А вы готовы к миру без "настоящих" мужчин?

Закат традиционной мужественности сильного пола начался более 500 лет тому назад – примерно в то время, когда на европейских полях сражений появились мушкетеры. Сначала презрительно зафыркали рыцари эпохи феодализма. Как это противоестественно, и что еще хуже, как это не по-мужски – разгуливать с изрыгающими дым и пламя неуклюжими палками, нацеливая их на врагов!

Но вскоре технический прогресс одержал верх, а рыцари морально устарели и постепенно исчезли. Поэты затосковали по доброй старой мужественности, однако те дни, когда миром управляли самые мускулистые, канули в Лету. Теперь начали ценить мозги. А также способность адаптироваться к новой технике. Достаточно спросить об этом Елизавету I. Но День Женщины еще не наступил. Как пишет в своей новой и активно обсуждаемой книге «The End of Men» (Мужчинам конец) Ханна Розин (Hanna Rosin), ждать этого пришлось до 21-го века.

Когда последний рыцарь навечно засунул в ножны свой меч, Мужественные Мужчины начали самоутверждаться в новых ипостасях, делая это на протяжении многих веков. Но неотвратимые силы продолжали подтачивать мужской идеал физической силы и патриархальной власти подобно тому, как пустынные бури разрушают скалы. Капитализм уничтожил иерархические отношения между мужчинами и женщинами, и на смену благородному мужскому началу пришел неразборчивый бог Мамона. Фабричные станки породили такие виды работы, для которой не нужны были мощные бицепсы. Коварные женщины из викторианской эпохи создали массовую культуру феминизации, сделав этот как раз в тот момент, когда американская экономика становилась самой агрессивной капиталистической системой в мире.

Женщины получили право голоса. Они обрели доступ к высшему образованию. Начавшийся в 1950-е годы масштабный переход от экономики на базе добычи полезных ископаемых, сельского хозяйства и тяжелой промышленности к экономике услуг и финансов нарушил связь между физической силой и показателями в работе. А затем наступил научный (и политический) прорыв, связанный с контрацептивными препаратами. Получив власть над собственной биологической судьбой, женщины могли теперь состязаться с мужчинами в сфере труда на равных.  (Этим объясняется то обстоятельство, почему во времена Великой рецессии, когда работы лишились огромные мужские массы, консерваторы набросились на свободу деторождения с такой злобой, какой не было на протяжении жизни целого поколения.)

На каждом последующем этапе парней обуревали мощные сомнения в собственных силах и способностях, а также ощущение полного провала. Отчаянно пытаясь преодолеть и заглушить презрение к себе, они периодически возвышали свой голос, выступая с обвинениями в адрес женщин, ностальгируя по былым временам, бахвалясь собственной воинственностью и обещая восстановить порядок. Кампания Республиканской партии 2012 года стала ярчайшим олицетворением новейшей версии этих обветшавших позывов.

Увы, все это бесполезно. Мужественный рыцарь, авантюрист-викинг и байроновский герой – всех их со временем постигла участь телефона с диском. Арнольд Шварценеггер сегодня похож на карикатуру. Рано или поздно питекантропы из Великой старой партии окажутся на свалке истории.

Но надо сказать, что на этом пути нас ждет множество неприятностей. Глобализация, политическая коррупция и фундаментализм свободного рынка породили Великую рецессию, а она ускорила сокращение рабочих мест в промышленности и усилила негарантированность занятости далее по экономической цепочке, вызывая отчаянную нервозность. Вместе со своими собратьями-пролетариями мужчины из среднего класса сейчас ощущают это давление и наблюдают за тем, как образованные дамы превосходят их буквально по всем статьям, за исключением, пожалуй, самой верхушки пирамиды – шаткой и неустойчивой. Некоторые из них приходят в ярость – самые крайние формы мужской реакции на экономическое вытеснение можно увидеть в усилении патриархального фундаментализма мусульманского мира. Вместо того, чтобы радоваться полученному образованию и свободам, женщины в некоторых странах боятся, как бы им не плеснули в лицо кислотой. В США все происходит более скрытно, но кипящая под поверхностью враждебность по отношению к женщине вполне реальна и очень даже сильна.

Книга Розин это своего рода анонс нового мира, который появляется на наших глазах – мира, лишенного мужского начала. Правда, она описывает и анализирует лишь самые последние эпизоды этого продолжающегося на протяжении веков сдвига.

