Кадыров демонстрирует, что одной Чечни ему маловато

«Кадыров демонстрирует, что одной Чечни ему маловато» Сергей Маркедонов, эксперт по Северному Кавказу, о конфликте между президентами Чечни и Ингушетии

Президент Чечни Рамзан Кадыров, по мнению Сергея Маркедонова, ведет агрессивную политику, чтобы показать, кто главный на Кавказе.

На все последние события на Северном Кавказе, будь то создание народных дружин в Дагестане или ссора Рамзана Кадырова и Юнус-Бека Евкурова, Кремль отвечает молчанием. О неформальных правилах игры рассказал известный кавказовед, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне Сергей Маркедонов.

- Конфликт между Кадыровым и Евкуровым - личный или их просто используют для обострения ситуации на Кавказе?

- Конфликт, конечно, не личный, поскольку возник не сегодня. Проблема размежевания Чечни и Ингушетии возникла с момента распада Советского союза, когда две разные части некогда единой Чечено-Ингушской АССР выбрали разные пути развития. Одна из них провозгласила республику Ичкерию, другая - республику Ингушетию в составе России. Уже тогда встал вопрос, на что ориентироваться - на какие границы и документы. И что интересно - вопрос территориальных претензий к Ингушетии выдвигался и со стороны сепаратистских властей, и со стороны властей пророссийских. О том, что Чечня имеет претензии на территорию Ингушетии, в 1996 году заявлял Доку Завгаев, пророссийски настроенный. Спорили об этом еще в бытность ингушских президентов Аушева и Зязикова. Поэтому не Евкуров с Кадыровым эту тему открыли.

- Но почему Кадыров решил вернуться к земельному вопросу именно сейчас?

- Идет борьба за доминирование на Северном Кавказе, и Рамзан Кадыров давно уже демонстрирует, что одной Чечни ему маловато. Он специально выступает по каким-то сюжетам, выходящим за республиканские рамки, будь то Кондопога или ситуация в Ливане, или проведение Всемирного конгресса чеченцев. Он пытается играть доминирующую роль на Кавказе. И, конечно, ему надо демонстрировать, что для Кремля он просто незаменимый человек. Поэтому проводится определенная информация линия - она направлена на то, чтобы показать, что руководство Ингушетии неэффективно. И что если вы нам дадите полномочия - мы покажем, как надо стабилизировать Кавказ.

Государство само создало систему, при которой неформальные договоренности на Северном Кавказе значат больше, чем закон.

- Формально конфликт начал Евкуров, заявив, что никакой спецоперации в Ингушетии чеченцы не проводили. У Евкурова через год выборы - это может быть связано с этим?

- Евкурову конфликт не слишком выгоден. У него значительно меньше, чем у Кадырова, и ресурсов влияния на Кремль, и внутренних ресурсов. Ему сразу же припомнят Пригородный район. Его же собственная ингушская общественность спросит: «А почему вы, господин Евкуров, по поводу Пригородного района вели себя в 2009 - 2010 годах столь компромиссно? Вы с Мамсуровым договаривались об отказе от претензий на Пригородный район. Вы предатель, батенька». Зато это выгодно Кадырову, который ведет наступательную политику, ничем в общем-то не рискуя. Причем дело не только в доминировании, в удовлетворении амбиций. Дело еще и в том, что в условиях Кавказа земля - дефицитный ресурс. Кто контролирует землю, тот имеет и власть, и деньги.

- Полпред президента Александр Хлопонин запретил главам республик устраивать публичную ругань о границе. Конфликт можно считать исчерпанным?

- Конечно, нет. Хлопонин - недостаточная инстанция.

- Он вроде как наместник на Кавказе.

- Он занимается туризмом на Кавказе, но всерьез говорить о его политическом функционале, на мой взгляд, нельзя. Пока я видел от него только стратегию социально-экономического развития Северного Кавказа, которая текстуально напомнила мне продовольственную программу брежневских времен.

