Российский флот смертельно ослаб

Гособоронзаказ по военным кораблям в текущем году снова может быть не выполнен, считает вице-премьер по ОПК Дмитрий Рогозин. В Объединенной судостроительной корпорации, ответственной за него, недавно сменился руководитель. Президент компании Андрей Дьячков был отправлен в отставку всего лишь через год после своего назначения, а на его место поставлен Владимир Шмаков, занимавший до этого должность генерального директора «Уралвагонзавода». Таким образом, танкостроитель стал корабелом. Почему? Международный обозреватель ИА REGNUM Евгений Пожидаев в своем материале на тему гособоронзаказа полагает, что понадобился опыт Шмакова в области антикризисного управления.

В паре с перестановкой идет объявленный аудит всех ранее заключенных контрактов, который может закончиться кадровыми решениями. После аудита госкорпорация получит возможность передавать часть работ по просроченным заказам зарубежным субподрядчикам, сообщил министр промышленности и торговли Дмитрий Мантуров.

К судостроителям у матросов накопилось множество вопросов. Почему корабли строятся столь удручающе медленно? Почему пушки не стреляют, а новейшие ракеты летят не туда? Советская морская мощь выглядит теперь как красивая сказка. В частности, вместо более 40 атомных ракетных подводных лодок на Северном флоте сохранилось лишь 18, на Балтике количество дизельных подлодок сократилось более чем в десять (!) раз – с 32 до 3, в результате чего по подводным силам на Балтике Польша теперь превосходит Россию.

Потрепало время и огромный надводный флот, включавший более 160 кораблей дальней морской зоны. К 2011 году от них в строю осталось лишь 25 единиц первого и второго рангов: авианосец, четыре крейсера, шесть эсминцев, десять больших противолодочных кораблей и пять сторожевиков.

Авианосец – это «Адмирал Кузнецов», с которым тоже не все просто. На нем осталось лишь десять палубных самолетов, а силовая установка корабля ненадежна. Ракетное же вооружение крейсеров, эсминцев и «тактических» подводных лодок, бывшее некогда достаточно грозным, сейчас устарело. Итог таков: наш флот слаб и распылен по четырем направлениям, без учета Каспия.

Способен ли он отразить угрозу из океана? Нет, не надводную, а подводную, когда, например, американские подводные лодки подойдут к нашим берегам и совершат залп ядерными ракетами, сократив тем самым подлетное время до 8-10 минут. При таком варианте времени на их перехват уже не останется.

Во избежание этого океан у наших берегов нужно постоянно «мониторить» силами боевых кораблей, которых, как мы видели выше, не хватает. Кроме того, РФ имеет в океане обширные экономические интересы, отстаивать которые хорошо, имея за спиной мощный флот, а не уповая только на «инсталлирование» флагов на дне. Имеются у России и территориальные споры, где наличие флота представляет собой не последний сдерживающий фактор. У Японии, в частности, претендующей на Курильские острова, флот имеется большой и современный.

В госпрограмме вооружений это учтено: на нужды флота выделяется около четверти общей суммы – 4,7 триллиона рублей. 30% этой суммы нужно потратить до 2015 года. В 2010 году предполагалось построить за пять лет 35 кораблей: шесть атомных и пять дизельных субмарин, пять фрегатов, шесть корветов и так далее. А к 2020 году намечалось построить 54 надводных корабля и 24 подводные лодки, провести обширную модернизацию и привести в состояние боеготовности значительную часть тех кораблей, которые были выведены в резерв. Планировалась также постройка авианосцев и крупных атомных эсминцев в 2020-х годах.

Но корабелы выкатили цены, с которыми Минобороны не согласилось. Военное ведомство посчитало, что они завышены на 15-20%. Весь 2011 год шли споры по этому поводу. Были и уголовные дела по вскрытым фактам хищений. Так, «Адмирал Кузнецов» получил «подержанный» и нестандартный якорь, купленный поставщиками в Голландии за миллион рублей.

С учетом того, что государство выделило на якорь 4 миллиона, сделка оказалась очень выгодной. И хотя в итоге контракты все же были подписаны, неразбериха привела к снижению выпуска продукции на 16,2%.

2012 год принес свои неприятности. В частности, работы по возведению судостроительного комплекса «Звезда» на Дальнем Востоке были сорваны, а ОСК уличили в раздувании смет.

Из общего объема контрактов корпорация просрочила около трети. Как и раньше, корабли строятся крайне медленно. Например, первый фрегат серии 22350, заложенный в 2006 году, был спущен на воду в 2011-м, второй заложен только в 2009 году. Теперь – вопрос: когда при таких темпах появятся на свет шесть остальных кораблей серии? А ведь это – отнюдь не гиганты: водоизмещение у фрегатов – всего 4500 тонн. Неудивительно, что Минобороны потеряло терпение и заказало два фрегата 11356 М, спроектированных для Индии.

То же самое происходит и с не атомными подводными лодками нового поколения, оснащенными воздухонезависимой силовой установкой. Проект «Лада» столкнулся с техническими трудностями и «завис». Минобороны пришлось закупать быстро устаревающие подлодки предыдущих поколений.

С вооружением картина не лучше. ЗРК «Редут», предназначенный для установки на корабли нового поколения, из трех испытательных пусков промахнулся все три раза. Появились подозрения, что дело не в обычных технических неполадках, а в концептуальных ошибках проекта.

Спустимся на один уровень ниже – к 100-мм артустановке АУ-190. При заявленной скорострельности в 80 выстрелов в минуту ее зачастую заклинивает уже после выпуска трех снарядов. Производитель, чьи слова приводит Евгений Пожидаев, оправдывается: «После госиспытаний в 2001 году артсистема досталась нам сырой и нестабильной. То стреляет, то нет. ОКР выполнили неправильно, поэтому в ходе серийного производства постоянно приходилось вносить изменения в конструкторскую документацию десятками и сотнями. А задержки происходят оттого, что мы не выпускаем изделия с территории завода до тех пор, пока они не будут нормально стрелять. За десять лет мы устранили большую часть недостатков ОКР».

Но каким образом могла сырая АУ-190 пройти государственные испытания и добраться до стадии производства? И почему ее недостатки исправлялись целых десять лет? При этом орудие поставлялось на экспорт, в частности, Индии. И где, спрашивается, забота о престиже?

Для Индии, кстати, наши производители строят корабли так же долго, как и для себя: тут у них все равны. И не имеет значения, идет ли речь о фрегатах или об авианосце «Викрамадитья», на котором во время испытаний вышли из строя сразу семь из восьми котлов. «Русские фактически уверены в том, что их привилегированное положение будет вечным. Однако оборона – это вопрос национального выживания, и тут нет места сантиментам», – заключили индусы.

С АПЛ «Нерпа», которая должна была быть передана в лизинг Индии, тоже казус получился. В 2008 году на ней погибли 20 человек от отравления ядовитым огнегасящим составом. Есть большая вероятность того, что связано это не с «человеческим фактором», а с неправильной работой автоматики. Подобные сбои случались и на других российских подводных лодках.

А неделю назад стало известно, что из миллиарда рублей, выделенных на достройку субмарины, до Амурского судостроительного завода дошла лишь половина. Остальное «растворилось» по пути...

Почему так получается? Потому что масштабность и сложность военного кораблестроения позволяют и воровать, и халтурить с особым размахом, заключает обозреватель ИА REGNUM.