Василий Колташов: анатомия европейского протеста

Василий Колташов, экономист

Европейцы с удивлением смотрят на протесты в Москве. Первое, что их удивило, когда в России прокатились по столице эти протестные выступления - это содержание этих протестов. В Европе протесты ориентированы, прежде всего, на социальные и социально-экономические лозунги, позиции и проблемы.

Дело не сводится к тому, что есть какая-то коррупция, или какие-то чиновники проводят свои исключительно интересы. Эти проблемы, конечно, в Европе существуют. Коррупция в Европе есть, она просто совершенно иначе структурирована, чем в России. В то же время есть, конечно, и репрессии в отношении тех, кто участвует в протестах. Единственное, что европейцев защищает - это их структурированность протеста, институты. Но вот здесь мы как раз обнаруживаем колоссальное отличие России от Европейского Союза, от Еврозоны в первую очередь.

В России мы не видим ни сильных профсоюзов, ни сильных левых партий, ни сильных общественных движений: экологических, движений, направленных на введение новых налогов, на то, чтобы развивать, допустим, дорожное строительство или сохранять какие-то исторические памятники. Т.е. различных движений, местных движений мы тоже не наблюдаем. Они у нас появляются, как кратковременные вспышки - вот они появились, прошли и угасли. Так в Европе протестуют школьники, это форма протеста детская. Взрослые люди в Европе, в Еврозоне выступают достаточно последовательно. Они организуются вокруг институтов и участвуют в акциях - это митинги, демонстрации, это оккупации зданий, в том числе зданий парламентов и зданий правительства. Но эти оккупации не означают захват власти, потому что для захвата власти, как европейцы прекрасно понимают, необходима поддержка большинства населения. Потому что вот вы захватываете парламент - потом проходят новые выборы - и получается, что туда въезжает та же самая администрация. Т, е. активная часть общества оказывается очень активной, энергичной организованной, но в то же время остальная масса населения оказывается насколько пассивной, инертной все еще. Это, оказывается, одна из главных проблем европейского протеста, что перемены блокируются как раз этим.

Именно в этом причина бесплодности многочисленных европейский акций протеста. Потому что политика жесткой экономии в рамках Вашингтонского консенсуса последовательно и решительно проводится Брюсселем на протяжении всех последних лет, проводится неуклонно. Никакие акции протеста ни во Франции, ни в Греции, ни в Испании, ни в Италии, ни в странах Бенелюкс, ни в Дании не остановили этот процесс. Избрание новых партий, которые назывались левыми, например, французских социалистов, не привело к изменениям. Более того, интересно, что во Франции мы увидели розыгрыш, обман избирателей. Потому что социалисты стали проводить ту же самую экономическую политику. Они сыграли в партию «мы вводим новый налог, который решит ваши проблемы», они ее умышленно проиграли. Они знали, что они проиграют ее, и многие удивлялись, почему это, собственно, налог не на прибыль, а налог на доходы. И теперь они говорят, что «это невозможно, мы вынуждены подчиняться требованиям Брюсселя». И они, в общем-то, даже не подчиняются требованиям Брюсселя - они сами участвуют в их формировании.

А как же технически протестуют европейцы? В первую очередь есть хорошо организованные и плохо организованные демонстрации. Плохо организованные демонстрации часто и заканчиваются плохо. Они заканчиваются столкновением с полицией, они заканчиваются провокациями, которые организует черный блок, основа которого - анархисты. «Чёрный блок» они называются как раз из-за черной одежды, они как раз активно пытаются сталкиваться с полицией, пытаются порой забрасывать ее камнями из-за спин мирных демонстрантов - т.е. делают все то, что остальные участники протестов, организованных профсоюзами, левыми партиями, общественными организациями и движениями делать не хотят. А они хотят провести нормальную сильную демонстрацию, которая демонстрирует, прежде всего, помимо массовости, организованность. Вот этой организованности в России мы не видим нигде. У нас есть яркие либеральные лидеры, которые произносят яркие либеральные речи, и мы видим достаточно инертную, но как-то активизирующуюся массу вокруг них. Это совершенно не те люди, которые протестуют в Европе. В Европе протестуют наемные работники, причем это наемные работники не класса арт-директора, не креативный класс - это обычные наемные работники, в том числе государственные служащие.

