Александр Дубчек: лицо пражской весны

На днях мир отметил 90-ю годовщину со дня рождения Александра Дубчека.

Этот человек стал лицом событий 1968 года в Чехословакии, архитектором Пражской весны и важным действующим лицом Бархатной революции конца 80-х гг. Для советской политической элиты Дубчек выглядел как прекрасно говоривший по-русски оппортунист, перешедший на сторону Запада. Но в действительности русофобом он не был. В 1990-е годы, вернувшись в политику, Дубчек, в отличие от других лидеров Бархатной революции, не позволил себе ни одного выпада в адрес России. 

Александр Дубчек родился 27 ноября 1921 года в словацком городке Угровец в семье столяра. Его отец был приверженцем левых взглядов, и когда Саше было четыре года, решил переехать в СССР, чтобы помочь в строительстве первого в мире социалистического государства. Дубчеки жили во Фрунзе и Горьком, будущий руководитель Компартии Чехословакии (КПЧ) прекрасно освоил русский язык, учась в советской школе. Потому-то в будущем политик свободно общался с советскими руководителями без переводчика.

На родину Дубчек возвратился в самый канун войны — в 1938 году. На его глазах Чехословакия в результате «Мюнхенского сговора» была расчленена. Чехию в итоге оккупировали гитлеровцы, а в Словакии появилось союзная нацистам независимая (формально) республика. Такой независимости огромному числу словаков было не нужно. В том числе и работавшему слесарем на одном из заводов словацкого Тренчина Дубчеку.

Будущий руководитель КПЧ ещё в 1939 году вступил в ряды ушедшей в подполье Компартии. Спустя пять лет он принял активное участие в Словацком национальном восстании, жестоко подавленном немцами. Дубчек тогда дважды был ранен, его брат погиб. Так что он — подлинный герой-антифашист. В отличие от Вацлава Гавела, коллаборационистов в его семье не было.

Карьерный рост Дубчека начался в 1949 году, когда у власти в возрождённой Чехословакии уже находились коммунисты. Рабочего с завода в Тренчине начали продвигать по партийной линии — до середины 50-х гг. он успел поруководить местными партячейками в Тренчине и Банской Быстрице. Параллельно он в 1951-55 гг. успешно учился на юрфаке Братиславского университета. В 1958 году «перспективный кадр» из Словакии окончил ещё и Высшую партийную школу. Его «однокашником» там был не кто иной, как Михаил Горбачёв.

Практически все отмечали прекрасные человеческие качества Дубчека, его невероятное обаяние как собеседника. Наверняка это помогло ему в 60-е гг., когда он сначала возглавил Братиславский горком КПЧ, а затем Компартию Словакии (войдя ещё и в состав ЦК КПЧ). К середине 60-х гг. в партии шла борьба между двумя течениями: ортодоксальным и реформистским. Дубчек в итоге не только примкнул к последнему, но и возглавил его.

«Реформаторство» Дубчека проявилось в двух вещах. Первая — в борьбе за придание Словакии подлинно автономного статуса, который из-за позиции сидевших в руководстве страны и партии чехов (прежде всего президента и руководителя КПЧ Антонина Новотного) постоянно урезался. До Пражской весны она проявлялась в борьбе за реабилитацию видных деятелей Компартии Словакии, обвинённых на рубеже 40-50-х гг. в буржуазном национализме, за что некоторых из них расстреляли, а кого-то — посадили.

В итоге идея Дубчека была воплощена в жизнь уже во время Пражской весны, и не была отменена его преемником Густавом Гусаком (по иронии судьбы, будущий глава Чехословакии тоже проходил по делу «словацких буржуазных националистов» и был реабилитирован во многом благодаря Дубчеку). С 1969 года и вплоть до распада Чехословакия была федеративным государством, состоящих из двух республик с широкой автономией Словакии.

Но известность за пределами Чехословакии принёс Дубчеку второй аспект его реформаторской деятельности. Он был поборником «социализма с человеческим лицом», который вбирал бы в себя элементы социал-демократии, а то и капитализма. Политик поддерживал децентрализацию экономики, участие рабочих в управлении предприятиями, ослабление цензуры. Постепенно на эти позиции перешло большинство и в руководстве КПЧ.

Звёздный час Дубчека пробил 5 января 1968 года, когда он занял пост первого секретаря ЦК КПЧ. Спустя пару месяцев бывший партийный лидер Антонин Новотный был смещён и с поста президента, а на смену ему пришёл более лояльный к реформаторам герой Второй мировой войны генерал Людвик Свобода. Началась Пражская весна. В экономику стали вноситься рыночные принципы, в печати стали появляться критика Компартии. Постепенно набрали силу антисоветские и радикально прозападные диссиденты. 

