Как заставить иностранные диаспоры работать на Россию?

С середины 1990-х гг. в России нарастают проблемы, связанные с ростом многомиллионного потока мигрантов, особенно из бывших южных республик СССР. Главным образом, речь идет о Таджикистане, Узбекистане и Азербайджане. Примечательно, что сами власти зачастую даже не могут дать точную оценку численности таких приезжих. В том числе и потому, что многие из них прибывают сюда нелегально. Общие ориентировочные цифры – 10-15 млн человек.    

Многие россияне воспринимают мигрантов исключительно с негативной точки зрения, и небезосновательно: опасения подогреваются регулярно происходящими эксцессами с участием мигрантов. Например, в Москве, по данным представителей правоохранительных органов, большая часть тяжелых преступлений, в том числе и изнасилований, совершается иностранными приезжими.

Разумеется, в разговоре об иностранных диаспорах не обойтись без таких неприятных вещей, как этническая преступность. К примеру, все прекрасно знают о том, кто «сидит» на героиновом трафике, идущем из Афганистана через Таджикистан и далее в Россию.

Если говорить о сложностях, связанных с поведением мигрантов в быту, то здесь магистральная проблема заключается в том, что они зачастую не могут вписаться в наше общество. Россиянам, разумеется, не может, да и не должно нравиться, что мигранты живут в России так, словно они не уезжали из своих республик вплоть до того, что прямо на улицах устраивают свои национальные праздники, режут жертвенных баранов. Отдельная проблема – дети мигрантов в школах, которые зачастую просто не понимая русского языка, грубят учителям, особенно если речь заходит о преподавателях-женщинах.

А участившиеся эксцессы с участием мигрантов, которые нередко заканчиваются смертями и нанесением серьезного урона имуществу, приводят к росту националистических настроений, что крайне опасно для общества. Радикальные националисты начинают поднимать конспирологические версии, говоря о том, что менее требовательных к условиям работы мигрантов будто бы специально завозят для вытеснения коренного населения. В свою очередь, власти мотивируют въезд миллионов мигрантов экономическими потребностями.

Противники такой политики утверждают, что приезжие уже вытесняют коренное население из целого спектра экономики, и доля истины в этом, несомненно, есть. К примеру, в целом ряде крупных городов нашей страны разнорабочие из Средней Азии фактически выжили «из профессии» всех остальных. И если в начале 1990-х гг. граждане РФ могли заработать даже на квартиру, отработав определенный срок «с метлой в руках», то теперь об этом уже забыли – все вакансии, связанные с благоустройством территорий и другими работами коммунальных служб, плотно заняты приезжими. Есть и другие примеры: приезжие иностранцы все активнее вытесняют россиян из сферы отделки жилых и производственных помещений. Все больше их становится среди железнодорожных рабочих и строителей, водителей маршрутных такси. И чем больше становится у нас иностранных рабочих, тем больше денег «утекает» за рубеж, а не остается в самой стране. А это очень большая проблема, поскольку речь идет о многих миллиардах долларов. При таком раскладе мигрантский фактор выступает сдерживающим фактором развития российской экономики.    

Звучит критика и в адрес тех, кто утверждает, что без мигрантов растущая российская экономика обойтись не может. Противники массового наплыва мигрантов считают, что чиновникам на местах просто выгодно нанимать бесправных иностранцев, чтобы платить им меньшие, чем коренным гражданам, деньги и не соблюдать условия Трудового Кодекса. Они указывают на то, что при желании власти могли бы мобилизовывать для реализации разного рода проектов (включая строительство объектов Олимпиады-2014 в Сочи и саммита АТЭС) население провинции, где порой рады даже зарплате в шесть тысяч рублей.  

В итоге создается опасная ситуация, при которой миллионы россиян, имеющие желание работать в менее престижных сферах (ремонт помещений, уборка и благоустройство территорий, мелкая розничная торговля, охрана), могут просто оказаться на «обочине». И если раньше такие россияне относились к политике равнодушно, то теперь они начинают поддерживать националистические идеи, выражать резкое неприятие действий властей, считая, что именно их курс, способствующий увеличению числа мигрантов, привел к резкому ухудшению положения коренного населения России. Где гарантия, что они не станут тем самым «горючим элементом» в случае возможного дальнейшего ухудшения ситуации в стране? Как говорил американский президент Франклин Рузвельт, «если государство не может позаботиться о многих бедных, оно не сможет защитить немногих богатых».   

Противники «завоза мигрантов» особый акцент делают на то, что мигранты не намерены адаптироваться к российским условиям, а власть почти не предпринимает никаких попыток стимулировать эту адаптацию. При тех условиях въезда в страну, что существует сейчас, адаптировать мигрантов к российской культурной среде -  практически невыполнимая задача. Одна из причин, почему затруднен межнациональный контакт – отсутствие знания русского языка у приезжей молодежи. При въезде в страну этого от мигрантов не требуют. Но дело не только в незнании языка – сами условия жизни мигрантов в стране не способствуют тому, чтобы приезжим хотелось понимать русских, перенимать их ценности и соблюдать правила, принятые в нашем обществе. Сегодня мигранты вынуждены жить в почти нечеловеческих условиях – подвалах, бараках, малогабаритных съемных квартирах. Такой способ существования они выбирают либо сами, не имея денег для обзаведения нормальным жильем, либо таким образом их селят их собственные работодатели, которые заинтересованы только в дешевизне рабочей силы и более ни в чем.

