Украина-2014: сценарии распада

Недавнее заявление Петра Порошенко французской газете Figaro о том, что восточные регионы Украины невозможно вернуть военным путем, может стать поворотной точкой в конфликте, который продолжается больше четырех месяцев. С момента провозглашения Донецкой и Луганской народной республик в апреле эти новые протогосударственные образования уже не раз подтвердили свое право на существование, но их будущее не обещает быть простым. Предыдущий исторический опыт показывает, что самопровозглашенные государства могут добиваться международного признания годы, а то и десятилетия.

Однако каждый новый успех повстанцев на востоке Украины приближает окончательный распад этой страны, который многие политики и эксперты уже называют необратимым. Опыт ряда признанных, полупризнанных и непризнанных государств, возникших в подобных обстоятельствах, позволяет проследить возможные траектории будущего Украины и ее восточных регионов.  

Сценарий 1 – Боснийский. Развод в рамках конфедерации

Исторический сюжет

Босния и Герцеговина (БиГ) была самой полиэтничной республикой бывшей Югославии. Здесь было сразу три титульные национальности: боснийские мусульмане, сербы (православные) и хорваты (католики); часть населения вообще никак не идентифицировала себя в этих терминах, предпочитая называться югославами. Именно поэтому конфликт в БиГ 1992-1995 годов оказался наиболее кровопролитным эпизодом в ходе распада Югославии.

В ходе боевых действий армия боснийских сербов была близка к победе над мусульманами и хорватами, но после геноцида в Сребренице в июле 1995 года, жертвами которого, по официальной версии, стали до 8 тысяч мусульман, в конфликт вмешались силы НАТО, что определило исход войны. На территорию БиГ были введены натовские войска, а лидеры боснийских сербов – Радован Караджич и генерал Ратко Младич – объявлены в международный розыск. В конечном итоге они оказались под трибуналом в Гааге. 

В результате Дейтонских соглашений, подписанных в конце 1995 года, БиГ была разделена на Республику Сербскую (49% территории) и мусульманско-хорватскую Федерацию Боснии и Герцеговины (51%, включая столицу Сараево). Фактически государственным устройством БиГ является конфедерация: функции главы государства выполняет президиум из трех человек (от каждой титульной нации), полномочия центральных властей значительно ограничены; в стране есть единая валюта, которую эмитируют обе части конфедерации. Все эти меры обеспечили видимость гражданского мира, но в экономическом отношении БиГ остается одной из самых отсталых стран Европы.

Черты сходства с ситуацией на Украине

С самого начала конфликты в БиГ и на востоке Украины воспринимались как «столкновение цивилизаций», и за каждой из сторон и в том, и в другом случае хорошо просматриваются интересы крупных геополитических игроков. Во время войны в Боснии мусульман активно поддерживали страны Ближнего Востока и Турция, а также США. Сербы пользовались поддержкой президента Югославии (которая на тот момент сократилась до конфедерации Сербии и Черногории) Слободана Милошевича и определенной части российского политического истеблишмента. За хорватами традиционно стояла Германия. Примечательно, что ряд российских добровольцев, сегодня защищающих Славянск, принимали участие в конфликте в Боснии на сербской стороне.     

Вероятность реализации

Как следует из официальных комментариев российского руководства, сценарий федерализации (или конфедерализации) Украины с сохранением как минимум видимости единого государства является для Москвы наиболее предпочтительным. Наличие Украины как единого политического субъекта теоретически исключает доведение конфронтации до точки невозврата, при этом у России появляется гарантированная сфера влияния в виде де-факто самостоятельных восточных регионов с широкими полномочиями. Еще один аргумент в пользу сохранения единой Украины не называется открыто, но он чрезвычайно важен: крах финансовой системы страны или, по меньшей мере, выход из нее ряда регионов только усугубят анархию.

Однако реализация конфедеративного сценария возможна только в том случае, если Киев согласится официально признать ДНР и ЛНР в качестве полноправных участников переговоров о будущем страны и поддержит их право взять в рамках «новой Украины» «столько суверенитета, сколько они смогут унести». Минимальным условием этого должно стать реальное прекращение огня. На данный же момент ситуация свидетельствует о том, что эффективного контроля силовых структур у Киева нет. А части, подчиняющиеся Коломойскому, прекращать огонь не намерены.

