Почему грузинам не место в России?

Российские власти враждуют с Саакашвили, а унижают целый народ.

— Надолго к нам?

— На недельку.

— «На недельку, до второго!» — запевает пограничник и шлепает в паспорт визу. Всех формальностей — сбор в 30 долларов. Для любого россиянина, который захотел прилететь в Грузию, вход свободный. А также свободное общение на родном языке. У меня не получилось найти ни одного человека, который не поговорил бы со мной по-русски. «Ну ладно вы еще, — говорю своей молодой соседке по купе в поезде Батуми—Тбилиси, — но дочь-то ваша откуда русский знает?!» «По мультфильмам выучила», — пожимает плечами грузинка Надия.

И вот что смешно: они даже между собой переходят на русский. Стою, рассматриваю кукол в батумской игрушечной лавке. Хорошие куклы, но не грузинские — из Эмиратов. А поют, если на них нажать, не грузинские или арабские песни, а попсовые российские шлягеры: «Я нашла тебя, ты нашел меня!». Но дело не в этом.

В лавку вбегает мальчик и начинает ощупывать пистолетики. Продавщица делает ему замечание. Он отвечает. Та продолжает зудеть. Тогда мальчик вдруг свирепеет и произносит на чистом русском: «Укоротите свой язык, пожалуйста!». Я цепенею от этой языковой конструкции... Но еще больше меня ошеломляет Сандра, дочь наших тбилисских друзей, которая в свои неполные три года одинаково свободно говорит по-русски и по-грузински. Сандра до того хорошенькая, что при одном ее виде тают от умиления все до единого торговцы сувенирами у Сухого моста, где мы гуляем. Сандра пока не имела возможности проверять свои чары, к примеру, на Старом Арбате, зато в Москву по приглашению родственников собирается ее бабушка Марина. «Конечно, если дадут визу», — оговаривается Марина. «Нет, Марин, если тебе не дадут, ну, тогда я не знаю. Ну, тогда это вообще. Тогда край».

Я не знаю, что говорить. Я в растерянности. В Грузии не было ни одной ситуации, которая потрясла меня бы так, как история с визами. Я ведь на самом деле не так уж и удивлялась, что со мной тут все говорят по-русски. И уж тем более тому, что все бесконечно гостеприимны, поскольку никогда не верила пропагандистским россказням про их по отношению к нам озлобленность.

Но чтобы Россия перекрыла грузинам возможность приезжать, чтобы она решительно их ВСЕХ отсекла от себя — про это не знала. Оказалось, самое глупое, что вы можете сказать в Грузии, отвечая на изумительно теплый прием, это: «А теперь вы к нам!». «К вам не получится», — мотают они головой и рассказывают очередную историю неудачной попытки получить российскую визу.

К примеру, поэт, писатель и бизнесмен Алик, на тбилисской веранде которого перебывала, кажется, вся творческая интеллигенция из России, в последний раз получал визу еще до войны, но и тогда это было обставлено чрезвычайными сложностями. Одного приглашения (оформленного, разумеется, по всем правилам) оказалось мало.

«Пусть поэт Иртеньев, который вас зовет, сходит в МИД — и они отправят нам специальный телекс с ходатайством», — заявили Алику в российском консульстве. «Но у него нет таких связей», — растерянно сказал Алик. «Тогда ничем не можем помочь», — сказали в консульстве.

Но потом все-таки, из уважения к хорошему поэту, помогли. Консул извернулся и придумал формулировку, с которой Алику дали визу. Он показал мне паспорт. Там написано — не поверите: «ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ».

«Но теперь, — говорит Алик, — я не могу поехать ни к поэту Иртеньеву, ни к писателю Гандлевскому, ни к другим моим друзьям из России — теперь визу не дадут ни за что».

А водитель Зураб не может поехать к родственникам в Мурманск. А дизайнер Вано не может поехать к девушке в Санкт-Петербург.

А владелец отеля Дмитрий уже и не надеется повидаться с сестрой, которая живет в Краснодаре, на ее территории.

Что ни разговор — в поезде, магазине, ресторане, такси, — то история отказа. Только однажды, в батумском кафе, где мы присели выпить кофе, а вокруг нас тут же сдвинули столики все посетители, сидящие рядом, нам удалось услышать о человеке, который получил визу в Россию: «Он заплатил за это полторы тысячи долларов. Ему было надо позарез. У людей таких денег нет».

Потом мы не раз слышали, что нелегальные таксы на российские визы колеблются в диапазоне от девятисот до полутора тысяч долларов. Виза — это темные посреднические конторы и дикие очереди в представительство РФ. Это единственная в Грузии область, неподвластная ее президенту, и поэтому же единственная, где граждане сталкиваются с очередями, коррупцией и непрозрачной бухгалтерией: ничего из перечисленного в современной Грузии нет. В это очень трудно поверить, пока не съездишь и не ткнешься носом. Даже оппозиция выскажет по этой части только одну претензию власти: за справку, которую вы и в самом деле получите мгновенно, надо все же заплатить деньги. Но при всей своей нелюбви к Саакашвили уточнят: «Не в карман, конечно же, деньги — в бюджет».

Один из главных аттракционов в Грузии — это таможня, на которой вы можете оформить любой контейнер за 15 минут. Бюджет страны вырос за последние три года с 30 миллионов до 4,5 миллиарда долларов именно потому, что таможня легализовала свои доходы и стала отдавать их стране.

Кстати, при мне нашему новому другу Алику позвонила жена одного заключенного: ищет деньги, чтобы уменьшить для мужа тюремный срок. Это тоже у них все вполне официально: если вы сидите за экономическое преступление, то можете заплатить, чтобы освободиться досрочно. Если жена найдет пять тысяч долларов — ее муж отсидит год. Если три тысячи — то три года. А если не найдет вовсе, то оттрубит весь срок, пять лет, которые получил по суду.

И вот на этом прозрачном фоне, где даже полицейские участки построены из стекла, дабы никакая левая мышь в карман не проскочила, — серая визовая российская зона. Бои без правил.

На что они рассчитывают? Что невозможность попасть в Россию грузины свяжут исключительно с персоной своего Миши и досрочно свергнут его с престола, чтобы получить вожделенные визы? Это вряд ли. Потому что к Мише в целом очень даже неплохо относятся. Миша, как электровеник, носится по стране, без всяких телекамер обедает в любой, самой завалящей кафешке. «Вот и сюда забегал, видите?» — машет рукой хозяин крошечной пекарни в Верийском квартале Тбилиси. Миша лично контролирует все главные стройки в стране, не вылезает из Батуми, на развитие которого сделал главную ставку. Разумеется, есть и такие, как самый мой обожаемый в Грузии человек по имени Юра, которые терпеть не могут Саакашвили, но и они среди десятка причин, по которым он должен уйти, никогда не назовут ту, что этого хочет Москва.

Получается, что российские власти взяли в заложники целый народ, чтобы отомстить одному человеку, на которого у них аллергия. Мстят они — стыдно нам. Мне только что позвонила из Тбилиси Марина. Ей действительно отказали в российской визе. И это несмотря на то, что муж Марины работает на российское представительство иностранной компании, и несмотря на всех ее русских родственников и даже несмотря на то, что в Тбилиси у Марины остается несравненная Сандра, и хотя бы по этой причине Марина не может позволить себе ничего такого «нештатного», что могло бы задержать ее в России хоть на минуту больше, чем она сама рассчитала.

В Тбилиси по ходу всякого рода тостов я вывела для себя новую формулу: «Рыба дружит с головы». Но если она и не дружит, это все равно не повод, чтобы так дурно пахнуть.

Глаз ребенка смотреть