Каминский и "Локотская республика"

Самым верным немецким прислужником по праву считается бывший инженер спиртзавода Бронислав Каминский. Это человек, хотевший до Власова стать правителем «новой» России. На небольшой территории, оккупированной немцами, он создал своё небольшое княжество. К концу войны он сформировал русскую дивизию СС.

Счастливый шанс

Бронислав Каминский по праву считается пострадавшим от советской власти. Родился на территории современной Белоруссии в 1899 году, поляк по отцу, мать – немка. В 1917 году стал студентом в Петрограде, в следующем году добровольцем вступил в Красную Армию. После гражданской войны Каминский завершил обучение, получив диплом инженера-технолога, работал на химическом заводе «Республика», вступил в партию. И тут карьера подкосилась – за неосторожное высказывание относительно коллективизации в 1935 году он был исключён из партии, а в 1937 году арестован якобы за принадлежность к т.н. антисоветской «Трудовой крестьянской партии». Срок отбывал в Щедринске (Курганская область), работая технологом на производстве спирта. В начале 1941 года с поражением в правах переехал в посёлок Локоть, где до прихода немцев работал инженером на Локотском спиртзаводе.

В Локте Бронислав познакомился с другим амбициозником, тоже пострадавшим от ненавистной власти – Константином Павловичем Воскобойником. Биография у товарища как у Остапа Бендера. Константин Павлович родился в 1895 году на Украине в семье железнодорожника. В 1915 году вступил на юридический факультет МГУ, а в 1916 году ушёл тоже добровольцем на фронт. В 1919 году служил в Красной Армии, участвовал в сражениях против «белых» и интервентов, в следующем году демобилизовался по ранению и женился. В 1921 году в Хвалынске служил секретарём в райвоенкомате, но весной вступил в антисоветскую банду эсеров Вакулина-Попова, где выбран первым номером к пулемёту, был ранен в руку и, после разгрома банды, скрывался от органов по поддельным документам на имя Лошакова в Астрахани, Сызрани, Н. Новгороде. Осев в 1924 году в Москве, учился в Институте народного хозяйства им. Плеханова, одновременно работая инструктором охотоведения в Наркомате земледелия. После окончания института работал в Палате мер и весов.

В 1931 году, полагая, что уже давно прошёл срок давности с момента его участия в крестьянском восстании, явился в ОГПУ и дал признательные показания. Осуждён не был, в административном порядке выслан на 3 года в Новосибирскую область. После этого, работал на стройке народного хозяйства в Кривом Роге, потом несколько лет работал инженером в химической области. Наконец, в 1938 году наш герой оказался в посёлке Локоть Брасовского района Орловской области (ныне Брянская область). Тут он стал преподавателем физики в Лесотехническом техникуме. Интересно, что в органах НКВД об этом человеке имелось мнение, как о лояльно настроенном к власти интеллигенте с завышенной самооценкой.

Итак, двое уже немолодых (а им наступал на пятки пятый десяток лет) амбициозных человека, Каминский и Воскобойник, в прошлом желавшие перевернуть мир, заработать славу, но горько разочаровавшиеся в общественном устройстве и выброшенные на задворки, оказались перед выбором. Во всяком случае, есть информация, что Воскобойник получил предписание советских властей вместе с семьёй эвакуироваться. Но они оба остались при немцах и решили попытать счастья при новой власти…

4 октября 1941 года немецкие войска вошли в посёлок Локоть. Наша сладкая парочка сразу же предложила свои услуги в качестве проведения немецкой политики. Предложение было принято, и Воскобойник стал старостой локотского волостного управления, а Каминский его заместителем. Для установления порядка им разрешалось иметь отряд «Народной милиции» численностью 20 человек, вооружённых советскими винтовками.

Надо сказать, что до революции в Локте находилось имение великого князя Михаила Александровича Романова, поэтому многие крестьяне при нём имели свои небольшие крепкие хозяйства. Ужасы голода при царском режиме они не знали, а вот советскую коллективизацию встретили прохладно. Как раз перед войной вернулись на свои места раскулаченные крестьяне, поэтому антисоветские настроения были сильны. Пользуясь бегством в сентябре органов власти, крестьяне стали делить землю и ждать, что произойдёт дальше.