До тех пор, пока будет сохраняться такая ситуация, ждать от мигрантов, чтобы они захотят жить в ладу с российским обществом, просто не приходится.

Тем не менее, в ряде случаев есть и позитивные примеры того, как влияют мигрантские диаспоры на жизнь в России. Проблема в том, что нередко у нас к мигрантам относятся как к некоему целому, не только не отличая бадахшанцев-памирцев от таджиков и таджиков от узбеков, но и ставя знак равенства между ними и выходцами и Закавказья. А это неправильно, поскольку при детальном анализе выясняется, что они в основном специализируются на каких-то особых видах деятельности. К примеру, азербайджанцы зачастую задействованы в торговле, тогда как таджики – в строительстве.

Автору этой статьи лично приходилось наблюдать жизнь разных диаспор в Молоковском и Удомельском районах Тверской области. Их появление и рост в столь «глухой» провинции объяснялся тем, что квартиры в крупных городах были не по карману большинству беженцев и переселенцев. В условиях, когда значительная часть коренного населения уехала за лучшей жизнью в Тверь и Москву, имеющиеся «ниши» занимали мигранты. Несмотря на то, что далеко не все из них ведут легальную деятельность, нельзя не отметить и их позитивное влияние. Так, к примеру, представители армянской диаспоры организовали мелкое производство вроде тех же лесопилок, открыли магазины, в которых трудятся коренные граждане России. А многие азербайджанские фермерские хозяйства славятся своими урожаями, тогда как их соседи, бывшие колхозники, не могут продемонстрировать подобные успехи. И кстати, те же самые «агрономические чудеса» демонстрируют и их китайские коллеги, обосновавшиеся на огромной территории от Красноярска до Владивостока.

Тем не менее, «минусов» от дальнейшего роста иностранных общин в России слишком много, чтобы их можно было не замечать. Есть еще один момент, который до сих пор остается «в тени»: по данным источников спецслужб, среди выходцев из Средней Азии наблюдается дальнейший рост радикальных настроений. Речь идет в том числе о распространении популярности такой исламистской организации как «Хизб ут-Тахрир», идеологию которой, по разным данным, разделяет чуть менее трети многомиллионной мигрантской армии.

Все это совершенно неудивительно в условиях незавидного положения гастарбайтеров. Где гарантия, что определенные силы рано или поздно не используют эту сплоченную армию, многие представители которой (особенно выходцы из Таджикистана) имеют многолетний опыт ведения боевых действий, для возможной дестабилизации положения в нашей стране?   

Однако следует понимать, что далеко не все изначально едут к нам в страну с темными замыслами. Большинство все же мечтает заработать себе на жизнь и очень многие намерены не осесть здесь, а вернуться к себе домой, чтобы открыть там свое дело и обзавестись семьей. И лишь меньшая часть намерена остаться в России навсегда. Так что в этом случае мы можем говорить в основном лишь о временной миграции. И, говоря о мигрантской проблеме, мы должны понимать, что в условиях уменьшения водных и земельных ресурсов в Средней Азии поток приезжих в ближайшем будущем будет лишь возрастать. В том числе и нелегальный. Для очень многих работа в России является единственной для этого возможностью.

Чтобы минимизировать последствия от роста иностранных диаспор внутри России, власти должны, наконец, обратить реальное внимание на эту проблему. Разумеется, было бы перебором относиться к диаспорам так, как это предлагают некоторые праворадикальные элементы – «как к готовым бандформированиям». Но возможно, нам следовало бы в определенной степени заимствовать израильский опыт. Так, к примеру, израильской экономике также требуются миллионы рабочих рук, которые берутся из Палестины и арабских стран. Но, во-первых, там существует жесткий иммиграционный контроль, согласно которому в случае малейшего проступка нарушителю светит неминуемая высылка без права возвращения, а во-вторых, гастарбайтеры не могут находиться в Израиле более трех лет.

Помимо этого нам следует задуматься и о положении мигрантов в России. Огромное количество нелегалов – это своего рода «звоночек» о том, что легально существовать они здесь не могут: им в буквальном смысле не позволяют этого средства. На зарплату московского дворника-таджика, из которой значительная часть вычитается для отправки на родину, нельзя снять даже комнату на окраине столицы, из-за чего трудовые мигранты вынуждены селиться в подсобках, подвалах и т.д., «великодушно» сподвигаемые на это корыстными работодателями.

Разумеется, это не значит, что российской власти нужно сегодня же взять за воротник всех, кто нанимает на работу мигрантов, и заставить их платить более высокие зарплаты. Возможно, стоило бы просто более грамотно размещать приезжих, учитывая их готовность работать за небольшие деньги. Сегодня дешевую рабочую силу используют именно в крупных городах, получая от этого непропорционально большие доходы. Может быть, властям стоит рассмотреть вариант, при котором трудовые мигранты чаще работали бы в провинции, восстанавливая полупустые населенные пункты, из которых уезжают россияне. Привлечь мигрантов туда, «оттянув» их от больших городов, задача вполне посильная. Так, к примеру, для этих целей можно использовать малый и средний бизнес, который получал бы налоговые преференции за открытие производств на периферии с возможностью легально использовать большую долю трудовых мигрантов.

Иначе говоря, возможностей заставить иностранных мигрантов работать на благо нашей страны – множество. Но сегодня мы предпочитаем видеть в приезжих исключительно врагов, и они отвечают нам полной взаимностью. А ведь решить эту проблему все еще можно вполне мирным путем.