Риски

Нынешние границы сербской и мусульманско-хорватской частей БиГ в целом совпадают с территориями компактного проживания основных этнических групп. Достигнуто это было страшной ценой геноцида и этнических чисток со всех сторон конфликта в этой стране, где до войны во многих местах нормой была этническая и конфессиональная «чересполосица».

На Украине граница условного «русского мира» пролегает значительно западнее Донецкой и Луганской областей, а это значит, что самоопределение этих регионов (как минимум в рамках конфедерации) не остановит распад страны, а только усугубит его. Заявленный проект федерации Новороссия гораздо шире, чем Донбасс и Луганщина, и попытки присоединения к нему других регионов юга и востока Украины практически наверняка вызовут дальнейшее кровопролитие. Кроме того, нельзя забывать о территориальных претензиях к Украине со стороны европейских государств, а также латентный сепаратизм в Закарпатье. Все вместе это может дать эффект, на фоне которого война в Боснии будет выглядеть сравнительно небольшим локальным военным конфликтом.

Сценарий 2 – Ичкерийский (Хасавюртовский). Несостоявшееся государство

Исторический сюжет

В результате Первой чеченской войны 1994-1996 годов руководство России фактически признало независимость сепаратистской Чеченской Республики Ичкерия. Соглашения, заключенные в Хасавюрте в августе 1996 года, предусматривали вывод из Чечни российских войск, а определение окончательного статуса республики откладывалось до 31 декабря 2001 года.

Однако руководство сепаратистов не смогло воспользоваться возможностью создать стабильно функционирующие государственные институты. Получив независимость де-факто, Ичкерия стала территорией, на которой в течение последующих трех лет государство фактически отсутствовало. Реальная власть принадлежала полевым командирам, которые занимались похищениями людей и наркоторговлей. Результатом этого стала Вторая чеченская война и окончательное закрепление Чечни в составе России по итогам референдума 2003 года.

Черты сходства с ситуацией на Украине

Сегодня украинские силовики повторяют в восточных регионах страны ту же самую ошибку, которую в свое время допустили федеральные власти, приняв решение о вводе войск в Чечню. Отказ от решения конфликта политическими методами моментально увеличил ряды чеченских сепаратистов, поскольку после ввода войск к ним присоединились многие из тех, кто не поддерживал Дудаева, но был готов воевать за Чечню. Аналогичным образом карательные акции украинских силовиков ведут к тому, что политический конфликт на востоке Украины перерастает в полноценную народно-освободительную борьбу, результатом которой будет поражение Киева.

Однако пока говорить о том, что ДНР и ЛНР являются консолидированными политическими структурами, преждевременно. В анархии, в которую погружается восток Украины, они не обладают полнотой легитимностью и не контролируют все вооруженные группы, действующие на территории самопровозглашенных республик.  

Риски и вероятность реализации

Негативные последствия появления на южных границах России неуправляемой территории с вооруженным населением очевидны. Данный вариант развития событий является наихудшим, поэтому можно предположить, что Москва приложит все возможные усилия для того, чтобы он не воплотился в жизнь.

В настоящий момент мы видим, что руководство ДНР и ЛНР пытается предложить собственные программы экономического развития территорий с опорой на Россию и предпринимает попытки по формированию единого фронта сопротивления украинским силовикам. Однако многие ключевые вопросы до сих пор пребывают в подвешенном состоянии. Например, как будет организована финансовая система на востоке Украины, состоится ли национализация активов Рината Ахметова и т.д. Без их решения рассчитывать на быстрое наведение правопорядка крайне сложно.

Сценарий 3 – Карабахский. Слияние без поглощения

Исторический сюжет

Основной причиной конфликта в Нагорном Карабахе в 1989-1994 годах стало стремление этой территории в статусе автономной области Азербайджанской ССР с преобладающим армянским населением войти в состав Армянской ССР.

