"Эхо Москвы": богохульство по-европейски

Официальный представитель российского МИДа Александр Лукашевич дал отпор западным критикам приговора по делу Pussy Piot. В уголовном кодексе ФРГ, заявил он, оскорбление чувств верующих карается лишением свободы сроком до трех лет или штрафом, в Австрии - до шести месяцев или штрафом.

Но судья Сырова судила PR не по немецкому или австрийскому законодательству, а в российском такого состава преступления нет. Лукашевич забыл уточнить, что в Германии богохульство последний раз наказывалось тюремным сроком в 1895 году, да и тогда вдвое меньшим, чем на сыровском судилище - психиатр и писатель Оскар Паницца был приговорен к одному году тюрьмы за свою антиклерикальную пьесу «Собор любви». В 2006 году обвиняемый получил условный срок, и то только потому, что не стал обжаловать приговор - по единодушному мнению правоведов, апелляционная инстанция обязательно отменила бы его.

В Австрии дело обстоит сложнее. На решения Европейского Суда по правам человека, поддержавшего австрийскую, а также британскую судебную практику, любит ссылаться один из соавторов "экспертного заключения" до делу PR Игорь Понкин, снабдивший "Российскую газету" ссылками на эти решения. Более подробный текст на эту тему он опубликовал в "Журнале Московской Патриархии".

Прецедентов на самом деле всего два. В них стоит разобраться подробнее, чтобы понять смысл и мотивы решений ЕСПЧ.

Первое дело называется "Институт Отто-Премингер против Австрии". Институт аудиовизуальных средств информации имени Отто Премингера обратился в Страсбург с жалобой на действия австрийских судебных властей, запретивших в мае 1985 года показ фильма по заявлению Инсбрукской епархии римско-католической церкви. Фильм представляет собой экранизацию уже упоминавшейся пьесы Паниццы с включением сцен суда над автором. Единственная копия картины была арестована, а затем и конфискована, публичный сеанс не состоялся. Никакого наказания, кроме конфискации, владельцы фильма не понесли. С тех пор пьеса "Небесный собор" несколько раз ставилась в Австрии на театральных подмостках без каких бы то ни было правовых последствий. Истец утверждал, что запрет фильма противоречит конституционной гарантии свободы творчества и соответствующей статье Европейской конвенции о правах человека.

Вот как в решении ЕСПЧ излагается содержание спорного произведения:

В пьесе Бог Отец изображен старым, слабым и неэффективным, Иисус Христос - "маменькиным сынком" недалекого ума, а Дева Мария - беспринципной распутницей... Фильм изображает Бога еврейской, христианской и исламской религий дряхлым стариком, падающим ниц перед Дьяволом. Он называет Дьявола своим другом и обменивается с ним глубоким поцелуем.

Он даже нередко клянется именем Дьявола. В другой сцене Дева Мария позволяет, чтобы ей прочли непристойный рассказ; затем следует эротическая сцена между Девой Марией и Дьяволом... В фильме Бог, Дева Мария и Христос аплодируют Дьяволу.

Суд отметил, что "свобода слова представляет собой одну из несущих опор демократического общества" и что этот принцип применяется не только к безобидным идеям, но и к таким, которые «шокируют, обижают или вызывают обеспокоенность у государства или части населения". Однако учитывая, что в Тироле католики составляют 87 процентов населения, а потому показ фильма представлял собой угрозу "религиозному миру в регионе", суд счел действия австрийских властей правомерными и не нарушающими свободу слова.

Трое из девяти судей не согласились с решением большинства и в своем особом мнении указали: "Нет смысла гарантировать эту свободу лишь постольку, поскольку она используется в соответствии с общепринятым мнением". Прокатчик фильма, продолжают они, проявил достаточную ответственность, распространив рекламное объявление, адекватно излагающее содержание фильма, ограничив просмотр специальным залом для любителей экспериментального кино и воспретив вход в него несовершеннолетним. Все это позволяло «лицам, чувствительным к религиозным вопросам,.. воздержаться от просмотра фильма». Наконец, власти государства не должны произвольно решать, содействует ли конкретное произведение общественному прогрессу, поскольку "подобное решение будет всего лишь отражать представления властей "о прогрессе", нередко весьма искаженные".

