Заставит ли Москва прогнуться гордых осетин

Группа российских чиновников ради сокрытия своих махинаций поставили Южную Осетию на грань гражданской войны. Неэффективное и опасное вмешательство российских авантюристов в политические процессы «ближнего зарубежья» становится общей тенденцией: следом за Южной Осетией пожар может вспыхнуть в Приднестровье.

 Предчувствие гражданской войны

 Первый тур выборов в Южной Осетии, прошедший 13 ноября, дал неожиданный результат. Вперед, с большим отрывом, вырвались ставленник группы московских чиновников Анатолий Бибилов, получивший 25,44% голосов, и бывший министр образования РЮО Алла Джиоева – 25,37%. Третье место у директора цхинвальского хлебокомбината Вадима Цховребова — 9,88%.

 Спектакль в двух действиях

 Замглавы администрации Цхинвали Алан Котаев и председатель Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций Георгий Кабисов получили соответственно 9,62% и 7,53%. Котаев считался фигурой, способной выйти во втором тур и сплотить вокруг себя оппозицию, а Кабисова народная молва – с подачи окружения Бибилова – считала негласным ставленником действующего президента Кокойты. Если добавить к сказанному еще и то, что на выборы вышло 11 претендентов (а намечалось – 17!), станет ясно, сколь непроста обстановка в Южной Осетии.

 Бибилов, которому медиацентр «Ир» прочил в первом туре аж 44%, немедленно выступил с рядом решительных заявлений. Во-первых, он заявил, что за Джиоеву голосовал «протестный электорат». Что, в целом, верно – вопрос лишь в том, что именно вызвало протест у четверти проголосовавших. Во-вторых, объявил все произошедшее происками Кокойты, а Джиоеву – его сторонницей.

 Эти выводы прозвучат особенно интересно, если вспомнить, что Эдуард Кокойты был избран председателем Республиканской политической партии «Единство» на ее VIII съезде – том самом, который, собственно, и выдвинул Бибилова кандидатом в президенты. Впрочем, Бибилову и тем, кто возглавляет его кампанию, сейчас не до логики, быть бы живу. С учетом того, какие силы и средства были задействованы на раскрутку московского ставленника, результат в 25% выглядит очень уж неважно. И хотя он ровно в десять раз превышает рейтинг Бибилова месячной давности, едва ли этот аргумент будет принят во внимание спонсорами. Учитывая же нравы, царящие в диких кавказских ущельях и в московских властных коридорах, положение Бибилова и Ко сегодня более чем критическое. Сакраментальная фраза «проигрыша им не простят» может означать для них не увольнение, а ликвидацию. Во-первых, чтобы другим неповадно было, а, во-вторых, чтобы оставшись не у дел, не вздумали баловаться мемуарами – мало ли что… Кроме того, «мертвых героев» будет удобно использовать в последующих играх – а в том, что они последуют в любом случае, сомневаться не приходится. Те, кто продвигает Бибилова, тоже оказались в ловушке: если их претендент проиграет, на свет всплывут финансовые махинации со средствами, выделявшимися Россией на послевоенное восстановление ЮО.

 И Бибилов идет ва-банк: 16 ноября в пространном интервью «Осрадио» заявляет, что «политике уходящего президента Эдуарда Кокойты дана жесткая и однозначная негативная оценка», и «период правления Эдуарда Кокойты и его ближайшего окружения в Южной Осетии безоговорочно уходит в прошлое». В устах кандидата от партии Кокойты это звучит интересно, но дальше – еще интереснее.

«Из-за политики властей,- заявил Бибилов, - существует реальная опасность прихода к власти реваншистской группы, главным побудительным мотивом которой является чувство мести. Ситуация очень сложная. Опять несколько тысяч наших людей с семьями должна будет сняться и перебираться за Рокский тоннель. Ко мне приходят люди и говорят, что готовы взять в руки оружие и уходить в лес, если люди стоящие за Аллой Джиоевой придут к власти. Именно окружение Кокойты ответственно за эту ситуацию. Народ ненавидит этих людей, жаждет их крови, и они готовы ради этого бросить страну в омут гражданского противостояния».

 Отвечая на вопрос о том, представляет ли Джиоева оппозицию, Бибилов заявил: «Почти каждый из реваншистской группы в то или иное время был членом команды Кокойты, занимал там тот или иной пост, министерское кресло. Не могу назвать этих людей оппозицией».

 Иными словами, Бибилов фактически заявил о готовности прибегнуть к силе в случае проигрыша во втором туре. В устах главы республиканского МЧС подобное заявление – не пустая угроза. Надо также сказать, что поствыборные заявления Джиоевой и ее окружения носили довольно миролюбивый характер. Джиоева даже не исключила переговоров с Бибиловым во имя сохранения гражданского мира в республике – в том, разумеется, случае, если Бибилов проявит заинтересованность в них. Но после его выступления на «Осрадио» переговоры вряд ли возможны…

 Таланты и поклонники

 Реакция России на гражданский конфликт в Южной Осетии, в том случае, если такой конфликт случится, абсолютно предсказуема. Российские миротворцы просто не смогут не поддержать Бибилова и его сторонников – и тому есть серьезные политические причины. В начале кампании правящей тандем в лице президента и премьера России дал негласное «добро» на жесткое изнасилование «маленькой, но гордой республики». Председатель Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев лично курировал этот процесс, зачитывая с трибуны форума «Осетинский прорыв: единство, порядок, развитие» приветствие Владимира Путина к его участникам и гостям. Само по себе приветствие составлено по шаблону путинской пресс-службы, то есть бездарно и скучно, и, по большому счету, почти не несет смысловой нагрузки. Важнее сам факт его появления – кого попало Путин приветствовать не станет. Дмитрий Медведев приветствий не посылал, но зато глава его администрации Сергей Нарышкин накануне выборов картинно, перед камерами, встречался с Бибиловым.

