Грузинское эхо украинского кризиса

В последнее время Украина прочно обосновалась в главных новостях информационных агентств и на первых полосах газет. Положение дел на Кавказе ушло на второй план. Между тем, несмотря на стремительное развитие украинских сюжетов, кавказский регион остается важной точкой постсоветского пространства. Он не стал в последнее время более стабильным, а конфликты, имеющиеся там, по-прежнему дают много поводов для беспокойства. В связи с этим было бы полезно посмотреть, какое воздействие оказывает украинский кризис на закавказские государства, в первую очередь, Грузию.

Долгие годы именно эта страна позиционировала себя как стратегический партнер Украины. В апреле 2014 года исполнится 21 год с момента подписания двустороннего "Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи" между Киевом и Тбилиси. И хотя в двух странах менялись президенты и правительства, курс на стратегическое взаимодействие не подвергался сомнению. Даже Виктор Янукович, которого сегодня новая украинская власть рассматривает едва ли не как марионетку Кремля, во многом продолжал политику своих предшественников на грузинском направлении. Он отказывался от признания Абхазии и Южной Осетии, поддерживая тем самым принцип территориальной целостности Грузии. Четвертый президент Украины не снял из повестки дня и вопрос об энергетических альтернативах Москве, ориентируясь на взаимодействие с Баку и с Тбилиси.

И Грузия, и Украина двигались во многом схожими путями в своем взаимодействии с НАТО и Европейским Союзом. Были, впрочем, и определенные отличия на этих направлениях. Киев достиг большего на ниве взаимодействия с ЕС. Переговоры о заключении украинско-европейского Соглашения об Ассоциации проходили с 2007 года. И хотя он был согласован осенью 2011 года, его парафирование состоялось лишь в марте 2012-го из-за негативной динамики, наметившейся в отношениях между Киевом и Брюсселем. После истории с отказом от заключения Соглашения в Вильнюсе и последовавшим за этим Майданом, Украина пришла к подписанию политической части документа. "Ценой вопроса" стала масштабная внутриполитическая дестабилизация, утрата Крыма и угроза раскола страны. Можно ли рассматривать этот итог, как хотя бы относительный успех, покажет время.

Если говорить о Грузии, то официальный Тбилиси вел переговоры с Брюсселем на эту тему в течение трех лет. Они завершились в июле 2013 года, на упомянутом выше Вильнюсском саммите Соглашение об Ассоциации было парафировано. До этого 22 ноября 2010 года Грузия и ЕС подписали соглашение по реадмиссии, предполагающее облегчение визового режима для граждан этой закавказской республики (снижение визового сбора и сокращение сроков рассмотрения заявок на получение визы).

Что же касается НАТО, то Грузии и Украине членство в Альянсе было обещано еще на Бухарестском саммите 2008 года, однако сроки присоединения до сих пор четко не обозначены. После того, как почти шесть лет назад Украина и Грузия не получили ПДЧ (План действий по членству), вопрос об их интеграции с Североатлантическим блоком был не исключен из повестки дня, но

де-факто заморожен. На сегодняшний день ПДЧ есть у трех республик бывшей Югославии (Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины). Грузия же наряду с Украиной являются участниками "Ускоренного диалога", который Тбилиси получил в сентябре 2006 года, а Киев в апреле 2005 года. При этом Грузию называют "аспирантом" Альянса и, в отличие от Украины, в закавказской республике есть мощная общественная поддержка натовского выбора. По итогам январского референдума 2008 года 77 % участников голосования высказались за вступления Грузии в НАТО. На Украине же до нынешнего кризиса лишь 20 % выражали свою поддержку натовской интеграции. И хотя после событий вокруг Крыма число сторонников этой идеи выросло до 40-44 %, 47 % и сегодня не хотят видеть Украину в Альянсе.

В этом контексте становится понятен тот интерес, который существует в Грузии к событиям на Украине, а также интерес к закавказской республике в контексте украинского кризиса. Тема Североатлантический Альянса и Кавказа вновь попала в актуальную повестку дня. Издание "Коммерсант" со ссылкой на источники в натовской штаб-квартире и Госдепе США сообщило, что Грузии уже в сентябре 2014 года может быть предоставлен План действий по членству в НАТО. Этот статус является предпоследним этапом на пути к полному присоединению к Альянсу. Впрочем, даже его получение не означает автоматического присоединения к блоку. Так, бывшая югославская республика Македония имеет ПДЧ с апреля 1999 года. В этом году исполнится уже 15 лет с момента получения этого статуса. Однако присоединение этой страны к НАТО еще не стало решенным вопросом.

Не исключено, что натовские стратеги, в первую очередь Вашингтон, придумают некую формулу, которая позволит обойти юридические формальности, закрывающие Грузии вступление в североатлантический клуб. Но далеко не факт, что Европа, в особенности Германия, согласится с этой логикой.

