Прошлое как будущее: ощущение сегодняшнего времени

Я несколько раз пытался дописать этот текст. Один раз не смог сам. Второй раз его завернул редактор. Вообще к чему это? В чем идея? Я честно попробовал ее сформулировать… И как-то не преуспел.

Нет четкой мысли. Есть ощущение. Ощущение времени. Как там сказал Солопов – «перегрев температуры в системе». Это тоже ощущение. Так вот, у меня есть ощущение сегодняшнего «времени». Не просто минут, складывающихся в часы, а символов, в которых растворена жизнь. Эти символы пугают, вселяют безнадежность. Уж, по крайней мере, не бодрят. 

Время – такая штука, которую сложно пощупать, ударить или обнять. Оно запоминается в ощущениях. Когда я был в первом классе, из ощущений времени запомнил бесконечно долгие уроки. Когда кажется, что время остановилось. Еще я помню, как мы играли в «ножички» (или в «землю»?) под старыми тополями с деревенскими пацанами. И долгий, протяжный, бесконечный гудок. Как я теперь понимаю, очередной генсек принял участие в «гонке на лафетах». Наверное, Черненко? А гудело где-то на одном из наших заводов в городе, в Коломне. Наверное, на Коломзаводе. Там до сих пор делают дизеля для тепловозов и подводных лодок.

В старших классах мы с братом ходили не в нашу сельскую школу, а в одну из городских. Для этого надо было перейти Москва-реку по понтонному мосту и пройти вверх мимо того самого Коломзавода. Мост периодически разводили – чтобы пропустить баржи. Иногда на нем можно было проторчать час-полтора. И опоздать на первые два урока. И еще куда-то не успеть. Поэтому мне периодически снилось: я подбегаю к мосту, а он уже медленно разводится. Очень медленно. Все, конец.

В университете мне казалось, что вот-вот, и начнется главное. После первого курса я со своей будущей женой торговал косметикой на рынке у метро Ленинский проспект. На втором – собирал подписи жителей Юго-Западного округа города Москвы в поддержку какого-то кандидата в депутаты Госдумы. Поднапрягшись, я даже вспомнил его фамилию – Сенин. Помню, что он уже работал в ГД то ли руководителем аппарата, то ли его заместителем. Подписи тогда стоили 3 000 рублей за штуку. Тысячу я оставлял себе, две – платил тем, кто ходил по подъездам. И это были действительно неплохие по тем временам деньги. Баксов триста за месяц! Но я помню свое главное ощущение: события развиваются слишком медленно, надо что-то срочно делать.

У нас на потоке был один парень. Про него говорили, что ездит экспедитором с железнодорожными грузами. Он хоть и жил в общаге, но снимал там целую комнату, ходил в пижонском белом костюме и зонтом-тростью с изогнутой ручкой. Сейчас я могу предположить, что, наверное, он работал где-то в «банде» студентов философского факультета, из которой выросли Северсталь-Транс, миллиардеры Костя Николаев и Никита Мишин. Так вот этот человек в белом костюмчике был живым символом того, что время проносится мимо. Как у классика – «хлопая лаковыми крыльями».

Потом как-то все убыстрилось. Может быть потому, что я работал в ежедневной газете. Ощущение – вечность впереди, но надо все успеть. По какому-то поводу «Ведомости» устроили «корпоратив» в месте под названием «Царев Сад», прямо рядом с Кремлем. Моя жена тогда была в роддоме. На следующий день надо было забирать ее вместе с моей первой дочкой. Тогда мне казалось, что самое важное уже началось. Что это правильное время. И правильная страна. Смешно сказать сегодня – символом всего этого казался Путин, на фоне Ельцина потрясающе деловой и эффективный.

Из 2003 года я ничего не помню про Ходорковского. То есть, конечно, знал и про арест Платона Лебедева, и про рейс на Новосибирск, и про арест самого Ходорковского. Но в деталях запомнил другое. Помню как медленно, уныло плетутся по улице под ноябрьским моросящим дождем какие-то по виду студенты. Одеты в мокрые белые фартуки с логотипом «Яблока». Держат на палках белый транспарант, обвисший мокрой тряпкой. Идут по Земляному валу со стороны Павелецкой. Очень медленно. Я помню, думал – чуваки, сколько же вам за это платят? Вы выглядите как на похоронах. И это символ для меня того времени.
Еще я помню, как в сентябре 2008 года часами сидел и смотрел, что происходит с индексом РТС. Насколько глубоко падает. Помню засасывающее чувство, что «все пропало». Помню, как посчитывали семейные доллары и евро в заначках, насколько чего хватит. И таки выходило, что хватает максимум на пару месяцев.

Если вы покопаетесь у себя в памяти, разве вы тоже найдете что-то не менее яркое и запоминающееся. У каждого есть свое время.

Но что в настоящем? Днем пошел дождь. К восьми вечера он превратился в ливень. К одиннадцати МЧС объявило штормовое предупреждение. Через четыре часа мутный вал воды достиг Крымска. Еще через пару часов – залил дома выше первого этажа, заставив тех, кто смог и сообразил, что происходит, в ночи лезть на крыши. Спустя еще несколько часов появились первые спасатели из МЧС. А через 24 часа в город прилетел Владимир Путин провел совещание по ликвидации последствий, которое тут же показали по федеральным телеканалам.