Второе дело называется "Уингроу против Соединенного Королевства".

Кинорежиссер Найджел Уингроу создал 18-минутный фильм под названием "Видения экстаза", основанный на житии святой Терезы Авильской - испанской монахини-кармелитки XVI века, описавшей в своих сочинениях опыт мистического общения с Христом, неоднократно являвшимся ей. Дмитрий Мережковский отзывался об этих видениях саркастически: "Если бы нечестивая, но опытная в любви женщина увидела Терезу в эту минуту, то поняла бы,.. чтó все это значит и только удивилась бы, что с Терезой нет мужчины". Эротическим считает экстаз св. Терезы и о. Андрей Кураев.

Режиссер Уингроу исходил именно из такой оценки видений св. Терезы. Цитата из постановления ЕСПЧ:

Фильм начинается с того, что монахиня в просторной черной рясе пронзает руку большим гвоздем и размазывает выступившую кровь поверх своих обнаженных грудей и одежды. Корчась и извиваясь, она расплескивает вино причастия из потира и затем начинает слизывать его с земли. Она теряет сознание... Во второй части показывается, как святая Тереза в черном облачении стоит со связанными белой веревкой и притянутыми вверх руками. Практически обнаженная фигура второй женщины, которая, как сказано, представляет душу святой Терезы, медленно ползет по земле в ее направлении. Достигнув ног святой Терезы, душа начинает гладить и ласкать ее ступни и ноги, затем талию, груди, и наконец обменивается с ней страстными поцелуями. На продолжении всего этого эпизода, святая Тереза извивается в приступе сильного эротического чувства. Этот эпизод периодически прерывается вторым видеорядом, в котором показано тело Христа, прикрепленное к лежащему на земле кресту. Святая Тереза сначала целует стигматы на ступнях Христа, а затем, продвигаясь вверх по его телу, начинает целовать или лизать зияющие раны на правом боку Христа. Потом она садится на него верхом, по-видимому, совершенно нагая под своим облачением, все время совершая такие телодвижения, которые отражают охвативший ее сильный эротический подъем, и целует его в губы. В течение нескольких секунд возникает впечатление, что он отвечает на ее поцелуи.

Уингроу было отказано в лицензии на распространение фильма. Соответствующее государственное ведомство сослалось на законы о непристойных публикациях и о богохульстве.

Страсбургский суд признал, что "такое преступление, как богохульство, в силу своей природы не поддается точному юридическому определению". Хотя законы о богохульстве, гласит решение суда, действуют во многих странах Европы, "применение этих законов становится все большей редкостью". В Великобритании, в частности, за последние 70 лет дела о богохульстве возбуждались лишь дважды. Общепринятой европейской концепции на этот счет нет, а потому "всегда существует риск произвольного или чрезмерного вмешательства в осуществление свободы слова под прикрытием действий, направленных якобы против богохульных материалов". Британские власти, по мнению суда, могли бы применить более мягкую меру, ограничив распространение фильма секс-шопами и тем самым избежав полного запрета. Тем не менее суд счел, что британские власти не нарушили Европейскую конвенцию и отказал режиссеру в удовлетворении иска.

Двое из девяти судей голосовали против этого решения. Один из них написал, что с его точки зрения "создатели спорного фильма не преступили разумных пределов и не дали оснований утверждать, что объекты религиозного поклонения подверглись осквернению или осмеянию".

В 2008 году британский закон о богохульстве был отменен, так что зря Игорь Понкин многократно и обильно ссылается на дело Уингроу. В тех странах Европы, где подобная норма еще сохраняется, она остается "мертвой буквой".

Решение по иску Найджела Уингроу было вынесено в 1996 году, а в июне 2007 появилась та самая общеевропейская концепция, на отсутствие которой ссылался ЕСПЧ - Рекомендация парламентской ассамблеи Совета Европы. "Ассамблея считает, - сказано в этом документе, - что богохульство как оскорбление религии не должно считаться уголовным преступлением".

Да будет так. Сложно не согласиться с Джоном Паттеном, который в бытность министром внутренних дел Великобритании сказал, что для верующих "крепость их собственных убеждений служит самой надежной броней от насмешников и богохульников".