Президент пригрозил элите

«Подождите аплодировать! Может, вам и не все понравится еще» — эта обращенная к российской элите реплика Владимира Путина стала самым драматическим моментом его президентского послания. ВВП правильно оценил исходящий из «низов» общества поток флюидов: верхи не просто зажрались, они пережрались! В этой ситуации любой обладающий чувством самосохранения президент мог занять только одну позицию. И Путин ее занял: элите прописан курс заведомо неприятного для нее «антикоррупционного лечения». Элита, как мне показалось, тоже поняла все правильно: не испугалась.

Какое-то явление нельзя победить? Значит, его надо использовать в своих интересах! — похоже, именно так Владимир Путин решил бороться с постоянными сравнениями современных российских политических лидеров с Леонидом Брежневым.

Первая часть путинского послания была подчеркнуто выдержана в стилистике этой давно канувшей в Лету милой эпохи. Президент так и сыпал ретрословечками типа «студенческие отряды» и даже целыми ностальгическими словесными оборотами из того благословенного времени: «Нам надо обращать больше внимания на людей труда!»

Все это перемежалось глубокомысленными размышлениями про духовность, «неразрывность» истории России и привычными для ВВП общими фразами.

Но философско-ностальгическая часть послания оказалась, слава богу, довольно короткой. Президент, с моей точки зрения, доказал: по степени настроенности своей «политической антенны» ему по-прежнему нет равных среди российских слуг народа. ВВП четко выделил каждую российскую социальную группу и в нужных пропорциях либо пощелкал перед ней кнутом, либо выдал необходимое количество пряников.

Началось все с авансов в сторону «провинциальной интеллигенции». Это давняя идея Кремля: «избалованной» и «испорченной» Москве следует противопоставить менее сытую, но зато «знающую правду жизни» провинцию.

Не менее приятный сигнал был дан и региональным элитам. Провинциальные начальники давно жалуются: налоговые поступления уходят в Москву, а на региональные власти зато возлагаются новые обязанности. Специально для этих людей ВВП произнес заветное слово «децентрализация» и объяснил, какие налоговые доходы Кремль готов отдать вниз.

Но все это не более чем гарниры к главному блюду. Самая острая политическая тема сегодняшнего дня в России — коррупция. Массы негодуют: наши начальники подгребают все под себя, и им за это никто ничего не делает! В этих условиях у главного начальника всея Руси есть один разумный выход: откреститься от всех прочих начальников и показать, что он с массами.

ВВП исполнил эту роль со свойственным ему артистизмом: «Какое доверие может быть к чиновнику или политику, который говорит громкие слова о благе России, а свои средства, денежки старается вывести за границу? Прошу поддержать законодательные предложения об ограничении прав чиновников и политиков на зарубежные счета, ценные бумаги и акции. (Аплодисменты.) Подождите аплодировать. Может, вам не все понравится еще. (Смех в зале.) Это требование должно касаться всех должностных лиц, принимающих ключевые решения. Что касается недвижимости за рубежом, то она должна быть задекларирована, а чиновник должен отчитаться и о стоимости, и о происхождении доходов».

С помощью пакета антикоррупционных мер Путин одним махом убивает двух зайцев. Об одном из них я уже сказал: в сознание публики вбивается старое русское клише «царь хорош, да вот бояре плохие». А у «бояр» появляется дополнительный стимул вести себя лояльно. Если кто-то рискнет «выйти из строя», его тут же пригвоздят к позорному столбу как негодяя-коррупционера.

А вот есть ли основания опасаться чего-либо у третьего «зайца», в которого вроде бы и целился Путин, — коррупции среди элиты? Не хочу делать прогнозов. Несомненно, широкие массы коррупционеров будут использовать проверенную временем тактику: всему хлопать, все принимать, все тихо саботировать и везде находить лазейки.

Но если все ограничится одной показухой, это уже будет мощный удар по репутации самого ВВП. В современных российских условиях понизить коррупцию до уровня, который существует в западных странах, нереально. Мы по-прежнему находимся в переходном периоде — транзита от одного экономического уклада к другому. А в подобные времена в тех же западных странах тоже воровали неимоверно много.

Но вот несколько подтянуть дисциплину в среде правящей элиты, отказаться от совсем уж вопиющих эксцессов — эта задача, в теории, значительно более реальная. И от того, станет ли эта теория практикой, в значительной степени зависит дальнейшее политическое будущее Путина.

Его бывший партнер по правящему тандему Дмитрий Медведев сам произнес приговор своей политической карьере, заявив: «Я мог трепаться бесконечно». Путин всегда представлял себя человеком дела, а не слова. Но сейчас ему тоже угрожает опасность обрести имидж человека, произносящего прекрасные речи, после которых ничего не меняется.

И послание Федеральному собранию следует воспринимать как грозное предупреждение об этой опасности. Уж слишком много всего пообещал Путин. Тут и превращение нашего сельского хозяйства в мировую житницу (сразу же вспоминаются разоренные амбары из знаменитого фильма РТР про экс-шефиню федерального министерства земледелия). И ренессанс нашего авиастроения (последний российский самолет авиакомпании берут, как известно, только в результате страшных угроз). И много еще такого хорошего и прекрасного, во что верится с трудом.

Завышая ожидания и раздавая направо и налево амбициозные обещания, Путин подвергает себя огромному риску. И публика, и элита могут просто перестать чего-либо ожидать. С обещаниями Медведева это произошло задолго до его сакраментальной фразы.

Помните, например, как на излете своего президентства Дмитрий Анатольевич пообещал вернуть в Думу одномандатников? Если нет, то вы не помните потому, что после этого ничего не произошло. В президентском послании Путина реформа системы избрания Государственной думы возникла как совершенно новая тема.

Поэтому осмелюсь обратиться к нашему гаранту с нижайшим пожеланием: обещайте лучше меньше, Владимир Владимирович! Тогда радость публики от тех обещаний, которые власть смогла выполнить, будет гораздо большей.