Муха на щеке Астахова

Приемным американским родителям Максима Кузьмина не будут предъявлены обвинения, поскольку их вины в смерти мальчика нет. Об этом официально заявил  прокурор техасского округа. Что в такой ситуации остается делать господину Астахову, который месяц назад, еще не зная никаких деталей этого дела, во всеуслышание объявил, что ребенок был жестоко убит?

Будь на месте омбудсмена обычный человек, то при наличии некоторой доли здравого смысла он скорее всего признал бы свою неправоту. Принес бы извинения за скоропалительные высказывания. Сослался бы на излишнюю эмоциональность, которую спровоцировало такое страшное событие, как смерть малыша. И любой понял бы этого человека — что ж, каждый может ошибиться, сказать что-то не то, живые же все люди...

Но Астахов не делает этого естественного человеческого жеста. Напротив, он продолжает стоять на своем, требует призвать американские власти к ответу, суетится, надувает щеки, доказывает, что в США закон в отношении русских детей не соблюдают... Это в Америке-то, с ее повышенной щепетильностью в отношении прав человека, с ее неприемлемостью малейшей дискриминации по национальному признаку! И говорит это Астахов, который много лет жил в США и не может не знать основополагающих понятий этого государства.

Астахов в этой своей упертости выглядит смешно и глупо. Неужели он этого не понимает? Ну не дурак же он? Позвольте заступиться за Астахова — нет, он совсем не дурак. Просто он не обычный человек, а государственный муж. И вынужден вести себя соответственно. А именно: никогда не признавать своих ошибок. Он так и сказал на одной из пресс-конференций: не извиняться — это наша принципиальная позиция.

Похоже, одна из основных установок наших государственных деятелей — они не могут ошибаться. Не могу припомнить случая, чтобы кто-то из них признался — да, был неправ! Может, они забыли поговорку «не ошибается лишь тот, кто не работает»? Или стараются доказать глупому своему народу, что они — сверхчеловеки, которые, вкалывая, как рабы на галерах, никогда не допускают ни малейших промахов? Или боятся, что кто-нибудь посчитает их обычными людьми?

Вспоминаю случай из моей студенческой поры — во время собрания на щеку нашему комсомольскому секретарю, напыщенному, к слову сказать, индюку, села муха. И он эту муху не сгонял. Понимаете, ему неловко было смахнуть ее рукой — тогда бы все заметили, что на нем, как на известной субстанции, муха. Но, видимо, насекомое щекотало лицо, и он начал дергать щекой, надеясь согнать муху таким образом... Безуспешно. Зал валялся от смеха, а комсомольский секретарь делал вид, что не понимает, в чем дело.

Вот и наши госдеятели — они тоже такие, что мухи на них сесть не могут. А если все же садятся, то эти деятели начинают усиленно дергать щеками. Весь мир смеется над ними — а они делают вид, будто ничего не происходит.

Вот только нам, гражданам этой страны, увы, не до смеха. Ведь не признавать своих ошибок — это страшно! Не признавать — значит, не исправлять. А не исправлять — значит, катиться вниз...

Может быть, именно поэтому с нашим государством происходит то, что происходит?