Особенности белорусской борьбы с коррупцией

В сфере многолетнего противостояния Закона и коррупции ожидаются существенные подвижки.

В Беларуси впервые за последние годы более чем на треть сократилось число зарегистрированных преступлений коррупционной направленности. Если в 2010 году их выявили 3637, то в 2011-м - всего 2416. Следует заметить, что к такому снижению не имеют никакого отношения усилия наших правоохранительных органов, под ударами которых коррупционеры могли отступить или, например, затаиться. Не стало меньше и самих нечистых на руку чиновников. Даже наоборот - взяток стало больше почти на 40%. В 2010 году их было зафиксировано 684 случая, в 2011-м - уже 948. Тоже, кстати, заслуживающий внимания нюанс, требующий отдельного изучения, ибо не очень понятна природа такого роста: то ли борцы с коррупционерами стали лучше работать, то ли взяточников развелось столько, что их можно ловить, особо не напрягаясь.

Что же касается успехов на фронте борьбы с преступлениями коррупционной направленности, то ларчик просто открывается.

В 2011 году из перечня коррупционных преступлений исключили четыре состава преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом. А именно: статьи 427 (служебный подлог), 433 (получение незаконного вознаграждения), 228 (контрабанда) и 290-1 (финансирование террористической деятельности). Вот, пожалуй, и первая особенность борьбы с коррупцией по-белорусски.

На сегодняшний день в коррупционном списке остались следующие статьи:

1. Хищение путем злоупотребления служебными полномочиями (ст. 210);

2. Легализация («отмывание») материальных ценностей, приобретенных преступным путем, совершенная должностным лицом с использованием своих служебных полномочий (ч. 2 и ч. 3 ст. 235);

3. Злоупотребление властью или служебными полномочиями из корыстной или иной личной заинтересованности (ч. 2 и ч. 3 ст. 424);

4. Бездействие должностного лица из корыстной или иной личной заинтересованности (ч. 2 и ч. 3 ст. 425);

5. Превышение власти или служебных полномочий, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности (ч. 2 и ч. 3 ст. 426);

6. Незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 429);

7. Получение взятки (ст. 430);

8. Дача взятки (ст. 431);

9. Посредничество во взяточничестве (ст. 432);

10. Злоупотребление властью, превышение власти либо бездействие власти, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности (ст. 455).

Однако и этот перечень с «коррупционной десяткой» может быть подвергнут обрезанию. Об том журналистам недавно сообщил генеральный прокурор Беларуси Александр Конюк. Он заявил о необходимости дальнейшего сокращения перечня составов коррупционных преступлений, определенных законом о борьбе с коррупцией. Правда, при этом воздержался назвать составы, которые считает некоррупционными. Интересен мотив корректировки этого перечня: «Беларусь не заслуживает низкого места в мировых рейтингах коррупционности».

Вот вам и вторая белорусская особенность в борьбе с коррупцией: когда статистический подход не дает эффекта в достижении желаемого показателя, необходимо применить его еще раз.

По Сеньке и взятка

Возможно, путем сокращения перечня преступлений коррупционной направленности стране удастся подняться на пару пунктов, но вряд ли это можно будет считать успехом в борьбе с коррупцией. Особенно с учетом того, что коррупция выходит на качественно новый уровень соблазнов.

По данным Генпрокуратуры, средняя взятка в Беларуси составляет 200-300 долларов. Эта мелочевка характерна для системы образования, милиции, налоговой службы и медицины. В целом же сумма мзды зависит от места работы должностного лица. И здесь кое-какой VIP-рейтинг уже можно составить.

Самой большой из выявленных в Беларуси была взятка в 500 тысяч долларов. Именно такая сумма фигурировала в деле осужденных к 11 и 10 годам лишения свободы в 2008 году бывших генерального директора ОАО «Беллегпромпроект» Иокши и директора КУП «УКС администрации Ленинского района г.Минска» Чигрина. Согласно материалам уголовного дела, за полмиллиона долларов чиновники обещали российским инвесторам помощь в выигрыше тендера на застройку жилого комплекса в столице.

В деле бывшего генерала Азаренка, осужденного за коррупцию, говорится о сумме в 46 тысяч долларов с заявкой на получение взятки в размере 230 тысяч «зеленых». Деньги шли от российского взяткодателя опять же за помощь в выигрыше тендера.

В деле «брать и побольше» бывшего генерала уже в 2012 году решило переплюнуть милицейское трио из провинциальных Климовичей. По официальной версии, старший оперуполномоченный Климовичского РОВД, старший следователь Климовичского районного отдела Управления Следственного комитета по Могилевской области и начальник Климовичского РОВД создали преступную группу и путем шантажа и угроз вымогали у предпринимателя 500 тысяч долларов. К моменту задержания они успели получить 8 миллионов российских рублей, что соответствует 265 тысячам долларов.

Что особо настораживает в этих коррупционных историях, так это общий «российский след» взяткодателей, которые, мягко говоря, не скупятся на решение своих проблем в Беларуси. И это - еще одна особенность борьбы с коррупцией по-белорусски.

А общий вывод - не в пользу борцов. Получается, что чем больше власти противостоят этому явлению, тем больше чиновников на взятках попадается. И на все больших суммах откатов.

Справка:

Одним из самых популярных на сегодняшний день международно-признанных методов оценки коррупционности экономики страны является ежегодно публикуемый индекс восприятия коррупции авторитетной организации Transparency International. Согласно этим данным, Беларусь находится в числе стран с высокой степенью коррупционности национальной экономики. В XXI веке место Беларуси в рейтинге неуклонно снижалось, достигнув минимального уровня в 2006 году - 151-е место из 183-х возможных. Но были и лучшие времена - в 2002-м Беларусь занимала 36-е место среди анализируемых стран. В 2010 году страна находилась на 127-м месте, в 2011-м опустилась на 143-е. Вместе с Беларусью это место делят Азербайджан, Коморские острова, Мавритания, Нигерия, Россия, Восточный Тимор, Того и Уганда.