Но они структурированы, они организованны, они организованны на протяжении многолетней борьбы, борьбы не обязательно очень радикальной. Там просто есть традиционно такие институты, прежде всего профсоюзы.

Хорошая демонстрация - как она должна выглядеть? В хорошей демонстрации есть порядок. Есть колонны, которые движутся, как во время сражения, из разных мест к месту митинга. Они движутся организованно - есть ответственный у колонны, колонны делятся на сектора, на блоки, и у этих блоков тоже есть ответственный. Есть охрана, если её удается создать - это группы молодых людей с крепкими дубинками, которые отсекают возможные провокации. Есть наблюдение и контроль за теми, кто находится в блоке. Потому что нередки были случаи, я хорошо знаю это по Греции, когда какие-то люди вдруг из колонны начинали забрасывать полицию, что-то кричать, провоцировать... Потом их хватали, а те выхватывали удостоверения полицейских, начинали размахивать удостоверениями сотрудников полиции, требовать, чтобы их выпустили, и таких историй в Европе масса. И все знают, что полиция играет совсем не так, как она играет, возможно, в Восточной Европе, она играет как раз в Западной Европе, в Еврозоне, очень провокационно. У нее есть свои агенты, эти агенты провоцируют столкновения, они провоцируют нападения на полицию. И в итоге мы видим подчас эти красивые картинки, которые пресса обожает показывать и выдавать за реально идущую в Евросоюзе, в Еврозоне борьбу.

Реальная борьба выглядит несколько иначе - это различные организации, которые вместе участвуют в митингах, маршах. И вот эти колонны движутся, там звучат лозунги. На митинге они тоже стоят достаточно организованно. Не обязательно слушают ораторов, потому что ораторы бывают разные, и организаторы бывают разные, и далеко не всегда это интересно. Но в тоже время и не очень-то разбредаются, а если происходят какие-то столкновения и захваты - то на следующий день можно собрать большую массу людей для блокировки там, например, управления полиции, министерства полиции с требованием выпустить задержанных. Поэтому именно активность европейцев позволяет им избегать каких-то репрессий в отношении участников акций протестов, каких-то столкновений. Тем более, что эти столкновения случаются довольно часто, потому что полиция - полиция бывает разной. Она заинтересована порой, а заинтересована, потому что заинтересованно правительство, вызывать эти столкновения. Интересно то, что и сама полиция тоже протестует, муниципальная полиция не довольна политикой жесткой экономии во многих странах, потому что она тоже как категория госслужащих попадает под нож европейских сокращений. И, в общем, у европейцев, и в том числе и у полицейских, если не брать полицейский спецназ, который собственно и участвует в уличных баталиях, есть масса причин протестовать.

Европейцы не упокоятся ближайшие годы. Не только потому, что есть традиция протеста, традиция выступлений. Они хотят добиться изменений, но эти изменений в первую очередь должны быть экономическими, социально-экономическими. Одна из проблем европейского протеста - это то, что в Европе демократическое общество. Казалось бы, хорошо - вы добиваетесь отставки правительства, должны наступить перемены, но именно здесь никаких перемен не происходит. Потому что, опять же, оказывается, что аналогичное правительство оказывается у власти, и это правительство начинает проводить ту же самую политику. Вот так все происходит, и поэтому протесты в значительной мере не эффективны. Но и конечно надо добавить, что европейские власти, Брюссель, очень твердо настроены, стараются все меньше и меньше полномочий оставлять за обществом, т.е. постепенно все выводится в сферу контроля и Брюссели и Международного Валютного Фонда. И мы видим активное и решительное наведение политики жесткой экономии, а следом развитие экономического кризиса в Европе. Ну а дальше мы увидим новые и новые протесты в Евросоюзе, в Еврозоне, которые будут происходить в ближайшие годы. Это практически неизбежно.

Мы увидим, наверное, и перемены, к которым они приведут. Правда, какими они окажутся и как скоро это произойдет, сказать сложно - просто потому, что пока европейские протесты при всей своей организованности, при всей своей массовости (в этом могут участвовать и миллионы людей) остаются недостаточно эффективными. Те сражения, которые были выиграны - это оборонительные сражения, сражения, когда массовые выступления останавливали какие-то либеральные реформы. Но повернуть реку вспять пока еще не получилось