На Украине наступил 1993 год. Чем вызвана эскалация конфликта?

Столкновения протестующих с милицией в центре Киева и в западных городах Украины продолжаются. Число жертв по состоянию на 11:00 мск 19 февраля достигло 25 человек, из них половина – милиционеры. Прогнозировать, чем закончится этот день, сложно – обе стороны настроены решительно. Призывать к спокойствию и благоразумию уже бессмысленно – это сделали и тысячи граждан в социальных сетях, и десятки политиков.

Но попытаться понять, чем вызван переход от мирных требований к кровавому насилию, – можно и нужно.

Нация рождается в крови

Версию о том, что на Украине «власть воюет с народом» и прочую пропагандистскую белиберду, мы рассматривать не будем. Так же, как не будем во всём винить США, Викторию Нуланд и канадскую диаспору. Да, безусловно, контакт между властью и народом на Украине нарушен – во многом из-за самого Януковича, развернувшего на 180 градусов свою евроинтеграционную политику в ноябре прошлого года. Да, безусловно,  Государственный Департамент США и fucking EU сделали немало для радикализации протеста. Но сражаются на улицах Киева граждане Украины с гражданами Украины. И гибнут тоже граждане Украины (хотя и не только они).

Попробуем отвлечься от происходящего здесь и сейчас в Киеве и попытаемся найти исторические аналоги. Первая мысль, пришедшая в голову отечественным аналитикам, – Украина переживает аналог нашего 1993 года.

Сравнение на первый взгляд кажется натянутым, потому что общего только одно — кровь и баррикады на улицах города. В 1993 году в Москве противостояли друг другу президент и парламент. На Украине президент формально контролирует большую часть парламента (что на самом деле контролирует Янукович — отдельный большой вопрос). В России в 1993 году столкновения происходили только в Москве, а на Украине уже давно полыхает вся западная часть страны. Наконец, в России Борис Ельцин был изначально жестко настроен на подавление беспорядков, а на Украине Виктор Янукович не очень убедительно делает вид, что жесткие разгоны протестующих — инициатива самих силовиков.

Государственный Департамент США и fucking EU сделали немало для радикализации протеста. Но сражаются на улицах Киева граждане Украины с гражданами Украины. И гибнут тоже граждане Украины (хотя и не только они).

Но общее в них то, что и 1993 год в России, и 2014 год на Украине — это первые массовые выступления с человеческими жертвами после распада единого государства. И если кинуть самый поверхностный взгляд в историю — практически в любой стране создание единой гражданской нации происходило с кровопролитием в большем или меньшем масштабе.

В Древнем Риме Ромул убил Рема, после чего латиняне уничтожили сабинян и этрусков — после этого империя начала разрастаться. В Древней Руси Москва и Тверь с привлечением то ордынских, то литовских отрядов сражались за первенство, и Москва победила, после чего опять-таки начался рост империи. В Англии были Алая и Белая Роза, свержение и казнь Карла I, последовавшая гражданская война, Реставрация и снова империалистический рост.

Если перейти к Новому и Новейшему времени, то в США это была гражданская война между Севером и Югом, после чего промышленный рост и статус неоимперии. (Насчет того, какие страны являются криптоколониями США, пусть каждый решает сам, но то, что только у империи  есть интересы на всей планете — очевидно).

В XX веке: СССР — гражданская война, империалистический путь развития. Китай — гражданская война, статус локальной сверхдержавы.

В странах, не претендующих на большое международное влияние, нацбилдинг (употребим все-таки этот англоязычный термин) происходил обычно без полномасштабных гражданских войн, но бывали и исключения, и первый пример, приходящий в голову, — несчастная Югославия. Причем, судя по регулярно появляющимся сообщениям о скандалах и столкновениях на национальной почве, говорить о том, что ситуация на Балканах полностью урегулирована, нельзя.

По поводу фразы Дмитрия Медведева о том, что России 20 лет, принято возмущаться или шутить, напоминая о 1100-летней истории великой страны, но он совершенно прав в том, что современному российскому государству на самом деле чуть больше 20 лет. И современной российской гражданской нации — тоже. Всё-таки «советский народ» — это была совершенно другая политическая общность.

Российская гражданская нация рождалась в крови участников событий октября 1993 года. После этого столкновений с массовыми жертвами в российской столице не было, и как бы ни желали этого отдельные радикалы, не предвидится.

Впрочем, вернемся на Украину.