Розин рассказывает историю о глобальной экономике, поставленной вверх тормашками; в ней разуверившиеся в собственных силах мужчины вступают в конфронтацию с обогнавшими их женщинами, поступая так по собственному выбору или по экономической необходимости. В книге «The End of Men» подводится итог провокационному заголовку и резюмируется то, о чем с началом рецессии говорят многие (я имею в виду тенденцию усиления женского влияния с 2009 года). Главная идея заключается в том, что в нашей культуре происходят многочисленные изменения, поскольку  женщины становятся добытчицами и кормилицами, и даже прорываются в высшие эшелоны экономической и политической прослойки. (Посмотрите, как много женщин в этом году баллотируется в Конгресс.)

Розин рисует комичные архетипы нового миропорядка. У нас есть «пластичная женщина», легко приспосабливающаяся к новой экономике услуг. Ее унылая противоположность - это «фанерный мужчина», который застрял в застарелом сознании и не в состоянии ответить на вызовы 21-го века. В «новом андрогенном мире верхушки», который рисует нам Розин, хорошо образованные городские мужчины лучше приспосабливаются к новой ролевой изменчивости и облегченно вздыхают, поскольку им уже не нужно беспокоиться о том, чтобы быть Кормильцем. Они могут преуспевать в «маятниковом браке», как его называет Розин, договариваясь о том, кто будет приносить домой деньги. Но для менее обеспеченных ситуация становится мрачной. Мужчинам из рабочего класса будет и дальше очень трудно зарабатывать достаточно денег, чтобы вносить свою долю в обеспечение семьи, пусть эта доля даже очень незначительна. Когда сокращенный и уволенный мужчина находит работу, то скорее всего, зарплата у него будет недостаточная, а льготы минимальные. Женщины из рабочего класса, также очень сильно пострадавшие от рецессии, особенно в государственной сфере, будут долго и пристально смотреть на Мужчину. И если этот Мужчина не справляется с нагрузкой, он вполне может оказаться оттесненным на обочину.

Книгу Розин можно отнести к категории популярной социологии, и там нет глубокого анализа политических и экономических сил, вызывающих последние изменения. Это похоже на то, как вы наблюдаете за откалывающимся от ледника гигантским айсбергом, а разговор ведете исключительно о температуре, которая была прошлым летом. В книге Розин такие тенденции как глобализация кажутся столь же неотвратимыми, как и погода. И нас подводят к выводу о том, что мужчинам и женщинам придется приспосабливаться, иначе наступающая волна сметет их на своем пути.

Но за гендерной концепцией скрывается система глобального капитализма, прожорливого и грабительского, какого мир еще не видел. И он выходит за рамки мужской и женской категорий, поскольку в конечном итоге этот капитализм бесчеловечен. Розин показывает, как в результате этих резких тектонических сдвигов формируется матриархат, отдаленно напоминающий возрождение некоего первобытного строя. Возможно, так оно и есть, но столь же легко можно представить себе, что если в условиях этого сурового капиталистического климата возникнет нечто матриархальное, то оно будет больше напоминать местность, которую опустошают эти мерзкие, сжирающие все на своем пути ящерицы женского пола из «Парка юрского периода». Это будет тревожная мечта поп-культуры о чем-то естественном, но превращающемся в монстра под воздействием технологий и алчности. Самая богатая женщина в мире Джина Райнхарт (Gina Rinehart) вот-вот опередит со своим построенным на добыче полезных ископаемых многомиллиардным состоянием армию мужчин типа Билла Гейтса. Она выражает свое презрение к человечеству и гуманности, называя рабочих людей «нытиками» и призывая установить зарплату в 2 доллара в день, а также отрицая наличие климатических изменений.

Кончина старого мужского начала неизбежна, и во многом это следует приветствовать. Будет здорово, когда вместо него у нас появится более диверсифицированная в половом плане культура, и женщины смогут, наконец, помахать ручкой подчинению мужчинам. Но пока мы не очеловечим существующие у нас экономические и социальные системы, далекие от верхушки пирамиды мужчины  и женщины будут считать, что приспосабливаться к постоянному хищничеству и грабежу – это не рецепт счастья. Угнетение будет распространено более равномерно, однако это вряд ли можно назвать поводом для веселья.