В результате развернувшихся после распада СССР полномасштабных боевых действий под контролем армянской стороны оказалась не только практически вся территория Нагорного Карабаха, но и значительная часть других районов Азербайджана. В Нагорном Карабахе была образована собственная республика, которая де-юре не признана международным сообществом в лице ООН, считающей эту территорию частью Азербайджана, а де-факто является частью Армении. Через 20 лет после прекращения войны реальных близких перспектив разрешения конфликта не просматривается.

Черты сходства с ситуацией на Украине

Разница между русскими, проживающими в восточных регионах Украины, и собственно украинцами, особенно из западных областей страны, безусловно, не такая разительная, как между армянами и азербайджанцами. Но и в том, и в другом случае речь идет о двух отдельных идентичностях. «Для нас Ростов гораздо ближе, чем Киев», – говорил в одном из своих первых интервью народный губернатор Донбасса Павел Губарев. Руководство ДНР и ЛНР не скрывает, что одним из вариантов будущего республик является присоединение к России, а та, в свою очередь, демонстрирует готовность помочь соотечественникам по ту сторону границы. 

Идея «разделенного народа» имеет большой потенциал массовой мобилизации, что в свое время и продемонстрировал конфликт в Нагорном Карабахе. Фактор этнической солидарности (вместе с политической консолидацией) стал одним из главных в победе армянской стороны, несмотря на превосходство Азербайджана в живой силе и технике. Сегодня мы видим нечто похожее на востоке Украины.

Риски и вероятность реализации

Одна из первоочередных задач при включении новых территорий в структуру уже существующего государства – социально-экономическая интеграция. В этом смысле Нагорный Карабах и восточные регионы Украины в принципе несопоставимы ни по демографическому потенциалу, ни по уровню развития экономики, ни по накопленным социальным проблемам. Если Крым с его не самой диверсифицированной экономикой России «проглотить» вполне по силам, то интегрировать Донбасс и Луганщину, где в общей сложности проживает более 6,5 млн человек, с их крупной промышленностью, которая пребывает далеко не в лучшем состоянии, будет крайне сложно, если не невозможно. Собственно, российское руководство уже не раз подчеркивало: территориального присоединения этих регионов к России не будет.

Тем не менее, не приходится сомневаться, что эти регионы будут все более тесно сближаться с Россией. Однако это сближение несет специфический риск для нынешней российской элиты. Если (когда) непризнанные республики одержат победу в борьбе за независимость, творцы этой победы в глазах большинства россиян приобретут громадный престиж, который может быть легко трансформирован в политический капитал уже в самой России. И здесь самое время вспомнить, что нынешняя политическая элита Армении, включая двух последних президентов Сержа Саргсяна и Роберта Кочаряна, – это именно «дети» победы в Карабахской войне.

Сценарий 4 – Абхазский / Косовский. Частичное признание

Исторический сюжет

Республика Абхазия, добившаяся фактической независимости от Грузии в результате войны 1992-1993 годов, была признана Россией в августе 2008 года после конфликта с Грузией в Южной Осетии. С тех пор Абхазию признали еще несколько государств-членов ООН.

Республика Косово провозгласила независимость от Сербии в феврале 2008 года, а де-факто эта территория была выведена из-под ее юрисдикции еще в 1999 году, в ходе проведения спецоперации НАТО. На данный момент независимость Косово признали несколько десятков стран.

Черты сходства с ситуацией на Украине

Признание или непризнание Абхазии и Косово напрямую зависело от того, в каких отношениях то или иное государство находится с США – главным инициатором косовской сецессии и генеральным спонсором экс-президента Грузии Михаила Саакашвили. Поэтому в числе стран, признавших Абхазию, значатся такие давние оппоненты Pax Americana, как Никарагуа и Венесуэла, а среди признавших Косово немало сателлитов США, а также большинство стран Евросоюза (за исключением тех, для кого проблема сепаратизма не является теоретической, например Испании).

