Правофланговые модернизации

Отечественная ментальность, как и ментальность древних египтян, изображавших себя маленькими-маленькими рядом с несообразно большими Руководителями, настоятельно требует великих, демиургов. И жизнь их активно поставляет: великих учителей-революционеров, приватизаторов и гимнописателей, трижды переписывавших один и тот же гимн. Но известность незаслуженно обошла вниманием маленькую, по сравнению с Великими, фигурку чиновника. А ведь труд его, подобный неустанному труду муравья, и воздвигает в конечном счете те пирамиды, в причудливых переплетениях которых мы существуем.
Приводимый ниже рассказ из цикла «Трест «Башнабашспецмонтаж» и его управляющий» появился на страницах газеты «Неделя» в далеком 1989 году. Его модернизация к реалиям сегодняшнего дня заключалась в замене слова «перестройка» на «модернизация», управляющего треста - на директора ГК, троллейбуса - на «Жигули», а также в изменении номенклатуры оргтехники. Представляется, что это «воспоминание о будущем» вызывает весьма интересные мысли, касающиеся не только недавнего прошлого.

С чувством нового
«Не родись сыном Газпрома, а умей быстро модернизироваться».
Из кладовой народной мудрости

Директор гэкэ Зюзюкин смотрел по телевизору новый детектив. А что? Дело-то было в воскресенье.
И вот когда один экстрасенс вывел на чистую воду и отправил в прокуратуру другого... Раздался телефонный звонок, от которого внутри Зюзюкина что-то екнуло: вот и не верь теперь в эту... суггестию.
Приятный мужской баритон без предисловий начал:
- Здравствуй, Зюзюкин.
- Здравствуйте.
- Кино смотришь?
Зюзюкин промолчал.
- Знаю, смотришь. А дела запустил....
- Это кто говорит?- наконец поинтересовался Зюзюкин.
- Ты не ктокай, а слушай: мнение есть, медленно ты модернизируешься. Инициативы от тебя не видно. Значит, думай - хотят тебя - того... Понял? Ну смотри телек дальше - фильм что надо.- И в трубке загудело.

На работу Зюзюкин приехал на «Жигуле». Тете Дусе пожал руку и спросил, не мучает ли ее ревматизм, а то можно и моечную машину-робот купить...
Вызвал Леночку. Отдал распоряжения. Вновь вызвал. И работа закипела!
Вместо финских кресел в кабинет появились отечественные стулья и отечественное же кресло для посетителей. Белые и красные навороченные телефоны заменили на советские, реквизированные на вахте. Ну и так далее: ковры - в приемную, пепельницы - в подшефный детсад, курьеров - в помощники, помощников - в начальников комиссий.
А потом Зюзюкин начал диктовать приказы. Заскрипел Леночкин компьютер, завизжал принтер. И кабинет Зюзюкина стал походить на штаб наступающей армии. Вбегали и выбегали помощники, надтреснуто, по-полевому звонил телефон. Входили и выходили подчиненные, решая и согласовывая.

Зюзюкин, заложив руку за борт пиджака, ходил по кабинету... «Приказ «123-бис.

Срочно предоставить план по сокращению отчетности...» - выплевывал принтер. Приказ об учете расхода тюнеров... Приказ о гласности и строжайшем соблюдении госкомтайн, приказы о критике и сокращении штатов... Наконец, приказ о введении новой инструкции по учету местных командировок: теперь сотрудник, выходя в другую комнату, отмечался там в особом отрывном талоне. Это приказ вызвал срочную потребность в новом приказе о создании группы контроля за исполнением новой инструкции...
Инициатива била ключом!
...И теперь сотрудники не просто слонялись по кабинетам, а искали того, кто имеет право отметить им местную командировку, а те, в свою очередь, тоже кого-то искали, а прибывшие в головной офис из филиалов искали ищущих. И то-то было радости, когда кто-то кого-то находил! Вот это была демократия, вот это была дисциплина! Тут не то что в магазин - пообедать не уйдешь!

Зюзюкин потер руки и сказал:
- А принесите-ка сюда приказы, вышедшие с основания нашей фирмы!
Подчиненных охватила паника: никто не только не выполнял прошлогодних приказов, но даже их и не помнил... Однако мысливший масштабно, как и полагается госслужащему высокого ранга, Зюзюкин начал отменять забытые приказы. Была создана специальная комиссия по расчистке бюрократических конюшен. Все пришло в движение. Набело переписывалась многотрудная история фирмы, изобиловавшая белыми пятнами. В ней открывалось немало и плохого, и хорошего. И даже не верилось, что когда-то все прекрасно обходились без корпорации.

Отменялись десятилетиями никем не выполнявшиеся инструкции и распоряжения, составлялись обширные, солидно аргументированные петиции в министерство по отмене раскопанных министерских приказов, противоречащих друг другу... Завалы из пыльных картонных папок, заполненных пожелтевшими манускриптами, таяли на глазах, а на протертые от пыли полки ряд к ряду становились новые аккуратные папочки, с новыми свежеиспеченными инструкциями и приказами, деловой перепиской с вышестоящими и нижестоящими. Заработала комиссия по почетным проводам тех сотрудников, кого в свое время проводили недостаточно почетно. Правда торжествовала в корпоративном масштабе.
- Это что ж наворотили, - возмущался Зюзюкин, окидывая взором Эверест из папок.- Где ж тут разобраться? Ладно, будем по науке - до обеда отменяю старые, после - подписываю новые. И пусть только попробуют не выполнить новых или выполнять старые! Уволю! Модернизация так модернизация, будем избавляться от балласта, которые не научился быстро перестраиваться и модернизироваться... Тяжело с людьми работать - нет в них чувства нового.

Спокойно смотрел теперь телевизор Зюзюкин: он знал, что уже ни один злопыхатель не упрекнет его в недостатке модернизации.
...И многое еще мог свершить на своем месте Зюзюкин, но его вызвали наверх и... велели освободить место. В связи с переходом на новый федеральный уровень: везде оказались нужны кадры с обостренным чувством нового.