Кроме того, надо учитывать, что кавказские руководители многие вопросы часто решают в обход того же Хлопонина. Есть формальная система власти и есть неформальная, которая значит больше. Поэтому не исключаю, что обе стороны начнут сейчас через голову Хлопонина выходить на Кремль.

- Один регион хочет, выражаясь по-простому, оттяпать территорию другого региона. Почему это вообще стало возможно в одной и вроде бы единой стране?

- Напомню, что распад Советского союза начался с карабахского конфликта. Главы двух субъектов - коммунистические партии Армении и Азербайджана - не поделили Карабах. А центр вовремя не среагировал. Кстати, и сейчас реакции центра я не вижу. Путину вместо того, чтобы с журавлями летать, надо было пригласить под телекамеры двух глав и сказать: «Ребята, прекратите, это все российская территория, одни законы, одни порядки». Вместо этого посылаются разные сигналы, которые читаются тем же Кадыровым как полное благоволение. Ведь Москва молчит по всем вопросам. Создаются народные дружины в Дагестане - молчание. Казачья полиция на Кубани - молчание. Два раунда уже прошло дискуссии про границы между Чечней и Ингушетией - и снова молчание. Как это прочитывается? Что все можно.

- Можно ли говорить о том, что Москва теряет контроль в ситуации на Кавказе?

- Она уже давно его потеряла, если говорить не о портретах Путина в Грозном как показателе контроля, а о соблюдении российских законов и правилах игры.

- Но ведь главы республик подчиняются президенту.

- Формально, да. Но можете вы сегодня поехать в Чечню и заключить какую-нибудь сделку с недвижимостью? Вы будете это делать? Думаю, 99% населения страны не будет. Или другой пример - поедете вы с семьей в Джейрахский район Ингушетии горными лыжами заниматься? Вряд ли. Вот и все. Смотрите, тот же шейх Саид Афанди Чиркейский - он конкретно в дагестанских обстоятельствах значил больше любого российского министра. И от его слова зависело больше, чем от слова того же Хлопонина или, например, Дворковича. Если это контроль, то, наверное, я чего-то не понимаю.

Государство само создало систему, при которой неформальные договоренности на Северном Кавказе значат больше, чем закон. Вот я договорился с Кадыровым - это что-то значит. А в принципе российские законы там не значат ничего. Когда Кадыров вызывает генералов федеральных структур на планерку и устраивает им разнос - это контроль?! Не сегодня это началось. Просто Кавказ - это серьезная проблема, ей надо системно заниматься. А никто не хочет. Поэтому работает схема распилов и внешней лояльности: мы будем закрывать глаза на то, что вы там пилите-делите, а вы нам давайте 90% за «Единую Россию» и Владимира Владимировича. Они и дают. Им дали установку - они ее выполняют. Если бы была установка на российский закон, может быть, они бы ее выполняли в меру сил. Но установки нет. Передатчик молчит.

- В связи с конфликтом некоторые эксперты заговорили о том, что возможна новая война на Кавказе.

- Такого рода разговоры - пальцем в небо. Да, на Кавказе нестабильно. Конфликт Евкурова и Кадырова может спровоцировать рост напряженности, но какая это будет война? Война всего Кавказа против России? Нет, такого не будет. Конфликт между ингушами и чеченцами? Возможен. Если вовремя не будет принято нужных решений. Но как конфликт, а не как военные действия. На Кавказе много конфликтных полей. В ситуации с убийством шейха Саида Афанди Чиркейского можно говорить о разрастании противостояния между мусульманами-суфитами и мусульманами-салафитами в Дагестане. Это одно поле. В случае разрастания конфликта по линии Евкуров-Кадыров можно будет говорить о межреспубликанском противостоянии. Это другое поле. Но война на Кавказе - звучит слишком обще. Из серии «мировая война грядет».