"Radikal": сирийское испытание для Путина

19 июля в Совете Безопасности ООН Россия ветировала резолюцию, предусматривающую введение санкций против Сирии, и в третий раз продемонстрировала свою поддержку режима Башара Асада.

Москва, проводя принцип невмешательства во внутренние дела государств, выступает против всевозможных решений, которые способны открыть путь военной интервенции извне. Хотя в августе 2008 г. в период войны с Грузией руководство Кремля комментировало этот принцип с других позиций, «устойчивое положение», которое стремится сохранить Россия перед западными странами на Ближнем Востоке, влечет за собой выдвижение этого принципа в Сирии.

«Управляемая демократия»

Понимая под сирийским вопросом «противостояние сил», Москва стремится извлечь «выгоду» от взаимодействия с различными силовыми полюсами. Хотя все еще нет определенности относительно того, какое решение ожидает сирийский вопрос, ясно, что Россия играет центральную роль в разрешении или продолжении кризиса. Позиция России, постепенно сократившей свое влияние на Ближнем Востоке после распада СССР, наряду с геополитическими интересами в регионе формируется под влиянием стремления снова стать «глобальной силой» в новом мировом порядке, который движется в сторону многополярности. С этой точки зрения Россия продолжает интерпретировать изменения, происходящие в настоящее время в целом на всем Ближнем Востоке и в Сирии, в частности, через отношения, исторически построенные с авторитарными режимами в регионе.

В сущности, триаду политики России по отношению к авторитарным режимам на Ближнем Востоке образуют сформулированные Путиным концепция «управляемой демократии», система «вертикальной власти» и сформированное имперской традицией геополитическое противостояние сил. Парадигма управляемости демократии предполагает способность посредством сильной власти сохранить политические организации, образованные из различных социокультурных структур (этнических, религиозных и т.д.). В направлении реализации данного подхода, основанного на стабильности, силе и власти, центральная стратегия, преследуемая Путиным во внутренней политике последние 10 лет, опирается на управление социокультурными различиями со стороны государства в «подконтрольной» форме, которая не даст поводов для «конфликта».

С этой точки зрения, по мнению Путина, демократические традиции в обществе не возникают путем извлечения практической прибыли из понятия человеческих прав и его интерпретации через глобальную проекцию. В рамках подхода Путина демократия, наоборот, способна возникнуть в различных культурных средах со свойственными им разными характерами, и тогда «демократическая традиция», которая будет в рамках этого процесса образована государством, породит конструкцию безопасного будущего общества. В этой связи Россия считает, что волна восстаний на Ближнем Востоке в целом и в Сирии, в частности, вызвана отсутствием сильной и авторитарной власти, которая сможет взять под контроль социальный взрыв от эмоциональной близости, которую испытывают арабы по отношению к демократическому режиму.

С другой стороны, система «вертикальной власти» Путина, которая выполняет функцию, подтверждающую роль центральной власти в управлении государством в образованной из субъектов федерации России, в большей степени формируется партией «Единая Россия» и разведывательной службой ФСБ.

В этой связи согласие дуэта партия–разведка, который образует значительная часть политических элит России, определяет политическое будущее страны. Иными словами, в концепции Путина «управляемая демократия» предусматривается как способ сохранения стабильности в России, в случае если обеспечено согласие дуэта партия–разведка.

Видение «глобальной силы»

В подходе Путина к сирийскому вопросу наблюдается похожая точка зрения. Власть авторитарного режима Асада в Сирии аналогичным образом обеспечивается органичной связью партии БААС и секретной службы Аль-Мухабарат (El Muhaberat). Эта связь в Сирии, в которой также присутствует религиозное направление, представляет собой идеальный пример системы «вертикальной власти». Хотя спорным является вопрос о том, насколько Асад действует в интересах общества, руководство Асада заставило сирийский народ принимать эту политическую систему до настоящего времени. Однако господство националистического режима нусайритского меньшинства с использованием всех возможностей разведывательной службы больше не воспринимается значительной частью общества. С точки зрения России такая властная структура в Сирии, даже без Асада, представляется необходимой, чтобы суметь сохранить свое влияние в регионе.

Владение Россией имперским видением, дополняющим геополитику реальными интересами, образует основной источник предпочтений не только в Сирии, но и практически во всей внешней политике, преследуемой Путиным в последние 10 лет. В связи с этим понятия «региональный блок» и «мировой полюс», унаследованные от периода «холодной войны», все еще являются важнейшими источниками мотивации, подпитывающими бессознательные решения России во внешней политике. Бессознательность и имперское видение, которые формируют взгляды России на сирийский вопрос, способствуют тому, что конфликты между силами Асада и оппозиции Россия воспринимает как борьбу западного мира за доминирование в регионе. Вместе с тем политика Путина, связанная с тем, чтобы Россия вновь стала «глобальной силой», более отчетливо проявляется в рамках его политики на евразийском пространстве. Россия, которая исторически с точки зрения ценностей и интересов занимает противоположную западному миру позицию, расценивает свержение режима в Сирии как потерю своего «положения» на Ближнем Востоке.

Таким образом, позиция России по сирийскому вопросу имеет более глубокий смысл, нежели страх потерять политические, военные и экономические интересы в этом государстве в новый для него период. Сирийский вопрос непосредственно связан с преследуемой Путиным во внутренней политике концепцией «управляемой демократии», системой «вертикальной власти» и внешнеполитическим видением России как новой «мировой силы». Хотя сохраняется неопределенность относительно того, как долго продлится противостояние подходов к урегулированию сирийского кризиса, можно утверждать, что Россия проходит серьезное испытание в Сирии с точки зрения собственной внутренней и внешней политики.