Аналогичная ситуация может сложиться и в случае с признанием ДНР и ЛНР. В числе стран, к которым новоявленные республики уже обратились по этому вопросу, все те же Венесуэла и Никарагуа, а также такие давние «друзья» США, как Сербия, Сирия, Куба и ряд других стран, плюс частично признанные государства – Южная Осетия и Приднестровье.  

Риски и вероятность реализации

В сравнении с Абхазией, Косово и рядом других частично признанных государств, восток Украины – это слишком большая и экономически развитая территория, чтобы долго оставаться в промежуточном статусе. Однако скорость признания ДНР и ЛНР (или федерации Новороссии) другими государствами будет зависеть не только от их успехов в борьбе за независимость, но и от тех процессов, которые сейчас происходят в остальной части Украины.

В случае углубления экономического кризиса и дальнейшего распада политической структуры страны признание новых государственных образований, возникших на ее территории, может произойти, так сказать, явочным порядком – просто потому, что единая Украина окажется фикцией. Но нельзя исключать и сомалийский сценарий, когда на бумаге Украина останется существовать как государство-член ООН, а по факту превратится в конгломерат противостоящих друг другу непризнанных де-юре территорий (в Сомали международно признанное правительство контролирует только часть страны).

Сценарий 5 – Южный Судан. Полноценная сецессия

Исторический сюжет

Южный Судан, самое молодое государство мира, официально признанное ООН, провозгласил независимость в июле 2011 года по итогам референдума после более чем полувековой борьбы. После деколонизации Судана в 1956 году в стране разгорелся конфликт между северной (арабской) частью и южной (негритянской), вылившийся в две затяжные гражданские войны. Промежуточным шагом к отделению Южного Судана стало предоставление этой территории автономии в 2005 году. Однако провозглашение независимости не привело к прекращению вооруженных конфликтов.   

Вероятность реализации

Лидеры ДНР и ЛНР не раз заявляли о готовности бороться за независимость до конца, и оснований не верить их декларациям пока нет. Но эта борьба может продлиться еще очень долго.

P.S. За что на самом деле идет борьба на востоке Украины?

Наконец, можно вспомнить такой старый сецессионистский сюжет, как Гражданская война в США 1861-1865 годов, который в действительности наиболее близок к нынешним событиям в Украине. В расхожем представлении основным поводом для Гражданской войны была борьба за отмену рабства в южных штатах. Однако, не умаляя гуманистических порывов Авраама Линкольна и аболиционистов, следует признать, что истинной ее причиной было вовсе не угнетение негров плантаторами-южанами. Речь на самом деле шла о будущем Соединенных Штатов в мировой системе, поскольку траектории Севера и Юга вели разные части страны в диаметрально противоположных направлениях.

Северные штаты, сделав ставку на индустриализацию, к тому моменту вплотную подошли к «закрытому клубу» стран, формирующих ядро мировой системы, в которое на тот момент входили Великобритания и Франция, а с другого, восточного фланга к ним подбиралась бисмарковская Германия. Южане, напротив, двигались по типично периферийной траектории: масштабное производство первичной (сырьевой) продукции на экспорт, основанное на принудительном труде. Похожим путем, кстати, шла Россия, пока Крымская война (завершившаяся незадолго до Гражданской войны в США) не подтолкнула страну на путь форсированных реформ, которые увели ее с траектории периферийного развития. 

Экономическое устройство Украины до недавнего времени поразительно напоминало Соединенные Штаты до Гражданской войны. Западные регионы Украины, после распада СССР пережившие полномасштабную деиндустриализацию, стремительно превращались в периферию Евросоюза (и пресловутый договор о «евроинтеграции» в данном случае просто бы де-юре закрепил сложившееся положение дел). Напротив, восток, сохранивший промышленность, которая появилась здесь задолго до революции 1917 года, пытался в новых условиях сохранить былую принадлежность к ядру советского экономического пространства.

Поэтому борьба на востоке Украины идет не только за пресловутый «русский мир» – на кону стоит еще и экономическое будущее этого славного промышленного региона. И как знать, быть может, именно Донбассу и Луганщине в дальнейшем предстоит осуществить новую экономическую «сборку» Украины. Или, как минимум, Новороссии.