Площадь Революции Facebook

Объяснительная спецкора Каныгина, написанная за день до событий

 — Ведь это неправда! – Ковальская чуть ли не рыдала, глядя в экран ящика. Там шел выпуск новостей канала «Вести 24». И президент Медведев называл ролики, где разоблачаются фальсификации, «недоказательными», партию «Единая Россия» - «достойно победившей», а бородатого мужчину Чурова – «волшебником».

Я еще не видел, чтобы Ковальская, самая моя близкая женщина, плакала оттого, что ее обманывают не я, не друзья и враги, а какие-то ничтожества. Она вообще мало интересуется политикой и вот только второй раз за свои 30 пошла на выборы.

В воскресенье, 4 декабря, мы специально поехали в ее город, чтобы она могла проголосовать. А в понедельник мы зашли на сайт ЦИКа и обнаружили, что на ее участке совсем никто не голосовал за партию «Яблоко».

Можно было бы предположить такой итог. И заранее себя подготовить. Ну да. В общем-то, это я по жизни всегда готов к обману и подставам. Но она, самая моя близкая женщина, оказалась совсем беззащитной.

- Пойми ты, они все равно нарисуют себе, сколько им нужно, - говорил я ей. – Все бесполезно.

- Что ты несешь, нарисуют, - не верила Ковальская. – Ты же сам говорил, как много зависит от нас.

- Да, зависит, - говорю. – Cвоевременная уплата кредитов, налогов и явка на призывной пункт… Да пойми, в этой стране никому ничего не нужно, не осталось ничего настоящего, одна имитация!

- Нет, ты не прав, - все повторяла она, упираясь. – У нас есть шанс!

Упрямая оптимистка… И откуда это в ней? Вообще откуда в тысячах других, которые вдруг проснулись? И где вы были, новые злые сограждане, в 2008, 2007, в 2004-ом?!

- Вот где ты была?! – вопил я на Ковальскую в воскресенье за завтраком. – В две тысячи седьмом году?!

- Ты же знаешь, - обезоруживающе улыбалась она. – Только в тебя влюбилась.

И мы поехали на участок. Я, чтобы принципиально уничтожить свое открепительное удостоверение. Она – принципиально голосовать. Как и десятки других моих друзей и знакомых, как почти вся моя френдлента на Facebook (см. ниже).

- Это честные, справедливые, демократические выборы, - говорил с экрана Дмитрий Медведев. – А все разговоры о безудержном использовании административного ресурса… Но где этот ресурс-то?

В тот момент я был близок к тому, чтобы испытать к вам жалость, Дмитрий Медведев. Но я не могу позволить себе такое чувство, потому что вы довели до слез самую близкую мою женщину. Не я, не наша ссора, не конец света и не мои шутки про ее маму, а всего лишь вы. И ваш цинизм.

Для вас мы «тупо бараны е…нный в рот».

А знаете, как с недавнего называют вас ласково мои коллеги? Айфон Бадминтонович. Вы чувствуете, как мало в этих словах исторического смысла? По-моему, в «Ботоксе Леопардовиче» его даже больше.

С потускневшими глазами и мокрыми щеками Ковальская сидит перед ящиком. Беззащитная и обманутая чмошниками. И я как самый близкий ей мужчина – не могу ее от них защитить. Для полиции и суда: прошу считать это моим объяснением, почему 10 декабря я вышел на площадь и пошел до конца.

Чмошникам (жулики и воры, мне кажется, звучит для них слишком элегантно) я не могу позволить обмануть мою будущую жену еще раз. И не позволю, чтоб они кидали моих детей. Для полиции и суда: считайте это моей семейной клятвой.

***
Я очень долго старался поверить, что можно жить по их правилам. И я поверил. Года три я дружился и тусовался с (назову их так) «нано-чуваками». Ребятами, которые думали, что могут построить в России нормальный бизнес, основанный на инновациях, высоких технологиях, короче, на мозгах. Что они понаделают здесь «гуглов», «фейсбуков», «апплов» - и вся страна попрет. Что при всем нашем бардаке и упырях во власти – возможно поднять Россию на уровень достойных стран мира. Что эволюция плюс некоторое технократическое усилие – дадут высокий кпд. А они, нано-чуваки – будут героями. Русскими Джобсами и Цукербергами с внутренним отсылом на Петра Первого. И ради этого они готовы были идти, казалось, на бесконечные компромиссы и пожертвовать даже известным количеством своего гражданского достоинства.



