Эволюция семейных отношений

В недавнем разговоре о девушках, живущих вместе и вместе воспитывающих своих детей, возникла тема о семейных ролях, их эволюции и современном состоянии, которую мы с Юлией Смагиной и Александром Новиковым договорились обсудить отдельно.

Тема, несомненно, актуальная, но неоднозначная, и позиции в ее обсуждении часто бывают непримиримо полярны. Я предлагаю попробовать рассмотреть ее по возможности объективно, не скатываясь в оценочные категории «это хорошо и правильно», «это совершенно недопустимо», «ведет к деградации» и т. д.

Начнем издалека, с зоологии. Ни у кого из высших приматов, кроме человека, нет выраженной парной семьи — одного самца, одной самки и рожденных ими детей. Видимо, на определенном отрезке эволюции людям так оказалось удобней вести хозяйство и воспитывать детей (у человеческого детеныша всегда было очень длинное детство, конечно, не такое длинное как сейчас, но все же...). Никакого отношения к любви это не имело. Эволюция вообще заботится лишь о выживании и процветании вида (популяции), к благополучию же и даже жизни отдельной особи она вполне равнодушна.

Стало быть, любовь и счастье наших предков были под вопросом, однако разделение семейных ролей уже отчетливо присутствовало и выглядело вполне традиционным. Мужчина выполнял «мужскую» работу, женщина — «женскую» (в чем бы она ни заключалась в данной общине). Список «мужского» и «женского» был совершенно условен и определялся сначала целесообразностью, а уже впоследствии — традициями. Например, у многих народов рыбалка — мужское дело, но у некоторых — сугубо женское. У европейцев при переселении на новое место основные тяжести несли мужчины, а у австралийских аборигенов — женщины. У нас ковры выколачивают мужчины, а у чукчей шкуры — только женщины. Любому понятно, что чем устойчивее жизнь общины в целом и меньше взаимопроникновение общин с разным укладом, тем легче соблюдать традиционное для данной общности разделение ролей. При этом во многих общинах всегда сохранялась пластичность: при образовавшемся недостатке мужчин женщины всегда брали на себя их роли — пахали, охотились, даже воевали (например, при полном истощении мужских ресурсов России в Первой мировой войне были сформированы женские батальоны). При возникновении дефицита женщин в общине у тех же чукчей шаман «назначал» женщинами (проведя несложный обряд) несколько мужчин, и они благополучно выколачивали эти самые шкуры и выполняли другую женскую работу. Именно эта ролевая пластичность позволяла общине (народу, этносу) пережить трудные времена.

Всем известно, что последние триста-четыреста лет взаимопроникновение различных общественных и семейных укладов шло все ускоряющимися темпами. А в последние годы в виртуальном пространстве вообще сформировалось что-то вроде плазмодия (организм, представляющий из себя слившиеся клетки с множественными ядрами — Прим. авт.), в который на правах очень приблизительных автономий влились едва ли не все уклады, существующие на планете в данный момент.

Отразилось ли все это на семейных ролях? Безусловно, да. В первую очередь это коснулось западной цивилизации, за которой понемногу (с периодическими откатами в «возрождение традиционности») тянутся и все остальные. Стимулируя присущую мужчинам изобретательность и постепенно обустраивая себе с их помощью все более комфортную площадку для жизни и воспитания детей, европейская женщина довольно долго (без малого триста лет) вела планомерный захват плацдарма «мужских» ролей и весьма в этом преуспела. Но эволюция не дремлет. Пока женщины торжествовали победу, мужчины тоже начали перестраиваться и традиционный, отстоявшийся в сагах, литературе и женских мозгах образ «настоящего мужчины» начал стремительно, прямо на глазах изумленного общества размываться.

Что же стало с семьей? Какое-то время (у нас — чуть ли не с двадцатых годов и до конца XX века) она существовала вполне в соответствии с захваченными женщинами полномочиями — женщина и работала наравне с мужчиной, и выполняла «традиционные женские» обязанности («я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик»). А мужчины спокойно приходили домой с работы и усаживались с газетой перед телевизором (садились к компьютеру). Потом этот перекос начал выправляться — мужчины тоже перестроились и начали не только посуду мыть и детей в кружки водить, но и в декретный отпуск уходить. Одновременно (вполне сцепленные вещи) начали массово ходить к психоаналитикам «поговорить о чувствах», пользоваться косметикой, виагрой и делать пластические операции для улучшения внешности.

— А где НАСТОЯЩИЕ мужчины? — дружно завопили женщины («убьет и освежует мамонта, защитит семью от любого врага, за ним как за каменной стеной...»).

— А где настоящие женщины? — парировали мужчины. («поддержит своего мужчину в любой ситуации, утешит, приголубит, в Сибирь поедет, ноги помоет...»)

Договориться невозможно, так как жизнь изменилась категорически. Девочкам всегда лучше удавались «ролевые игры», поэтому многие женщины могут сыграть «настоящую», правда, ненадолго. Мужчины (если, конечно, актерство — не их профессия и дело происходит не в зоне) могут сыграть «настоящего мужика» только на выбросе тестостерона в момент завоевания.

А что же современная семья?

Мне кажется, современная семья — это содружество равных, без всякого четкого разделения ролей. Как договорятся.

Всех ли устраивает? Разумеется, не всех. Как и всегда. Еще американские колонисты, помнится, женились на индейских скво (не болтает, не суетится, слушает, что ей мужчина говорит). Еще средневековые дамы часто предпочитали нежных и поэтичных менестрелей брутальным рыцарям, упакованным в ржавые консервы доспехов.

Стоит ли нервничать и кричать о «деградации семьи»? По-моему, совершенно не стоит. Всего лишь эволюция, дамы и господа, всего лишь эволюция...

Понимаю, что многие со мной не согласятся. Поэтому приглашаю к обсуждению.