Почему египтянам надоели "Братья-мусульмане"

Ровно год назад, дождливым ноябрем 2011 года, миллионы египтян терпеливо стояли в очередях к избирательным участкам, чтобы, как выяснилось чуть позже, проголосовать за исламистскую партию «Братьев-мусульман».

Политическое крыло «Братьев», партия «Свободы и справедливости» получила 75% голосов, на второе место выдвинулась ультраортодоксальная салафитская партия «Нур». Через год после этого знаменательного события в Александрии, Даманхуре, Махалле и Каире разъяренные толпы демонстрантов громили офисы «Братьев», а на площадь Тахрир вновь потянулись тысячи демонстрантов. Одни держали в руках плакаты с изображением президента Мурси в нацистской форме, другие – в фараонском обличии. Молодежь упражнялась в остроумии, изобретая все новые и новые прозвища для президента – Мурсилини, Диктамурси и так далее. Даже популярная танцовщица живота Сама аль-Масри отметилась популярной песенкой на разговорном египетском диалекте, в которой она высмеивает президента страны и его партию.

Поводом для демонстраций и протестов, а также погромов в офисах «Братьев-мусульман» стала президентская декларация, которую Мурси представил в прошлый четверг. Всего за несколько часов до рокового заявления пятый президент Египта любезно беседовал с президентом Бараком Обамой и выслушивал лестные слова, после того как способствовал заключению перемирия между ХАМАС и Израилем. Судя по всему, окрыленный американской лестью Мурси, который в ходе президентской гонки вообще-то был запасным кандидатом, решил до конца использовать предоставленный ему кредит доверия и шокировал своих сограждан следующими решениями. Мурси уволил неугодного ему генпрокурора и назначил нового, предоставил неприкосновенность противоречивой конституционной ассамблее, из которой уже вышли все либеральные партии и движения, и запретил судебной системе оспаривать проведенные им законы и решения – вплоть до принятия новой конституции. С тех пор Египет бурлит, а народный гнев теперь обращен против нового «живого бога» и тех, кто его поддерживает.

Иранский опыт в Египте: от противного

Но что на самом деле означают меры, принятые Мохаммедом Мурси в стране, которая уже без малого два года живет без конституции? Апологеты «Братьев-мусульман» обьясняют, что Мурси – вовсе никакой не фараон, а, напротив, – новый Цинциннат, который борется против остатков бывшего режима и военной диктатуры. Ведь если посмотреть на египетскую сагу глазами «Братьев-мусульман», получается, что в отрицательном свете предстает как раз местная судебная система, которая кишмя кишит ставленниками Хосни Мубарака.

В июне Конституционный суд признал результаты парламентских выборов недействительными и распустил нижнюю палату парламента. Можно себе представить международный резонанс в том случае, если бы соответствующая инстанция в США объявила результаты выборов в конгресс недействительными и распустила бы сам конгресс вплоть до формирования новой конституции. Однако поскольку в египетском парламенте огромное большинство составляли не внушающие доверия люди, отличающиеся друг от друга в основном длиной бороды, то просвещенный мир отреагировал на это решение весьма снисходительно. Египетские исламисты собирались было протестовать, но в связи с тем, что к власти пришел один из них, решили не расшатывать лодку.

По идее, полномочия распущенного парламента должны были оставаться в крепких руках военных, однако Мохаммед Мурси ловко воспользовался критической ситуацией на Синайском полуострове и провел «антивоенный путч» без путча. Он отправил на заслуженный отдых большую часть членов всесильного Высшего военного совета и совершил необходимые ему перестановки в военной разведке, ВВС и полиции. Эти реформы Египет и западный мир проглотили с трудом, но все же промолчали. Ведь первый законно избранный президент (хоть и исламист) борется с произволом военных, которые угрожали хрупкой египетской демократии.

Но вот последняя президентская декларация оказалась слишком большой костью, которую проглотить без вреда для здоровья никак не удается. Потому что перед лицом у египтян, да и у всех остальных стоит иранский пример, где аятолла Хомейни, который пришел к власти в результате самой что ни на есть народной революции, установил жесткую исламскую диктатуру.