Немцев волновали советские окруженцы, скрывавшиеся в близлежащих лесах, а также партизанские группы, организованные местными партийными органами и органами госбезопасности и диверсионные группы. Согласно архивам органов госбезопасности по Орловской области было оставлено 72 партизанских отряда общей численностью 3257 человек, 91 партизанская группа численностью 356 человек и 114 диверсионных групп общей численностью 483 бойца. Противопоставить этой силе немцы могли скромные ресурсы - охранные подразделения вермахта, военной полиции и полиции ведомства СС и фронтовой полк из состава 56-й пехотной дивизии (убыл на фронт в декабре 1941 года). Поэтому было принято решение – переложить эти хлопоты на «местных».

16 октября немцы официально утвердили управу Локотской волости под началом обер-бургомистра Воскобойника и его заместителя Каминского, состоящей из посёлка Локоть и близлежащих деревень. Отряд «Народной милиции» в посёлке Локоть было разрешено увеличить до 200 человек, т.е. в 10 раз. А в близлежащих деревнях Локотской волости было разрешено создавать группы «самообороны». Характерно, что начальником полиции стал бывший уголовник, Роман Иванин.

Итак, наша сладкая парочка стала верховодить. Однако они решили играть по-крупному и сорвать как минимум «флеш-ройяль».

Восхождение

25 ноября 1941 года Воскобойник выпустил манифест о создании «Народно-социалистической Партии России «Викинг» («Витязь») (далее - НСПР). Партия имела два названия – очевидно, что «Витязь» для местных аборигенов, а название «Викинг» было заточено для немцев. Уже из этого видно, как коллаборационисты «стелились» перед немцами. Манифест обещал уничтожение колхозов, бесплатную передачу пахотной земли крестьянам и свободу частной инициативы, но только не сейчас же, а в будущем русском национальном государстве. Подписан манифест был Воскобойником под идиотским псевдонимом «Инженер Земля». Создать партию Каминскому и Воскобойнику помог тайный член НТС некто Г. Хомутов. К декабрю было создано 5 ячеек новой партии, кроме того, заместители Воскобойника – Каминский и бывший заведующий Брасовским районным отделом народного образования Степан Мосин отправились с пропагандистскими поездками в соседние районы. Сам Мосин при советской власти был ссыльным.

Воскобойник, как человек амбициозный и честолюбивый, по легенде напутствовал своих глашатаев: «Не забудьте, что мы работаем не для одного Брасовского района, а в масштабе всей России. История нас не забудет». Каминский и Мосин сделали пропагандистскую поездку по территории, но главная цель поездки - получение разрешение на создание партии у немцев.

По свидетельству некого Р. Редлиха, работавшего позднее у Каминского как сотрудник министерства по делам оккупированных восточных территорий и тайно являвшегося сотрудником НТС:

«Нужна ли ему была (Каминскому – прим. Автора статьи) именно национал-социалистическая партия? Нет. Любая. Он был воспитан в системе, где без партии жить было нельзя… Однако идея создании партии немцам не понравилась, и её настрого запретили».

Однако всё было намного прозаичнее. Редлих, как человек, не живший в СССР, всё слишком усложняет. Воскобойник и Каминский не хотели быть простыми коллаборационистами. Таких старост, бургомистров на оккупированной территории было пруд пруди, они же замахивались быть первыми среди них. Поэтому их главной задачей было побыстрей создать пусть даже липовую политическую силу и голословную программу устройства «будущей России», предъявить всё это немцам и доказать, что именно они достойны быть во главе оккупированной России. Ведь место-то было вакантное. Кстати, историки действительно отмечают, что это был первый правовой документ советских коллаборационистов – ведь тогда Власов ещё был успешным советским генералом.

На поклон к немцам ходил Мосин, причём дважды. Однако его ждало фиаско – немцы просто не знали, что делать с таким просителем. На период войны действовала немецкая военная или гражданская оккупационная администрация, а кто будет управлять территорией после войны: немцы или русские местные, то забота фюрера. В итоге партию запретили, потом разрешили, но, что естественно, деятельность НСПР ограничилась пределами округа, контролируемого Воскобойником и Каминским, а немцы-тыловики вообще не стали сообщать в Берлин о существовании этой чудодейственной партии.