«Следственный комитет проверит действия всех должностных лиц – как пришло оповещение, когда оно могло бы прийти, как оно должно было прийти, и кто как действовал». Подтекст у Путина, естественно, карательный – те, кто должен был обеспечить своевременное оповещение, но не обеспечил, должны понести наказание. Это такое «политическое» использование времени. Кто не успел что-то там сделать вовремя (вернее, кого назначат неуспевшим), тот получит на орехи. «Хозяин» так решил. И вроде бы все верно. Но почему вызывает такое раздражение? «Они» уже «достали». И это я не смотрю телевизор. А если бы смотрел… Такие вот ощущения времени.

Потом Путин еще раз прилетит в Крымск и еще раз скажет про время – к 27 июля выплатить компенсации пострадавшим. Даты и конкретные сроки в публичных выступлениях – это всегда хорошо. Тот, кто их назначает, воспринимается аудиторией как человек требовательный и решительный. Но ощущения другие – достал ты уже, сколько можно? Лучше, как Миша Саакшвили, поброди по колено в воде с народом. А еще лучше – сделай это без камер.

А еще я помню Крымск, как мы его проезжали какими-то проселками в этом году. Дороги между станицами, где для ремонта выгрызены аккуратные квадратные заплатки в асфальте. Какую-то плотину, которую мы проехали в ночи (ту самую?) И свои ощущения – здесь вообще народ хорошо живет! У нас где-нибудь под Егорьевском дороги, сдается, и ремонтировать бросили. А теперь в Крымске дают «15 суток» (и это тоже символ времени, как и ЛТП, сбор бутылок, очередь за колбасой) за распространение слухов. Последние лет пять от будущего не приходится ждать ничего хорошего. Зимой показалось, что время изменилось. Но, похоже, действительно, показалось. Сегодня кажется, что ничего нигде не изменилось. Грядет «совок». Бессмысленный и идиотский.

Время – это символы. Каждый уважающий себя «режим» любит играть в игрушки со временем. Ведь это так просто, не так ли? «Летнее время», лишний часовой пояс. Есть о чем поговорить народу. «Президент» Медведев, привычно «зажатый», с обычной искусственной интонацией: «Я принял решение об отмене перехода на «зимнее» время, начиная с осени текущего года». Зачем? Ребята, найдите себе что-нибудь другое. Не надо управлять моим временем. Я не хочу встречать зимний рассвет в десять утра!

А вот шестилетний президентский срок – это уже не игрушки. Это другая стороны времени. На этот раз – как «инвестиция» правящих кланов. Хотя, казалось бы – как можно инвестировать во время? Время, это как банковский счет, где вы утром получили деньги, а к вечеру должны их потратить. Но нет, шесть лет это не четыре. А 12 лет это больше, чем 8. Срок «гарантий» друзьям сами знаете кого, продлен в полтора раза. А мы? Когда Путин завершит через 12 лет свое правление мне будет уже 47. Или гораздо больше, если они опять сыграют в игру «освободи стульчик». Думать о будущем будет уже поздно.

Ну, или трюк с тарифами? Меня он позабавил от души, а вас? Теперь их поднимают не с 1 января, а с 1 июля. Как сказал Владимир Владимирович: «разгоняют нам инфляцию с самого начала года». Так что, давайте поднимать плату за «коммуналку» летом. Про выборы, и нежелание «раздражать» он, конечно, ничего не сказал. Но все поняли, дураков здесь давно нет. Зато есть «единый день» для голосования. Для чего? Чтоб легче было мочить неугодных. Кто же про них услышит, когда везде мочат? Переназначение губернаторов, чтобы отсидели свой новый срок без всяких выборов. А так же прочее мелкое и не очень шулерство со временем.

Нет, конечно, до хрущевского «Построим коммунизм к 1980-му году» или горбачевского «Каждой семье отдельную квартиру к 2000 году» пока дело не дошло. Лидер не чувствует себя настолько уверено? Или, как вариант – не настолько еще оторвался от реальности? А может быть, я просто этого уже не замечаю. Но стилистика… Как ее не заметить. Патриарх в Смоленске, красные дорожки, кумачовые транспаранты…

Время это то, что течет к нам на встречу. Как писал Хайдеггер, будущее временится в прошлое. Человек может состояться, лишь реализуя свои идеи, свой план. Он устремлен в будущее. Устремлен? В будущее?! Скорее это прошлое накатывается из будущего. Что я помню про «социализм»? Длинный, протяжный рев гудка. Когда бываю в деревне у родителей, кажется, что вот-вот снова загудит. Но вряд ли. Коломзавод нынче не тот. Принадлежит олигархам Бокареву c Махмудовым и французской Alstom. Ревун, сдается мне, давно демонтирован. Тополя, где мы играли, давно срубили.

И главное – «лидер» еще достаточно крепок на вид. Или, исходя из стилистики времени – «такой молодой».