Незапланированная незалежность

В 1991 году жители Украинской ССР два раза проголосовали на референдумах. Первый раз — по поводу сохранения СССР (большинство «за»), второй раз — за объявление независимости (как ни странно, тоже большинство «за»).

Между первым и вторым референдумами было создание и стремительный крах ГКЧП в Москве, а также заметное ухудшение экономического положения в пока еще единой стране. Поэтому удивляться произошедшей перемене в настроениях украинцев (для краткости будем называть так всех граждан Украины, независимо от их этнического происхождения и родного языка).

Логику событий наглядно сформулировал Нобелевский лауреат Иосиф Бродский: «Как в петлю лезть — так сообща, путь выбирая в чаще, а курицу из борща грызть в одиночку слаще».

Независимость досталась Украине, как и подавляющему большинству советских республик, за исключением Латвии, Литвы и Грузии, без единой капли пролитой крови. Грузии, впрочем, для нацстроительства жертв разгона митинга 9 апреля 1989 года оказалось мало, и всё завершилось гражданской войной и распадом страны на три части.

После того, как руководители и идеологи советской Украины без всяких усилий со своей стороны проснулись в независимой стране, перед ними встала очень серьезная задача — как доказать гражданам страны, что эта независимость — очень ценный продукт, за который очень дорого уплачено.

Благодаря бандеровской ОУН-УПА и той же канадской диаспоре, а также скромному наследию УНР, базис у них был — Мазепа из проклятого церковью предателя чудесным образом превращался в идейного борца за независимость, у которого нет постоянных союзников, зато есть постоянные интересы. 

Большевистская политика «украинизации» забывается как страшный сон. Голод начала 30-х годов, от которого пострадали Россия, Казахстан и Украина, объявляется «геноцидом украинцев». Бандеровцы из пособников Гитлера и убийц мирного населения трансформируются в «третью воюющую сторону» (чего во Второй Мировой Войне не могло быть в принципе) и романтических воинов незалежности.

В процессе написания новой украинской истории случались забавные эксцессы — вроде объявления украинцев древнейшей нацией в мире на основании существования на нынешней территории страны Трипольской археологической культуры в пятом тысячелетии до новой эры.

Но подобные неудобные случаи происходили с многими юными нациями, а на Кавказе у некоторых «историков» это подобие спорта — доказать, что именно их этнос тут самый древний, а остальные пришлые не пойми кто.

Поэтому несмотря на 22 года, прошедшие с объявления независимости, создать единую гражданскую нацию на Украине так и не удалось — что регулярно подтверждало голосование на парламентских и президентских выборах по региональному, а не политическому принципу. Сшить вместе крайне разношерстную страну не удавалось.

Неудачный разворот

Виктор Янукович придумал, как казалось, еще в начале осени прошлого года беспроигрышный вариант национального строительства — безоговорочная евроинтеграция при сохранении дружественных отношений с Россией (Харьковские соглашения о пребывании Черноморского флота до середины века и регулярные встречи с Владимиром Путиным).

Но вдруг неожиданно накануне подписания соглашения  выяснилось, что евроинтеграция сулит тяжелые экономические проблемы как народу (о котором, разумеется, думали в последнюю очередь), так и олигархам из «семейного» клана.

Резкого разворота украинцы простить не смогли, начался первый Евромайдан, потом еще большее число граждан не смогли простить избиения никому не мешавших студентов, и начался второй Майдан, куда более многолюдный, с требованием отставки президента и изменения Конституции. Итогом стали нынешние кровавые события.

Сложно сказать, руководствовались ли соображениями нацбилдинга те, кто принимал решение начать убивать людей на улицах Киева, или же ими руководили личные меркантильные соображения — баррикады растаскивают, официальная оппозиция почти договорилась с Януковичем, скоро всё закончится, что делать дальше — непонятно.

Но факт налицо — через 22 года после свалившейся с неба независимости на Украине начались попытки создания единой гражданской нации. По освященной веками традиции — через кровь и жертвы.

Так что вариантов дальнейшего развития событий может быть два. Либо на Украине все-таки возникнет гражданская нация — двуязычная, голосующая не по принципу «свой-чужой», а руководствуясь политической программой кандидата, знающая и умеющая отстаивать собственные реальные интересы, а не прожекты типа «завтра нас возьмут в Европу». Сколько человек при этом погибнет — сказать сложно.

Либо Украину постигнет судьба Югославии или Грузии, России неизбежно придется вмешаться, не останутся в стороне страны НАТО, и тогда мало не покажется никому.

Вот только те, кто уже лежит в киевских моргах, о том, как будут развиваться события, никогда не узнают.