Первые шаги

Обманув надежды Мосина, Воскобойника и Каминского, немцы решили их использовать по полной. Начальник тыла 2-й армии предлагал Воскобойнику начать активные действия против партизан. Мосин от лица Воскобойника заверил, что это будет сделано, и даже обещал помощь приданной армии абверкоманде.

По возвращении был организован показательный суд над медсестрой Поляковой, которая обвинялась в укрывательстве медикаментов для партизан, в итоге она была расстреляна. Было проведено несколько антипартизанских акций, например, в ходе одной был убит один партизан и арестовано 20 жителей деревни Алтухово, в другом случае около Локотя был рассеян отряд партизан.

В конце 1941 года Воскобойник подписал воззвание к партизанам с предложением сдаться.

«Предлагаю всем партизанам, оперирующим в Брасовском районе и ближайших окрестностях, а также всем лицам, связанным с ними, в недельный срок, т.е. не позднее 1 января 1942 года, сдать старостам ближайших селений всё имеющиеся у них оружие, а самим явиться для регистрации… Все неявившиеся будут считаться врагами народа и уничтожаться без всякой пощады».

Далее в воззвании шли разглагольствования пропагандистского характера: «… Пора давно прекратить безобразие и приступить к организации мирной трудовой жизни. Всякие сказки о возвращении советского режима в оккупированные области являются вздорными необоснованными слухами, которые распространяются злостными советскими элементами с целью дезорганизации граждан и поддержания состояния беспорядка и неуверенности в кругах широкого трудового населения. Сталинский режим умер безвозвратно, это пора понять всем и становиться на путь спокойной трудовой жизни». Далее шли заверения, что партизаны и коммунисты, явившиеся с повинной останутся в живых и смерть грозит только «…самым злонамеренным представителям советского и партийного аппарата, которые не хотят сами и не дают другим стать на мирный трудовой путь».

Есть данные, что в ходе антипартизанской борьбы и агитации из леса вышло и сдалось около 400 человек, из которых 65 стало «милиционерами». Обратный отток был гораздо сильнее, но это было позднее.

По рассказу бывшего начальника отдела Брасовского райисполкома Михаила Васюкова, он был именно таким перебежчиком. Перед приходом немцев Васюков получил директиву райисполкома об уходе в партизанский отряд, но после двухнедельных блужданий в лесу до партизан так и не добрался. Вернувшись домой, он был арестован, отпущен, но потом арестован 21 декабря вторично.

«Посадили в тюрьму. К трём часам ночи на моих глазах в камере было расстреляно 3 человека. После расстрела этих граждан я был вызван к обер-бургомистру Воскобойнику, который мне сказал: «Видели? Или работайте с нами, или мы вас сейчас же расстреляем». По своей трусости я сказал ему, что я готов работать прорабом. На это Воскобойник ответил мне, что сейчас не время заниматься строительством, а нужно брать оружие и вместе с немцами принимать участие в борьбе против советской власти и, в частности, против советских партизан. Так я был зачислен в полицейский отряд, в составе которого дважды принимал участие в карательных экспедициях против советских партизан».

Смерть первого бургомистра

Вскоре местные партизаны обратили свои взоры на «княжество» Воскобойника. Мифом является, то что, мол, «красная», «бесовская власть» как только узнала о существовании чудодейственного локотского самоуправления стала беситься в ярости, и в ужасе бросила свои лучшие силы прямиком из Москвы на его уничтожение. До этого у партизан был богатый опыт - согласно отчёту 4-го отдела УНКВД по Орловской области к 14 декабря 1941 года партизанами было уничтожено 176 вражеских офицеров, 1012 солдат и 19 предателей. Нападение на Локоть – это всего лишь один эпизод для партизан в их тяжёлой работе.