В СССР и других странах Варшавского договора за изменениями в Чехословакии следили с тревогой.

Уже в мае 1968 года в стране прошли военные учения «Шумава» — правда, по улицам городов иностранные войска пока не шли. Первыми о введении войск в ЧССР заговорили руководители ГДР и Польши Вальтер Ульбрихт и Владислав Гомулка, позже к ним примкнул болгарский лидер Тодор Живков. Дольше всех сопротивлялся глава Венгрии Янош Кадар. Он хорошо помнил события 1956 году у себя на родине.

А что же СССР? Леонид Брежнев колебался, хотел решить дело миром. В конце июля — начале августа 1968 года он провёл с Дубчеком переговоры в местечке Чиерна над Тисоу, где предупредил чехословацкого коллегу о необходимости блокировать деятельность противников СССР. Дубчек формально согласился, но на практике ничего не изменилось. И тогда руководитель КГБ Юрий Андропов произнёс: «Они собираются сделать из страны что-то вроде Югославии, а затем — Австрии».

Действительно, многие в Чехословакии склонялись не просто к варианту «не совсем социалистической» Югославии, а скорее к модели соседней Австрии. Многие чехи с давних времён имели там родственников, ездили туда и видели, что пусть и в нейтральной, но капиталистической Австрии живут лучше. О том же думали и многие в Польше, Венгрии, ГДР. Социалистический лагерь во многом с подачи Дубчека, мог посыпаться, как карточный домик. Геополитический баланс в Европе был на грани краха. Естественно, что СССР в итоге вмешался — несмотря на то, что большинство чехов и словаков «интернациональной помощи» не хотели. 

В ночь на 21 августа 1968 года руководства СССР и других стран Варшавского договора решились на введение войск в Чехословакию. Но Дубчек показал себя политиком не робкого десятка. С его подачи XIV съезд КПЧ призвал коммунистические и рабочие партии мира осудить вторжение. Многие так и поступили. Одновременно он призвал соотечественников не оказывать вооружённое сопротивление. Во многом это помогло избежать кровопролития, подобного тому, что имело место 12 лет назад в Венгрии. 

Но дни Дубчека во главе КПЧ после подобного были сочтены. В апреле 1969 года его отстранили от должности, отправив послом в Турцию. Спустя год он был и вовсе исключён из партии. Но не посажен в тюрьму — обошлось ссылкой в одно из словацких лесничеств в качестве механизатора. Постепенно Дубчек отошёл от политической деятельности. Он не участвовал в акциях диссидентов и мирно вышел на пенсию в 1981 году. Однако политика опять призвала его...

О Дубчеке вспомнили перед Бархатной революцией — всё-таки он был символом Пражской весны. В конце 1989 года коммунисты были отстранены от власти. Вацлав Гавел стал президентом, а Дубчек возглавил Федеральное собрание (парламент) и основал Социал-демократическую партию Словакии. В последующее три года он вновь проявил себя как принципиальный политик. Когда в моде были правые либеральные взгляды, он позволял себе критиковать радикальные рыночные реформы и воздерживаться от русофобии.

Дубчек категорически отвергал возможность распада Чехословакии, критиковал словацких политиков-сепаратистов и до последнего пытался спасти единство страны. Опросы показывали, что с ним были солидарны свыше 60% как чехов, так и словаков. Но политики решили иначе. Летом 1992 года премьеры двух республик Вацлав Клаус и Владимир Мечьяр договорились о том, что с 1 января 1993 года единой страны не будет.

1 сентября 1992 года парламент Словакии принял конституцию будущего независимого государства. Пытаясь помешать этому, Дубчек на машине отправился из Праги в Братиславу, но попал в ДТП. Его доставили в чешскую столицу, где он более двух месяцев пролежал в больнице. После операции ему стало лучше, но в ноябре его состояние внезапно ухудшилось. 7 ноября 1992 года Александра Дубчека не стало. Процесс распада Чехословакии стал необратим. Авторитетного человека, способного его предотвратить, не осталось.

Дубчек не просто стал символом Пражской весны и «социализма с человеческим лицом». Он стал едва ли не единственным словацким политиком, чьё имя широко известно за пределами Словакии. Во многом это произошло потому, что он до конца оставался верен своей стране — Чехословакии, частью которой он видел автономную Словакию. Он боролся за Чехословакию и с нацистами, и с земляками-сепаратистами. И в борьбе за неё фактически отдал свою жизнь.