Переговоры с властью: почему Путин побеждает нас?

Власть уже одержала первую победу на переговорах с оппозицией. Она добилась, что переговоры идут втайне, тогда как одно из наших главных требований – открытость.

Мы пока не добились ничего, а уже есть человек, который реально выиграл от переговоров, которых, якобы, еще нет. Это Алексей Кудрин. Власть назначила его посредником, «переговорщики» его таковым признали, он выступает с программными статьями, и многие уже видят его будущим лидером всех демократов.

С одной маленькой поправкой: сам Кудрин прямо говорит, что такой лидер (видимо, он сам) созреет года через полтора. А пока, мол, смиритесь с победой Путина на будущих выборах. Господа Рыжков, Немцов, Касьянов и другие переговорщики радостно лезут в эту ловушку и тянут за собой других, словно не понимают, что режиму только того и надо. Поразительная наивность!

Почему мы опять позволили себя перехитрить? Потому, что забыли о главном факторе успеха любых переговоров – о правильном выборе времени. Если послушать наших переговорщиков, то получается, чем быстрее начать диалог, тем лучше. На самом деле, нужно не как можно быстрее, а как можно умнее. То есть выбрать момент, наиболее выгодный для нас, и наименее выгодный для власти, иначе получится не диалог, а монолог, где Сами-Знаете-Кто действительно оказывается в роли мудрого удава, а мы – те, кто вышли на Болотную и на проспект Сахарова, - добровольно соглашаемся на роль глупых мартышек.

При выборе времени для переговоров нужно руководствоваться следующими критериями.

Первое: народ должен выйти из праздничной спячки и снова мобилизоваться в политическом смысле. Должна сложиться такая ситуация, когда на любой неожиданный поворот в ходе переговоров люди готовы ответить массовой акцией протеста или поддержки.

Второе: политическая активность не должна ограничиваться Москвой, как происходит сейчас. Нужен механизм, позволяющий одновременно мобилизовать сторонников перемен по всей стране.

Третье: нужно, чтобы никто из ведущих политиков не мог отсидеться в сторонке, как отсиживаются сейчас Зюганов, Миронов, Жириновский.

Четвертое: переговоры должны способствовать повышению рейтинга кандидатов от демократической оппозиции.

И последнее условие, - нужно, чтобы власть в этот момент нервничала, боялась проиграть.

Подходящая возможность была в тот момент, когда Дума еще не приступила к работе, и оппозиционные (теперь уже в кавычках) партии могли, демонстративно отказавшись от мандатов, принудить власть к перевыборам. Этот момент был упущен. Следующую возможность реально могут дать только президентские выборы. Тогда будет и новый всплеск политизации, всеобщее настроение борьбы против избиркомовских махинаций, теледебаты на всю страну, в которых придется участвовать всем. А, главное, именно во время выборов власть снова будет испугана: Путин будет бояться, что не наберет столько, сколько он хочет; администраторы всех уровней будут бояться, что Путин накажет их за плохой результат.



Да, не всегда бывает возможность выждать самый лучший момент. Но надо хотя бы не выбирать самый плохой. Ведь, если подумать, у власти сейчас на руках все козыри, и самый сильный из них – тот факт, что переговорщики не выражают интересы избирателей пострадавших партий.

Кроме ЕдРа, на думских выборах было шесть партий. Можем отбросить две самые слабые, тем более, что «Патриоты России» уже примкнули к Путину. КПРФ и ЛДПР отмежевались от митинга 24 декабря. Следовательно «оргкомитет», выбранный в Facebook, никоим образом не выражает их интересы.

«Справедливая Россия», несмотря на громкие заявления, спокойно сидит в Госдуме, и ни Миронов, ни другие депутаты даже не пытаются использовать свой депутатский статус для давления на власть. Совершенно непонятно, с какой стати Рыжков или Навальный вдруг возьмут на себя роль защитников эсэровских избирателей, если первые лица партии молчат.

Остается «Яблоко», но среди переговорщиков нет ни Явлинского, ни Митрохина. Они сейчас заняты реальным делом – сбором подписей и никому не давали полномочий договариваться с Путиным от имени своих избирателей.

В Кремле сидят не дураки, и они обязательно спросят наших переговорщиков: Вы требуете вернуть украденные голоса? А кому конкретно, каким партиям? Почему среди вас нет их представителей, и какое вы сами имеете к ним отношение? Ответить нечего.

Не надо недооценивать власть. Она не только хитра, но – плюс ко всему – состоит из кадровых офицеров КГБ. Неужели кто-то сомневается, что у этих людей есть горы компромата на Немцова и Касьянова, – компромата, собранного за годы их работы в правительстве. Неужели они не найдут, что предложить Навальному, который мечтает о политической карьере?

Это было бы не так страшно, если бы за спиной делегатов все еще стояли сотни тысяч людей на площади. Но сейчас люди разошлись по домам, и вести переговоры придется не с позиции силы, а с позиции слабости. При таком раскладе Путин и Сергей Иванов перещелкают «переговорщиков», как орешки, - одних купят, других запугают, третьи вполне подойдут на роль новых Азефов.

Скажете, это преувеличение? Ничего подобного. Не случайно же представители Путина еще ни разу не встретились со всеми переговорщиками сразу, но с каждым уже успели поговорить по отдельности. О некоторых таких встречах мы знаем, – например, о разговоре Рыжкова с Кудриным. О других широкой публике пока не сообщают.

Кстати, почему делегатами обязательно должны быть те, кто громче всех кричал? Лучше всего для этой миссии подходят те, кто не замечен в попытках политического самопиара, и которых поэтому труднее купить, запугать, спровоцировать. Можно назвать хоть десять подходящих кандидатур – от Юрия Афанасьева до Леонида Млечина. Они умеют, по крайней мере, выбирать правильный момент, когда действовать.

Григорий Меламедов 
политолог