Из хронологии партизанского отряда чекиста Сабурова известно: «2 декабря – разгром полицейского гарнизона в Красной Слободе. 8 декабря – похищение районной администрации в райцентре Суземка. 26 декабря – разгром гарнизона в Суземке. 1 января – 1942 года – уничтожен полицейский участок в Селечно. 7 января - ликвидирован крупный гарнизон в посёлке Локоть…».

«Официальная» версия смерти Воскобойника по версии коллаборационистов была фантастическая, наигранная, лубочно-романтичная: мол, Константин Павлович был подло убит в здании театра во время переговоров. Якобы группа партизан была блокирована в здании театра, их хотели забросать гранатами, но, мол, сам Воскобойник, как человек интеллигентный приказал этого не делать. Ведь от гранат мог сгореть театр…

Благородный Константин Павлович предложил окруженным в театре партизанам прекратить напрасное кровопролитие и сдаться. Обещая под свое личное честное слово оставить в живых всех взятых сегодня в плен. Тогда коварные партизаны попросили выйти его на освещенное место для того, чтобы удостовериться, что он действительно глава Локотской волости и ему можно верить.

И он вышел на середину освещённого коридора… В этой версии особо подчёркивалось, что он был «…усталый интеллигент с большими умными печальными черными глазами и густой интеллигентской бородкой клинышком», а ещё то, что он был в «…единственном приличном костюме». И без оружия.

Конечно же, партизаны подло расстреляли его - из ручного пулемёта из смежной комнаты. Подлецов тут закидали гранатами и прикончили (прямо, голливудский боевик), однако части из них удалось скрыться.

По версии коллаборационистов и их современных российских фашиствующих апологетов – после почти что ритуального убийства Воскобойника партизаны панически бежали, бросая оружие, подводы и, конечно же, добивая своих раненных. Против 54 погибших смертью храбрых милиционеров, вооружённых одними винтовками, было заявлено об уничтожении около 250 «вооружённых до зубов» партизан - переодетых эНКэВэДэшников.

По версии партизан всё было намного проще. Операцию назначили в ночь под Рождество с 7 на 8 января, предполагая, что коллаборационисты перепьются и потеряют бдительность. К тому же стоял сильный мороз и ветер. Участвовал крупный партизанский отряд на 120 санях. Здание лесного техникума, где размещались основные силы гарнизона, и дом бургомистра были без единого выстрела окружены, в окна полетели гранаты, начался обстрел окон. Смерть бургомистра Воскобойника описывают так: «Во время перестрелки мы видели, как из дома, где жил Воскобойников, на веранду кто-то вышел и крикнул: «Не сдавайтесь, бейте их!»… После второй короткой очереди мы услышали на веранде падение тела и возню людей. Как раз в этот момент усилился огонь противника, и это отвлекло нас от дома Воскобойника». Так был убит обер-бургомистр, призывая своих людей к сопротивлению.

Насчёт беспорядочного бегства и ужасающих потерь: «Между тем, стало светать. Здание лесного техникума захватить не удалось, хотя оно было изрешечено пулями. Враг стал наседать с других сторон. И командование на этом решило закончить боевую операцию. Не потеряв ни одного человека убитыми и захватив нескольких раненых, мы ушли». В итоге было убито 54 «милиционера», несколько немецких солдат, 7 членов администрации.

Если верить источнику, то кроме убитых 54 «милиционеров», более ста были ранены, причём большинство тяжело, т.е. из 200 находившихся у Каминского полицаев 3/4 выбыли из строя. Что же отогнало партизан? Может, не разобрали в темноте, а может, подоспели немецкие или венгерские подкрепления…

После героической смерти Воскобойника главой самоуправления стал Каминский. Так человек, родившийся в Белоруссии и имеющий польско-немецкие корни, стал главой русских коллаборационистов.

Однако первый «светоч», локотский первопроходец Воскобойник не был забыт – его имя было увековечено для благодарных потомков. Возможно, тут сказалось частично советское воспитание Каминского, и он 4 октября 1942 года переименовал посёлок Локоть в город (!) Воскобойник. На его могиле через год был поставлен памятник, повторяющий памятник «Битва народов» в Лейпциге. Были не забыты и остальные – 30 выживших участников того боя были награждены премиями в размере месячной ставки, через год Локотской окружной больнице было присвоено имя «Павших героев 8 января 1942 года».