Это был жаркий спор – между нано-чуваками (в общем-то, инженерами) и разновозрастными хипстерами (в общем-то, гуманитариями), отказывающимися от жить по навязываемым правилам. С каждым годом и тех, и других становилось больше. А стеб, пофигизм и равнодушие превращалось в западло. К 2009-2010 каждый из моих друзей, знакомых и знакомых знакомых, определился, кто на какой стороне.

Но я заставлял себя быть ближе к «инженерам». Их совершенно простая философия – «улучшиться, улучшив все вокруг» - была приятнее, чем интеллигентские беспомощные стенания о «беспросветной Рашке» и эмиграции. И так, как я, заставляли себя думать, наверное, очень многие люди до 35. Наша потенциальная энергия должна была как-то перейти в кинетическую. Президент казался нам лидером, сочувствующим идеям свободы. Он сформулировал наши потребности и сказал: «Будем строить новую страну, идите и стройте».

Могу сказать, на одних только его словах о модернизации, «Сколкове» и свободе десятки тысяч молодых передумали уезжать за границу и дали России еще один шанс. Появились тысячи стратапов, сотни инвестфондов. Из всех стран БРИКС наша страна оказалась самой привлекательной с точки зрения венчурных инвестиций. Происходящие здесь бурления идей прозвали на Западе «русской инновационной лихорадкой».

У нас появились свои гуру венчурного бизнеса. Уважаемые олдовые парни: Юрий Мильнер, Саша Галицкий, Аркадий Морейнис – демонстрирующие реальные истории успеха. И открыто заявляющие, что достойно жить и прилично зарабатывать можно, даже играя по правилам упырей. То есть, простите – учитывая специфику российского рынка! А свобода – да кому она нужна, когда тут поднимаются такие бабки.

Общаясь с ними, я заставлял себя вникать в их аргументы. Видеть, скажем, позитив в том, что член Совета директоров «Сколково» и классный в принципе чувак Саша Галицкий (9-е место в топе «русских, покоривших Запад», Forbes) ходит на беседы к Суркову. «Главное ведь не в том, что ходят, - успокаивал я себя, - а какими выходят». Ну а выходил Саша восхищенный «дюжим умом Владислава Юрьевича».

- Я с ним согласен на все сто! – рассказывал мне Галицкий. - Пока у нас не появится миллион человек, которые честно заработают свой миллион, никакую демократию не привить! Люди не чувствуют в ней потребности!

- Так дайте его заработать! Почему душите!? И почему вы с Сурковым – решаете за всех людей?!

- У людей всегда есть свобода выбирать и они выбрали: свою жизнь, своих лидеров, уезжать или оставаться…

Я пытался спорить с Галицким. Но понимал, что спорю не с ним, а с обрывками мыслей Владислава Юрьевича.

Не знаю, изменили ли гуру в последние дни свое мнение. Способны ли менять? И если нет – то нужны ли вообще такие гуру? Но я знаю, что поменяли взгляд тысячи других, решивших пару лет назад дать стране еще один шанс.

Та самая моя френдлента на Facebook: эти инженеры, предприниматели-стартапщики, физтеховцы, магистры «Вышки» и РЭШки». Нет, они не уехали. Хотя начали паковать чемоданы – еще после приговора Ходорковскому, и были в шаге от эмиграции, когда Дмитрий Медведев сдался и сдал нас – вместе с нашими мечтаниями, перспективами. Залажал все надежды.

Мы почувствовали себя кинутыми этим президентом, этой элитой, системой, всеми этими чмошниками.

Но что-то щелкнуло в эти дни. Переменилось в воздухе. Как будто каждый как я – ощутил дно унижений. За своих любимых, за себя и за наших терпеливых родителей.

И почти вся моя френдлента поставила галочку «приду!» на странице митинга на Болотной. Все они, без пяти минут уезжанты, будто поняли, что не чмошники являются заказчиками их таланта, их знаний, ума.

Чмошникам не нужны новые идеи, квантовый компьютер и геосоциальные сети. Им нужны «личинки Селигера», размножающаяся гопота и гламурное быдло.

 А нам нужна наша страна. Новая и умная Россия. И мы отказываемся от услуг чмошников и вводим свои правила.

Такси трейлер