Словом, ставки сделаны, и проигрыш Бибилова ударит по престижу России. В преддверии выборов в Думу и президентских выборов в следующем году этого достаточно, чтобы Россия поддержала Бибилова уже на государственном уровне.

 Бандитский выбор Москвы

 И Бибилов, и Джиоева имеют российское гражданство, и настроены вполне пророссийски – антироссийских политиков в Южной Осетии сегодня просто нет. Но отношения с Россией были важной частью кампании Бибилова, заявлявшего, что «Россия имеет право на свои интересы» в Южной Осетии, а границы между Северной Осетией и Южной должны быть открыты. Джиоева же говорила о местных проблемах, и тему сближения с Россией не затрагивала вообще. Такое отсутствие прогиба в Кремле воспринимают как дерзость – и как дурной пример для других вассалов.

 Главные силы, продвигающие Бибилова, расположены ступенькой ниже, на уровне администрации президента РФ. Ставку на него сделал замначальника управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами Владислав Гасумянов, согласовавший кандидатуру будущего президента Южной Осетии с главами МЧС и Минрегионов России, Сергеем Шойгу и Виктором Басаргиным. Цель игры – сохранение контроля над денежными потоками, поступающими из России на послевоенное восстановление республики и надежное сокрытие уже совершенных хищений. На местном уровне Бибилов может опереться на чиновников, так или иначе вовлеченных в коррупционные схемы по распилу российской помощи. Все это, вместе взятое, дает ему немалые шансы во втором туре. Однако Бибилов, чувствуя отношение избирателей, испытывает неуверенность и пытается, на случай неудачи, подвести базу под силовой вариант непризнания выборов.

 Прогнозы

 Российский стиль поведения – в духе то ли оккупационной, то ли колониальной администрации стал сильно раздражать жителей Южной Осетии. Зависимость вообще раздражает, а Южная Осетия абсолютно зависима от России, и без ее поддержки нежизнеспособна, хотя ее признают целых пять «великих» держав: Россия, Венесуэла, Никарагуа, Тувалу и Науру. Осетины, пусть и с российской поддержкой, отстояли свою республику в вооруженном противостоянии с Грузией – и это порождает в обществе настроения, с которыми бесцеремонное вмешательство России сильно диссонирует. Именно на волне этих настроений и победила Джиоева, относящаяся к России уважительно, но не лебезящая перед ней. Многие, если не большинство поддержавших её, голосовали за простое человеческое достоинство, против холуяжа перед хозяевами Кремля, ставшего в России уже общепринятой нормой поведения. Именно этот выбор, между достоинством и холуйством, и станет настоящим содержанием второго тура. Если победит Бибилов, осетинам сломают хребет и заставят лизать российские сапоги. Если же в глазах большинства граждан собственное достоинство окажется настолько ценным, что ради него можно пойти на материальные лишения – победит Джиоева. Прочие факторы, в том числе и ссылка на пресловутый «кавказский менталитет», не позволяющий якобы избрать в президенты женщину, представляются не то чтобы незначительными, но, скажем так, второстепенными. Кстати, Кокойты, заявивший, что женщина президентом ЮО стать не может, хотя «у нас женщин никто не ущемляет, в нашем обществе к женщинам относятся очень хорошо и с уважением», был в этот момент удивительно похож на товарища Саахова из известного фильма. В том самом эпизоде, где он «ничего не делал, только вошел, понимаешь».

 Тенденции

 Попытки вести себя в «ближнем зарубежье» как в своей колонии, с одной стороны, и возмущение российским колониальным стилем поведения, с другой, становится общим местом в отношении России с сопредельными государствами. При этом «правота» или «неправота» России в каждом отдельном случае, вообще говоря, не имеют значения. Граждане сопредельных стран не желают жить под диктовку из Москвы, и зависимость от российской помощи перестает быть решающим аргументом.

 Процессы, сходные с тем, что произошло в Южной Осетии, идут и в Приднестровье, где Игорь Смирнов, всем сильно надоевший, доведший республику до ручки, превративший Конституцию в пародию на самое себя, бессменно сидящий четыре срока и стремящийся просидеть пятый, задушивший в Приднестровье всякие проявления гражданского общества – и так далее, список этот можно продолжать до бесконечности, – набирает очки и явно идет на победу, возможно, даже в первом туре. Происходит это по единственной причине: кандидат, поддержанный и настойчиво продвигаемый Россией, при ближайшем рассмотрении оказывается еще хуже. Впрочем, достойных кандидатов на выборах в Приднестровье, увы, нет – в этом-то и состоит трагизм положения. А нет их во многом потому, что Россия десятилетиями вмешивалась в политические процессы, поддерживая сиюминутно удобные ей фигуры, добиваясь тактических выигрышей – и загоняя ситуацию в безысходный стратегический пат, в котором она и пребывает сегодня. Впрочем, Приднестровье – это уже другая тема.

 Что касается влияния России на постсоветстком пространстве, то перспективы его представляются бледными. Общество новых государств переросло тот этап, когда диктат из Москвы воспринимался естественно и не порождал протестов. Во-первых, идеи независимости мало-помалу проникли в общественное сознание. Во-вторых, и это главное, российские рецепты зачастую оказывались столь же неэффективными, как и западные. Сторонние рецепты в государственном строительстве вообще не работают как таковые, и это понимание тоже мало-помалу проникает в массы. Как следствие, попытки грубого диктата начинают вызывать отторжение.

Эта тенденция в отношении к России в «ближнем зарубежье» еще только набирает силу – но она, несомненно, есть. Барская любовь редко вызывает ответные чувства тех, кого силой удерживают в состоянии холопов.