Княжение Каминского

По мере княжения Каминского в локотском самоуправлении организовался своеобразный мирок, заметно отличающийся от остальной оккупированной немцами территории. Сейчас ревизионисты пытаются представить это мини-государство как идиллический рай, альтернативу «треклятому советскому режиму», где не было очередей за колбасой, была пресловутая европейская цивилизация и был секс. Мол, если везде бы так было, наши деды и партизанить бы не стали, а вкушали плоды европейской цивилизации, «пили пиво с немецкими сосисками». Попытаемся разобраться в этом.

Итак, Локотским округом руководил обер-бургомистор Каминский. Должность эта была, естественно, назначаемая немцами. В состав администрации входили: бывший ссыльный С.В. Мосин - начальник отдела пропаганды и агитации, уголовник Р.Т. Иванин - начальник полиции, бывший участник махновского движения Г.С. Процюк - начальник военно-следственного отдела, недоучившийся студент Тиминский - начальник окружного юридического отдела, Н. Вощило - редактор местной газеты «Голос народа». Каминский имел право, согласно немецкому приказу от 23 февраля 1942 года, самостоятельно назначать старост в деревнях.

В округе, где проживало 600 тыс. человек, стало восстанавливаться довоенное хозяйство. К концу 1942 года в округе были отремонтированы и пущены в строй спиртзавод со своей кузницей и ремонтно-слесарной мастерской, а также, кожевенный и мыловаренный заводы, 2 электростанции, 2 мастерские, ремонтировавшие танки, броневики, машины, стрелковое оружие. Работали валяльная, колёсная, сапожная, шорная и другие мастерские, кузнечный и литейные цеха, паровая мельница, кирпичный завод. К зиме для местного населения и полицейских начался выпуск валенок и зимней одежды.

Неутомимой работой директора Лопатинского сахарного комбината Костюкова он был восстановлен, также им была починена плотина, железнодорожная ветка, водоснабжение, электричество. Новая власть заботилась о своих работниках, например, работники сахарного комбината получали паёк и зарплату, обеспечивались квартирами. В крупном райцентре округа Севске действовал маслозавод, крахмальный, сушильные заводы, мастерские МТС, известковый завод, были восстановлены водопровод и электростанция. По Севскому району действовали 43 мельницы, 8 просушек, восстанавливался кирпичный завод. Удачный ход восстановления довоенного уровня хозяйства явился следствием того, что администрация была из русских коллаборационистов, а не из немцев.

Партизаны мешали мирному процессу восстановления. Так, 12 августа 1943 года в деревне Смолевичи Клинцовского района партизанами был уничтожен маслозавод. 29 августа 1943 года ими был расстрелян уполномоченный по восстановлению промышленности некто Месиков, а 31 августа партизаны в г. Клинцы сожгли крупный маслозавод. Сгорели 3,5 тонны сливочного масла, 6 тонн жирного творога и вся заводская лаборатория.

Обычно ревизионисты придают этому широкое значение - восстановление хозяйства Каминским и сопротивление этому партизан. Однако надо чётко понимать, для кого это хозяйство восстанавливалось. Прежде всего, для удовлетворения немецких нужд. Мифом является то, что немцы полностью освободили локотское самоуправление от налогов. Известно, что после гибели Воскобойника Каминский ездил к немцам для своего утверждения в должности обер-бургомистра. В числе его обещаний было и «… милитаризовать его (район – прим. автора статьи) таким образом, чтобы обеспечить защиту тыла германской армии и увеличить поставки продовольствия для германских войск». Ничего большего, кроме продовольствия, Каминский немцам предложить не мог - до войны район был аграрный.

Важным нововведением в локотском округе было возвращение к частной торговле. Правда, для этого надо было ежеквартально покупать специальный патент в окружном финансовом отделе. Руководство округом для контроля над финансовой ситуацией стремилось ликвидировать натуральный товарообмен среди населения, так чтобы расплата производилась за деньги. Для этого на базарах, которые обязательно работали по воскресеньям, полиция следила за тем, чтобы население пользовалось деньгами, а не обменом. Кстати, в округе использовались и советские рубли, курс которых повышался в зависимости от побед Красной Армии. Существовал свой «Государственный банк».