Ведь как бы ни развивались события на Украине и в Крыму, Грузия от этого не приблизилась к решению этнополитических конфликтов в Абхазии и в Южной Осетии и к нормализации отношений с северным соседом.

Так или иначе, а украинская история оживила интерес Альянса к кавказскому направлению. Неизбежен в таком случае и ответный интерес со стороны Москвы.

Аналогичная история связана и с подписанием Соглашения об Ассоциации с Евросоюзом. 21 марта в заявлении Саммита ЕС по Украине прозвучал тезис о том, что Европа подтверждает свое намерение укреплять интеграционные связи с Грузией. В частности, была озвучена дата подписания документа – не позднее июня нынешнего года. Таким образом, ЕС пошел по пути "ускорения". Остается только ждать, будет ли этот процесс синхронизирован с натовскими усилиями.

Украинский кризис повлиял и на процесс

российско-грузинской нормализации. В канун активизации киевского Майдана он развивался (хотя и медленно), скорее, в позитивном направлении. Грузинские атлеты после долгих колебаний и дискуссий приняли участие в зимней Олимпиаде в Сочи, где президент Путин выразил надежду на возможную встречу со своим грузинским коллегой Георгием Маргвелашвили. Незадолго до этого премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили поддержал идею кооперации по вопросам безопасности Олимпийских игр. В канун новогодних каникул глава российского государства призвал к либерализации визового режима между двумя странами. Однако нарастание эскалации на Украине существенно замедлило движение в этом направлении. Для грузинского политического класса, солидарного в вопросах о статусе Абхазии и Южной Осетии, самоопределение Крыма, поддержанное Россией, создало новые проблемы. Добавим к этому и острую общественную реакцию. Тема параллелей между Крымом и Закавказьем вот уже второй месяц является одной из самых обсуждаемых в СМИ и на круглых столах в республике. 6 марта 2014 года депутаты парламента Грузии приняли резолюцию о поддержке Украины. В этом документе нашли отражение все жесткие формулировки, которые уже многократно применялись по отношению к российской политике. Это и "оккупация" и требования немедленного "освобождения занятых территорий", и обвинения в этнических чистках. В резолюции содержались требования и к Западу об ускорении процессов натовской и европейской интеграции Грузии и Украины.

При этом стоит отметить, что и провластная "Грузинская мечта", и оппозиционное "Единое национальное движение" выразили свою однозначную поддержку Киеву, равно как и осуждение России. Вопрос лишь в степени радикализма. "Националы" готовы были заявить о присоединении к возможным санкциям западных стран против РФ. С их точки зрения позиция "мечтателей" является "соглашательской".

В этой связи вряд ли можно считать случайностью перенос встречи между представителями России и Грузии Григорием Карасиным и Зурабом Абашидзе. Ранее два дипломата встречались в ноябре прошлого года. Новый раунд переговоров был намечен на 4-5 марта, однако его перенесли. 14 марта последовал новый перенос. Через неделю состоялся телефонный разговор Карасина и Абащидзе, в ходе которого была достигнута договоренность о перенесении встречи на еще более поздний срок. Впрочем, такая отсрочка может иметь и позитивный эффект. Было бы неправильно обсуждать острые проблемы в условиях растущего эмоционального подъема. В особенности тогда, когда в российском и грузинском обществах этот подъем выражается по-разному. Велик риск того, что украинский контекст будет привнесен в диалог дипломатов, затмив собой собственно российско-грузинскую тематику. И в этом плане перенос разговора до прояснения ситуации вокруг украинских выборов, положения дел на Юго-Востоке Украины может оказаться полезным не только Москве, но и Тбилиси.

На этом фоне несколько в тени остались разногласия, возникшие между новым президентом Грузии Георгием Маргвелашвили и самым главным "гражданским активистом" страны, олигархом и экс-премьером Бидзиной Иванишвили. И хотя бывший глава кабинета сегодня находится в отставке, его влияние на политику сохраняется. Человек, сыгравший ключевую роль в уходе с политического Олимпа Михаила Саакашвили, заявил о своем разочаровании в новом главе государства. И нельзя исключать того, что данной ситуацией попытаются воспользоваться оппозиционеры, у которых накопилось немало претензий к действующей власти, включая и украинское направление, и отношения Тбилиси с Москвой. Формально повод для разлада выглядит, как личностное недовольство. Но логика борьбы может расширять и совсем небольшие личные разногласия, особенно, если в них будут внесены сюжеты внешней политики. В любом случае это первое серьезное противоречие в стане "мечтателей", если не считать быстро разрешившегося разногласия между Иванишвили и министром обороны Грузии Ираклием Аласания (все завершилось для последнего утратой поста вице-премьера).

Таким образом, украинские сюжеты оказывают серьезное влияние на ситуацию в Грузии и вокруг нее. В ближайшее время они останутся важным фактором для этой закавказской республики.