаторов митинга, и отказывался от нее; и заявлял о необходимости статьи «против всех» в избирательном бюллетене, и дезавуировал свои слова), но и федеральное начальство «Единой России» и Кремль. Попробовали было устроить альтернативный «митинг поддержки», затребовав для этого отовсюду людей по разнарядке, но быстро от этого отказались: область маленькая - все друг друга знают, к тому же полуэксклав - чужих не подвезешь.

Объективно, судя по экономическим критериям, ситуация в Калининградской области не прекрасна, но и далеко не самая ужасная. Ее, однако, усложняют несколько факторов. Малый и средний бизнес в регионе, связанный с пограничным положением области (ввоз из-за границы подержанных автомобилей, экспортно-импортные операции с использованием статуса особой экономической зоны), оказался во многом подорванным действиями федерального правительства.

Губернатор-«варяг» привел своих собственных бизнес-партнеров и разрушил имевшиеся бизнес-цепочки в местной элите. Добавим, что возможности и перепрофилирования бизнеса, и пространственного маневра сильно ограничены эксклавным положением региона.

Важную роль сыграли субъективные факторы, и прежде всего - наличие целого слоя самостоятельных, достаточно независимых по отношению к власти граждан и их самоорганизация при отсутствии плотного присмотра со стороны как Москвы, так и местной администрации. Одного из главных организаторов митингов - Константина Дорошока, основателя и главу местной организации «Справедливост" и сопредседателя калининградской «Солидарности», - называют теперь калининградским Лехом Валенсой, тем более что до Гданьска - рукой подать. Важной чертой социального протеста в Калининграде является его беспартийность и надпартийность. Политические партии здесь, как и при монетизационных протестах 2005 года, ни при чем. Соответственно, и договариваться власти надо с людьми, а не с партфункционерами.

Немаловажным фактором, по-видимому, является и то, что польская и литовская заграница для Калининграда существенно ближе, чем Москва, и сравнения с соседями оказываются невыигрышными. Ситуация в чем-то аналогична Владивостоку - с одной стороны, протекционизм бьет по местным жителям, с другой стороны - другой менталитет, другая база для сравнения. Только в Кёниге (как называют Калининград в регионе) добавляется еще эффект губернатора-«варяга» в кризис. Не случайно там муссируется идея сравнения новой региональной власти с оккупантами.

Что в этой ситуации делать Кремлю? Казалось бы, чего проще - дать денег и сменить губернатора на местного, тем более что срок у Бооса истекает осенью этого года. Боязно, однако, создать прецедент. Да и «разруливание» ситуации в ручном режиме, как показывает опыт Владивостока, не помогает избежать чего-либо подобного в будущем.

В случае Калининграда поражает даже не просто то, что части выстроенной Кремлем системы утрачивают способность к эффективному управлению в ситуации кризиса, как в статье «Новочеркасск-2009» Евгения Гонтмахера. Поражает утрата базовых политических инстинктов и управляемости в самой системе - когда относительно опытный губернатор первой еще волны назначений между двумя масштабными волнами протеста в своем регионе умудряется сделать доклад на Госсовете с выводом о высокой эффективности политической системы в регионах, а потом, оставив за спиной беспрецедентный митинг протеста, спокойно отбывает на отдых в южные страны. В Кремле же или не знают, что происходит, или не понимают серьезности ситуации, или просто не до этого - празднуют длинный Новый год.

Закончить хочется цитатой из одного местного блога: «Георгий Боос, спасибо тебе за то, что заставил нас задуматься, встать с колен, посмотреть в небо, сплотиться, почувствовать себя Гражданами и встать на путь эволюции к Гражданскому обществу».