В конце июня 1942 года был издан указ о безвозмездном возвращении прежним владельцам всего имущества, конфискованного у них при советской власти. Стоит сомневаться, что этот закон выполнялся для всех. Во всяком случае, колхозы остались, поменяв лишь вывеску – теперь они назывались земельными обществами и госхозами. Никакого частного владения землёй не было. Считалось, что об этом можно говорить после немецкой победы. Экономика, как и остальные сферы жизни локотчан, так и осталась плановой - их составлял планово-экономический отдел окружного управления.

У ревизионистов часто упоминается возрождение духовной жизни. Это, прежде всего, религия (ведь вся власть, в том числе немецкая и Каминского, от Бога). Вышел приказ, согласно которому, на старост налагается обязанность за счёт пожертвований начать ремонт церквей. Религия поощрялась. Были разрешены также баптисты и евангельские христиане.

15 ноября 1942 года в Локте открылся художественно-драматический театр имени К.П. Воскобойника. Труппа составляла 105 человек и гастролировала по городам округа. Часть спектаклей агитировали борьбу против «злобных» партизан. Открывались и другие, более мелкие театры в других местах, и кинотеатры. Проводились благотворительные концерты, рождественские ёлки для детей с раздачей подарков.

Локотская администрация пыталась восстановить разрушенную советскую инфрастуктуру. Приказом Каминского было введено обязательное образование в объёме 7 классов средней школы. Старосты обязаны были организовать подвоз детей к школам. К началу ноября 1942 года на территории округа было открыто 345 школ (из них только 10 средних) с педагогическим персоналом 1338 человек, в которых обучались 43422 учащихся. Система здравоохранения включала 9 больниц и 37 медпунктов-амбулаторий. Были открыты дома для детей-сирот, родители которых – старосты и полицаи, погибли от рук партизан. В г. Дмитровске был открыт дом для престарелых (напомню, что немцы обычно пытались физически избавиться от жильцов домов престарелых, инвалидов и сумасшедших). На территории округа в пропагандистских целях была организована радиотрансляция, избы-читальни, клубы, кинотеатры.

Однако такая трогательная картинка соседствовала с кровавой жесткостью Каминского режима.

Во-первых, мифом является то, что никаких немецких войск во владениях обер-бургомистра не было. Для надзора за ним был приставлен советник - полковник Рюбзам с охранным батальоном, состоящим из пункта связи, фельдкомендатуры и военно-полевой жандармерии (военная полиция). Кроме того, здесь находились оперативная команда 7-«б» германских органов полиции безопасности и СД, подразделения охраны лагеря для советских военнопленных на станции Брасово, войсковые штабы «1-Ц» контрразведки подразделений, проходивших через Локоть дальше на восток. И, конечно же, сотрудники Абвера, помощь которым обещал Мосин - брасовская «Абвергруппа-107» во главе с зондерфюрером «Б» (майором) Гринбаумом занималась борьбой с партизанами. Кстати, 4 октября 1942 года по случаю годовщины вхождения немецких войск в Локоть в газете «Голос народа» была опубликована статья, в которой авторы благодарили командира дивизии вермахта генерала фон Гильза, ровно год назад вступившего Локоть, за «освобождение от ига большевизма» и весьма сокрушались по поводу предстоявшей передислокации из поселка его части. Т.е. в Локотском самоуправлении было какое-то время какие-то немецкие фронтовые подразделения генерала фон Гильза.

Так что в самом Локоте и близлежащих окрестностях, подвластных Воскобойнику и позднее Каминскому немцы были. Это подтверждается тем, что при нападении на Локоть партизанами кроме несколько десятков убитых коллаборационистов было убито несколько немцев. Немцы осуществляли, в том числе, надзорные функции за деятельностью Воскобойника и Каминского. И не только немцы - в самом Локоте с какого-то момента размещался не много ни мало штаб 102-й венгерской пехотной дивизии. Подразделения этой же дивизии стояли в ключевых районах округа.