Антиэлитарная судьба России

Кремль - не элита, бандиты - не элита, олигархи - не элита. Это сброд...

В современной России после 1991 года одна из излюбленных тем в журналистике - рассуждения о новейшей российской элите. Начиналось всё как бы с юмором: «новые русские». Но после 1993 года - критической даты, как в историческом календаре Франции, так и России - юмор куда-то пропал, и об «элитах» стали говорить с придыханием. Появилось понятие «региональные элиты», включающие в себя наиболее преуспевающую часть братвы, наиболее политизированную верхушку местного ФСБ и наиболее «бизнесменистую» часть УВД... «Элиты» особенно густо стали попадаться журналистам в казино и ночных клубах, и т.д.

Совершенно понятно, что социальное пространство нашей великой родины погружено сегодня в беспросветный хаос, посреди которого журналист - в сущности, пишущий обыватель со смешными представлениями о мире - потерянно блуждает, пытаясь подкормиться у сильных мира сего. Катастрофически деградирует социологическая понятийная система: рассуждают о «высшем» и о «среднем» классах, имея в виду критерий дохода, в то время как эти понятия являются сугубо культурными. В Англии представитель upper class может жить на скромную зарплату преподавателя, а пресловутый middle ворочать миллионами фунтов стерлингов.

Суть в том, что в России в течение последних 85-и лет не существует элиты. Элита не относительное понятие, это вполне определённая перманентная часть человечества, имеющая на протяжении последних четырёхсот лет ядро, состоящее из одних и тех же фамилий, кланов, воспроизводящая один и тот же человеческий тип, преследующая одни и те же, не меняющиеся на протяжении как новой, так и новейшей истории, задачи. В эту элиту нельзя войти, украв миллиард долларов на сибирской нефти, избравшись на деньги братвы губернатором, и даже став харизматическим президентом. В эту элиту практически вообще нельзя войти, потому что её главная характеристика - отсутствие ротации «кадров» и персональная субъектная определённость на планетарном уровне.

К власти в России в 1917 году пришла определённая группировка контрэлиты. «Контрэлита», так же, как и элита, является, безусловно, международным всемирным космополитическим феноменом. Однако, в отличие от реально властвующего полюса, его оппонент обладает гораздо меньшей персональной определённостью. Контрэлита - нестабильная корпорация одних и тех же кланов. Это живое, подвижное, меняющееся скопление личностей, каждая из которых не вписана в династическую преемственность. Единственно стабильным аспектом контрэлиты сквозь все исторические поколения остаётся её генотип: одинокий герой, представитель касты воинов, выпавший из классовых и родоплеменных парадигм и вставший на позиции сознательного бунта против установленной иерархии.

Россия в 18-м и, особенно, в 19-м столетиях была местом интенсивного формирования контрэлиты, как доминирующей общественной группы. Наиболее острым контрэлитным документом в этом плане стал роман Ф.М. Достоевского «Бесы». Характерным атрибутом социальной атмосферы «Бесов» является радикальное смешение разноклассовых элементов, сплавленных воедино общей ненавистью к существующему и готовность к беспорядкам, смерти и крови. «Смерть» вообще выступает руководящим принципом внутренней мистики контрэлиты, так же, как «жизнь» (не в пошлом буржуазном, конечно, смысле) стоит в центре корпоративного мировидения элиты.

Здесь же необходимо отметить и традиционную роль еврейства в судьбах противостояния элит и контрэлит, по крайней мере, на Западе и, по меньшей мере, со времён позднего Средневековья. Особая роль евреев в западной политике связана с тем, что феодалы, противостоящие церкви, обращались к ним, как к союзникам, имеющим международную финансовую оргструктуру и связи. Именно благодаря этому была преодолена изолированность и маргинальность еврейского конфессионального анклава в Европе.

В России выход радикальной части беднейшего еврейства за рамки гетто стал возможным, благодаря союзу с контрэлитой - ставрогиными и верховенскими, в типологии Достоевского. Вряд ли, даже несмотря на особую слабость романовского режима, контрэлита смогла бы прорваться к политической власти без поддержки беднейшего радикального еврейства - исторических наследников зелотов, сражавшихся против римского господства. Однако не следует и всерьёз относиться к излюбленным монархо-патриотическим тезисам о «еврейском» характере большевистской революции. В последнем счёте её ударной силой был сплав балтийских братишек с деклассированным дворянством при широкой опоре на вооружённого сектанта.

Этот уникальный прорыв контрэлиты к власти был нейтрализован Сталиным и его деидеологизированной неоимперской бюрократией с начала 30-х годов. Те, кого Сталин поднимал на руководящие посты, а также их физическое и социально-генотипическое потомство не становились элитой; как мы сказали в самом начале, элиту можно уничтожить, но её нельзя создать.После разгрома контрэлиты, которая до этого уничтожила элиту, Россия стала страной, вообще лишённой этого фактора, как в позитивном, так и в негативном аспектах. Бюрократический контрреволюционный режим, возобладавший благодаря Сталину в СССР, и продолжающийся в агонизирующей форме сегодня, систематически преследовал, бросал на пулемёты в Отечественной войне, травил в ГУЛАГе, выбивал в «горячих точках» все те ресурсы, которые могли бы быть мобилизованы в «пассионарном луче».В итоге, Бжезинский имеет в виду именно это, говоря о России, как о чёрной дыре. Это - техническое выражение, описывающее территорию, которую не контролирует соответствующий сегмент мировой элиты. Тем самым, это особо опасная территория, ибо теоретически остаётся шанс, что контрэлита может повторить в ней опыт 1917-го года. Поэтому для мирового правящего класса крайне важным является то, чтобы в России действовала чётко отработанная система предотвращения пассионарных социально-политических инициатив, чтобы эта «чёрная дыра» охранялась качественными «сталкерами».

Смысл политического режима, действующего сегодня в нашей стране, именно в этом. Кремль - не элита, бандиты - не элита, олигархи - не элита. Это сброд, которому настоящая элита поручила быть смотрящими на зоне под названием Россия, и не допускать того, чтобы новое поколение контрэлиты начало бы «резать актив и сук».

Настоящей элитой, без всякого сомнения, была аристократия (от слов «арий сто крат»). Это были люди, имевшие очень высокий уровень эволюционного развития, обладавшие глубокими и обширными знаниями, невиданными для нас возможностями, честью, совестью, ответственностью и многими другими, весьма полезными для людей качествами.

Андрей Кравец, 29 февраля 2012