Поначалу Хомейни тоже допускал всякие вольности в виде существования коммунистических и демократических партий, однако менее чем через год уже провел основательные чистки в иранском обществе и политической системе.

Египтяне опасаются, что безраздельные полномочия, которые присвоил себе Мохаммед Мурси, в конце концов приведут к расправе над коптами, либералами, военными и всеми теми, кто выступает против введения в Египте шариата в толковании «Братьев-мусульман». По некоторым сообщениям, новый генпрокурор уже засел за первое задание – он готовит иски против коптского миллиардера Нагиба Савириса, а также хозяев оппозиционных телекомпаний ОН ТВ и «Фараин». Слухи о том, что Мурси собирается уволить нынешнего премьера Хишама Кандиля и заменить его на Хайрата аш-Шатера, самого сильного человека среди «Братьев-мусульман», вызывают опасения в том, что в Египте вскоре появится на свет свой собственный тандем.

Ислам – это не решение?

Все эти правовые нюансы могут быть не так уж и понятны простым египтянам, которые собираются во вторник принять участие в «Дне гнева» против «Братьев-мусульман», однако всем им понятно одно. Исламистские движения, которые раньше были запрещены и баллотироваться не могли, не способствовали мгновенному улучшению качества жизни в Египте и не решили всех тех проблем, от которых страдает египетское общество. Скорее наоборот: за последние два года туристов в стране поубавилось, тогда как вооруженных бандитов стало намного больше. Одних коррумпированных политиков сменили другие, не менее коррумпированные. Система здравоохранения теперь страдает не только от отсутствия оборудования и койко-мест, но и от постоянных вооруженных нападений и погромов, в ходе которых родственники пациентов грабят больницы и расправляются с неугодными медиками. Также Мурси пришлось ввести непопулярные законы о закрытии ресторанов и магазинов в 10 часов вечера и распорядиться о снятии дотаций на бензин и некоторые продукты питания. Кроме того, в Египте участились случаи насилия, совершаемого радикальными исламистами против коптов, либералов и любых несогласных, что также вызывает протест в обществе. На улицах Каира стало больше женщин, чьи лица закрыты чадрой (это весьма распространено в странах Персидского залива, но не в Египте), а в кинотеатрах появились благочестивые, но скучные кинокартины производства «Братьев-мусульман». Из-за проблем в сфере безопасности откладываются один за другим футбольные матчи, и в целом картина выглядит безрадостной и тревожной: ни хлеба, ни зрелищ.

Возникает вопрос, почему в 2011 году египтяне в массе голосовали за «Братьев-мусульман»? В знак протеста против бывшего коррумпированного режима? Из-за неспособности либеральных партий объединиться в один мощный блок? Из-за того, что «Братья-мусульмане» годами занимались благотворительностью в тех районах, где не ступала нога правительственных чиновников? Конечно, полгода спустя после вступления Мурси в должность еще рано судить о его управленческих способностях и талантах в сфере внешней политики. Однако по большому счету египтяне уже начинают понимать, что лозунг «Ислам – это решение» – не более чем лозунг и что панацеи для всех египетских проблем у «Братьев-мусульман» нет. Египту по-прежнему нужны займы Всемирного банка, покровительство США, помощь арабских стран Персидского залива и Евросоюза. Египет не сможет по мановению волшебной палочки выбраться из нищеты и невежества, и даже «Братья-мусульмане» не в состоянии отменить непопулярный в народе мирный договор с Израилем. Отсюда и недовольство фараонскими замашками Мохаммеда Мурси.

Однако важно осознавать, что, если в 2011 году площадь Тахрир объединяла египтян, сегодня она их разъединяет на два блока – сторонников и противников нового, исламистского режима. Мурси, который накануне встретился с членами египетской коллегии судей, дал понять, что готов пойти им навстречу в некоторых вопросах, но в целом идти на попятный не собирается. Но и толпы его противников – среди которых есть и либералы, и люди Мубарака, и военные – также уступать не собираются. Битва за Египет в который раз только начинается.